Грег Бир - Божья кузница (сборник)

Артур пытался представить себе жизнь без Харри. Мрачная перспектива, даже если грандиозные события хотя бы отчасти смягчат тоску по другу.

Распущенные черные волосы Франсин упали ей на плечи. Каждые пять минут миссис Гордон внимательно посматривала на мужа, однако не решалась нарушить молчание. Артур чувствовал на себе взгляды жены, но не подавал виду, хотя почти хотел, чтобы она начала расспросы.

С тех пор как Артур повзрослел, он точно знал: случись что — и Харри окажется рядом. Харри всегда готов прийти поболтать, ответить на письмо или телефонный звонок, приехать в гости, если они оба не заняты. Они вместе набирались ума-разума и даже иногда (как это ни странно) вместе ходили на свидания. Когда Артур показал Файнману Франсин, тот искренне одобрил выбор младшего друга. «Я женюсь на ней, если ты этого не сделаешь», — предупредил Харри наполовину всерьез. В течение десяти лет Артур и Франсин знакомили своего товарища с особами женского пола, но Харри, как правило, увиливал от дальнейших встреч с этими обычно здравомыслящими, вполне приятными дамами. Роман с Итакой и женитьба на ней в Нью-Йорке в 1984 году удивили всех. Их брак, вопреки предсказаниям, оказался удачным. Молодая дама из высшего общества, дочь банкира, и ученый — не очень-то обнадеживающее начало семейной жизни. Но все же Итака освоила азы науки, которой занимался ее муж. Взамен она терпеливо и настойчиво преподавала Харри навыки поведения в высшем обществе.

Супруги подчеркивали свою независимость, но Артур вскоре понял, что Файнман не может обойтись без Итаки. А как будет чувствовать себя Итака, оставшись без Харри?

Артур еще ничего не рассказал Франсин. Печальная новость касалась только Харри, и чтобы поделиться ею с кем-нибудь, Гордону требовалось разрешение друга. Однако Артур понимал, как глупы его сомнения, и понемногу поддавался желанию довериться жене.

Завтра утром ему предстоит отправиться в Ванденберг и своими глазами увидеть «улику», подтверждающую невероятный факт. Это величайшее событие в его жизни, и, тем не менее, он едва сдерживал слезы.

Возможно, уже в нынешнем году он потеряет друга!

— Проклятье, — прошептал Артур.

— Ну, хватит, — проговорила Франсин, отложив книгу, и повернулась, чтобы положить голову мужу на плечо. Артур закрыл блокнот и погладил жену по лбу. Она продела палец в поседевшие завитки волос на его груди.

— Ты, в конце концов, скажешь хоть слово? Или опять — совершенно секретное поручение?

— Дело не в работе, — ответил Артур.

Он едва сдерживался, чтобы не сообщить ей о своем задании. Наверное, через несколько недель это будет возможно. Новости быстро распространяются; он подозревал, что в скором времени факт находки в Долине Смерти перестанет быть тайной. Все слишком возбуждены.

— А в чем тогда?

— В Харри.

— И что же Харри?

На глазах Артура выступили слезы.

— Что стряслось с Харри? — спросила Франсин.

— У него рак. Лейкемия. Он работает вместе со мной… над одной проблемой, но, может статься, так и не узнает, в чем ее суть.

— Матерь Божья! — промолвила Франсин и положила ладонь на грудь Артура. — Он лечится?

— Да. Но не верит, что от этого будет толк.

— Еще бы пять лет… Говорят, что через пять лет мы избавимся от этой болезни-убийцы.

— У него нет пяти лет. Возможно, у него нет и года.

Франсин придвинулась к мужу, и они некоторое время лежали молча.

— Что ты чувствуешь?

— По поводу Харри? Я чувствую, как будто… — Он нахмурился и на мгновение задумался. — Не знаю.

— Как будто тебя предали, да? — мягко спросила жена.

— Нет. Мы не зависели друг от друга. Харри ничем мне не обязан, а я ему — только дружбой и…

— Присутствием…

— Да. А теперь он собирается покинуть меня.

— Но ты не можешь знать.

— Он знает. Хорошо бы тебе повидать его.

— Он плохо выглядит?

— Нет, в настоящий момент очень хорошо. — Артур попытался представить себе человеческое тело, превратившееся в поле боя: рак, беспрепятственно расползающийся по кровеносным сосудам от пальцев ног до макушки; биологическое сумасбродство, самоубийство, предопределенное генетическим кодом и совершаемое с помощью безмозглых безжизненных сгустков протеина и нуклеиновой кислоты. Неожиданно в Артуре поднялась ненависть к этим мельтешащим микроскопическим частичкам. Почему Господь не снабдил человека вечным двигателем — так, чтобы тот мог преодолевать жизненные невзгоды, не опасаясь, по крайней мере, за свое тело?

— Чем вы занимались? — спросила Франсин.

— У нас было целых два дня. Мы увидимся завтра — и больше я ничего не могу сказать.

— Ты уезжаешь на неделю? На две?

— Я позвоню, если задержусь.

— Звучит так, словно речь идет о великом событии.

— Я признаюсь тебе в одном, — сказал он, обуреваемый жаждой открыть жене все, сообщить невероятное известие человеку, которого он любит больше всех на свете. (Или он любит Франсин меньше, чем Харри Файнмана? Две разных любви. Два разных пристанища).

— Смотри, держи рот на замке, — с улыбкой предупредила жена.

— На замке или просто на задвижке — все равно не проболтаюсь. Знаешь, если бы не Харри, я бы считал себя самым счастливым человеком на свете.

— Боже! — воскликнула Франсин. — Должно быть, случилось что-то грандиозное.

Он вытер глаза уголком фланелевой простыни.

— Это так.

Эдвард Шоу, помешивая ложкой кофе, смотрел на опечатанную дверь своей палаты — туда, где на уровне головы находилось окно. Минувшей ночью он крепко спал. Кругом было тихо, как в пустыне. Чистые белые стены и мебель наподобие гостиничной придавали жилищу уют. Эдвард мог читать книги и смотреть любую передачу — двести каналов, как сообщил наблюдатель, показывая на телевизор, стоящий в углу палаты.

По внутренней связи он мог переговариваться с Реслоу, Минелли или со Стеллой Морган — черноволосой женщиной, разрешившей им воспользоваться телефоном магазина в Шошоне семь дней назад. В других палатах, по словам Минелли, находились четверо военных, которые приехали по звонку и увидели находку геологов. Все они оказались под долгосрочным наблюдением врачей. Вполне возможно, что придется провести в кутузке год или больше, в зависимости от… От чего — Эдвард и сам не знал. Следовало предвидеть, что таинственное существо принесет им массу неприятностей. Угроза болезни внеземного происхождения казалась тем более реальной, что некоторые результаты тщательных двухдневных медицинских исследований насторожили врачей. Теперь время протекало в утомительном бездействии. По всей видимости, никто не мог точно определить их статус и методы лечения. Никто не знал, о чем говорить с ними. Никто так и не ответил на вопрос, чрезвычайно волновавший Эдварда: что произошло с существом, обнаруженным в Долине Смерти?