Валерий Строкин - Баловень судьбы

- Тебе очень повезет, если ты завтра останешься в живых и сможешь наблюдать заход солнца. Я думаю, барон Ворлок не склонен к тому, чтобы просто превратить тебя в калеку, - улыбаясь, сказал Оутли, помогая мне слезть с лошади, которая, склонив благородную старую голову, спокойно пощипывала травку - ее это дело совсем не касалось. - Тебе просто не повезло, но невозможно всего лишь за день выучится бранному искусству.

Я со стоном упал на траву и хлопнул трясущейся рукой, предлагая доблестному рыцарю присоединиться. Было ужасно жарко, и я вымок, как губка, под короткой кожаной курткой, которую меня заставили одеть. Достав сигарету и прикурив, рыцарь недовольно поморщился. Я улыбнулся, очень хотелось оказаться где-нибудь далеко отсюда, на пляже, возле воды.

Я был согласен с рыцарем - обучение воинскому искусству не слишком продвигалось. Кавалерия в моем мире давно стала легендой, а искусство владения мечом заменило искусство меткой стрельбы. О, Боже, я совсем не хотел думать о том, что может быть завтра. Если я ничего не смогу придумать, то завтра будет обыкновенное тривиальное убийство - я просто не мог воспринимать этот факт серьезно.

Я посмотрел на Урагана. Старый боевой конь, он тоже устал и отошел к краю поляны, с наслаждением пережевывая листья кустарника. Не выдержав, я улыбнулся. Подумать только, я нахожусь где-то за тридевять земель, в тридевятом царстве и упражняюсь в верховой езде - БРЕД!!! Наверное, целый час я корчился в седле и научился принимать гордую рыцарскую осанку, когда лошадь стояла на месте. Я посмотрел на свои часы - около трех, часа четыре из меня здесь пытаются сделать бравого солдата-камикадзе.

Оутли-Шумахер прилег рядом, смахнул шапочкой с лица бисереки пота. Он сорвал травинку и стал перетирать ее зубами, уставясь в безоблачное синее небо.

- Послушай, - встрепенулся я. - А если я завтра заболею?

Он с удивлением посмотрел на меня:

- Ты что, не здоров?

- Пока нет.

- И не вздумай - принцесса или король просто вызовут главного лекаря-палача.

Я вздрогнул:

- Это что - единственный в округе лекарь?

Оутли-Шумахер усмехнулся и ничего не ответил.

Я стал думать о втором варианте - побеге. Что, если разок хорошо стукнуть этого рыцаря и в кусты, тогда поминай как звали. Только куда? Я горько вздохнул - пропаду. Пропаду в этом безумном мире, о котором ничего не знаю. С тоской вспомнил свой, осиротевший без моего присутствия мир.

Пыльные, заполненные солнцем улицы, вереницы машин и раздражающие автомобильные гудки. Запах бензина и выхлопных газов, магазины с длинными очередями людей, с сумками и пакетами, запах чайной колбаски. А на углу еще одна очередь, длиннее магазинных, перед бочкой с пивом. Холодные запотевшие бокалы и огромная курчавая шапка пены. Продавщица тетя Зоя всегда обслуживала меня без очереди, она была соседкой по дачному участку. Мой рот наполнился слюной. Вот это мир! Век НТР. Его величайшие открытия - это "Жигулевское" пиво и туалеты в каждой квартире. Хвала воистину великому изобретателю, придумавшему унитаз и сливной бачок! Я вздохнул - а завтра какой-то идиот будет покушаться на мою жизнь, куда смотрит милиция и ООН, здесь нарушают права человека?!

Капитан развернул прихваченный с кухни узелок. На глаза сразу же попалась большая металлическая фляжка, запотевшая и покрытая бисером влаги. Два огромных куска курицы, копченая рыбка и горка овощей. Я опять подавился слюной, игры на свежем воздухе располагали к зверскому аппетиту. В конце концов, здесь тоже есть свои плюсы. Здоровый и чистый воздух, сохранившая дичинку и девственность природа. Вино, которое я уже успел оценить...

На втором глотке этого божественного напитка Оутли вырвал фляжку из моих рук.

- Довольно! - довольно грубо сказал он мне. - Можешь напиться завтра, после победы.

- Да ладно тебе! - я ревниво смотрел, как доблестный рыцарь приложился к фляжке.

- Уф! - наконец, оторвался он от горлышка и звучно рыгнул.

- Хочешь анекдот? - спросил я его.

- ?!?

- У курицы спрашивают: "Ваше самое большое достижение в жизни?". "О! восклицает наседка. - Это, конечно же, большое пятикилограммовое яйцо, снесенное мной". "Ваше жизненное кредо?" "Снести еще большее", - отвечает курица. Спрашивают у петуха: "Ваше самое большое достижение в жизни?" "Яйцо! - кричит петух, - Пятикилограммовое яйцо, которое снесла моя курица". "Хорошо, а ваше желание?" "Набить морду страусу!"

Капитан, откинувшись навзничь, долго смеялся, а я затушил в земле окурок.

- Слушай, - перевел дух капитан, - а кто такой страус?

Я смеялся дольше капитана, хорошо, что от него не ускользнула суть анекдота.

- Ох, - сумел, наконец, выговорить я, - это такая большая птица, метра два высотой.

- О-о-о!?!

Мы засмеялись вдвоем. Потом капитан резко вскочил, в его руках блеснул клинок.

- Продолжим! - воскликнул капитан. - В стойку, граф, в стойку!

Я медленно поднялся, молча проклиная его, в конце концов он борется за мою жизнь.

- Расслабься. Так хорошо, еще расслабься, - командовал капитан. Направь меч мне в грудь. Так. Носок правой ноги смотрит на меня. Ноги в коленях слегка согнуты. Твоя рукоятка меча прикрывает твою грудь. Хорошо. Смотри противнику в глаза. Смотри только в глаза, по глазам ты должен угадать все его последующие движения. Вперед! Удар! Коли! Удар! Смелее! Коли! Еще удар! Еще!

- Дьявольщина! - я с остервенением набросился на капитана, приятно было держать холодную рукоятку меча Эрика, мне это нравилось, может быть, во мне просыпались мои далекие предки, воевавшие с монголо-татарами.

- Выпад!

Я с трудом отбил.

- Молодец, - похвалил Оутли-Шумахер. - это у тебя получается лучше.

Острие Оутли-Шумахера постоянно плясало у меня то перед грудью, то перед глазами, я с трудом следил за его смертоносной пляской. Я начинал выдыхаться, с непривычки уже истерически ныла кисть руки, отражая удары, ныло плечо и сбивалось дыхание. "Какой я задохлик!" - неприязненно думал я, отступая под градом ударов. С каждым ударом моя рука слабела все больше и больше, ныла, словно в нее вцепилась бешеная собака. Пот застилал глаза.

- Удар! Выпад! Коли! Удар! Еще удар!

Это настоящее безумие! Я скрипел зубами и отступал к краю поляны. Еще немного и взвою о пощаде. Я! Живущий в измерении на несколько порядков выше, чем это, умеющий обращаться с холодильником и телевизором, включать газовую плиту и заводить машину и Я не смогу здесь выжить? Я здесь был динозавром, а должно было бы быть по-другому.

Я отступил - Оутли распорол резким взмахом мне на груди куртку. Его меч описал восьмерку и падал мне на голову, я отскочил в сторону, подставив под удар меч. Дзинньь! Рука чуть не отвалилась...

...И вот я, закончивший школу и институт, прошедший армию, еще помню теоремы Пифагора и Архимеда, законы Ньютона и Галилея, знающий, что такое число пи и молярная масса, я здесь ни к чему не гожусь - конечно, с их точки зрения...