Олег Дивов - Эпоха великих соблазнов

– Добрый ты мужик, Кучкин! – фыркнул Рожнов.

– По пятницам. А сегодня уже суббота, так что следи за спиной. Можно я тоже спрошу? Вы оба совсем не жалеете Чарли?

– Прощайте, недоумки, – сказала Железная Дева.

– А? – Трое синхронно обернулись.

И не увидели ничего особенного. Только интерьер «лунной платформы». Без гостей.

Через секунду на них свалилось невероятное облегчение и едва не раздавило. Кучкин просто тихо плакал, Рожнов вдобавок стонал, а Шульте скрипел зубами. Только Аллен все храпел, и, окажись его коллеги чуточку менее озабочены собственным душевным здоровьем, они наверняка задумались бы, не пора ли будить человека. И напрасно, потому что в отличие от них Аллен очень давно не спал.

Они утерли слезы и разъели на троих полпачки транквилизатора.

– Кто-нибудь понимает, что это было? – спросил Рожнов, оглядывая коллег с надеждой во взоре.

– Нонконтакт, – выдал Кучкин емкий термин. – Есть контакты, а мы сделали нонконтакт. Абсолютный. Финальный. Встреча двух цивилизаций стала полным уродством! Объясните, это Дева такая дура или мы тупые? Кто виноват?! И что делать?!

Он подумал и добавил тихонько:

– Два великих русских вопроса. Таких великих, что не может быть ответа никогда.

– Извините, пожалуйста, – сказал Шульте мягко. – Но у меня есть ответы. Сегодня. Виновата, конечно, Дева. А делать нужно свою работу.

– Так просто? – усомнился Кучкин. – И мы никому не расскажем?

– А вы намерены? Я, например, хочу летать. Выполнять программу. Господин Рожнов, ваши планы?

– Я хочу водки. Много водки прямо сейчас. И летать, да.

– Думаю, водка не помешала бы каждому. А чтобы летать, придется молчать. И стереть запись, компрометирующую нас. Сделаете?

– Принято к исполнению, – кивнул Рожнов. – Это нужно понимать так, что мы трое обо всем договорились? Случилось обрушение систем, потом безумный Чарли с хаммером и ничего больше?

– Мне кажется, судьба платформы дороже личных предпочтений. – Шульте по-прежнему говорил очень мягко и глядел на русских почти виновато. – И еще мне кажется, что вы считаете так же. Вы знаете, для чего мы строим орбитальное депо. Испорченная репутация господина Аллена – не самая большая плата за открытую трассу к Луне. Это жестокий выбор, но так надо.

– Я все еще хочу понять, – напомнил Кучкин. – Вы приговорили Чарли и не жалеете его?

– Очень жалею. Но сейчас мы должны отладить платформу, – сказал Шульте. – И прилететь сюда еще не раз. Здесь потрачено столько наших усилий – будет несправедливо, если нас отзовут.

– А Чарли принял знание, – ввернул Рожнов. – Успешно или безуспешно, все равно ему теперь веры нет.

– Ты сам говорил: эта баба постоянно врала. Что, если Чарли просто заснул? Отключился на нервной почве?

– Какая разница? Вспомни: он чуть не угробил нас. И ему никогда больше не летать. Парня скрутят и увезут в психушку, едва «Оса» приземлится.

– Уроды, – вздохнул Кучкин. – Я окружен бессердечными уродами. Ну… Расскажите нам про знание, командир. Может быть, тогда я прощу вашу жестокость к невинному. И умышленную порчу русской космической техники.

– Но… Вы уже владеете знанием, господин Кучкин.

– Простите, не понял…

– «Сорри», «сорри»! – передразнил Рожнов. – Гады вы оба! Пустите на рабочее место!

Он уселся за компьютер и начал крепко, с излишней силой, долбить по клавишам.

– Полегче, доску разобьешь, – сказал Кучкин.

– Некоторые целый спускач разнесли, и хоть бы хны. Пойди тоже чего-нибудь сломай. Платформа большая, железа много.

– Не ссорьтесь, друзья, – попросил Шульте. – Я же говорил, что вы ничего не потеряли, господин Рожнов. Господин Кучкин правдиво описал вам свои ощущения. Ему было скучно. Мне тоже. И вам – уверяю.

– Разобрался бы как-нибудь сам, – буркнул Рожнов.

– Командир, вы же побывали в голове Железной Девы – и?..

– Я увидел развернутую версию сна, более яркую. Но главное впечатление не отличалось. Понимаете, это не имеет никакого отношения к нам. Не наша жизнь, не наше отношение к миру. Дева хотела, чтобы мы восприняли свой потерянный рай во всей полноте, но чего-то не учла. Наверное, она и вправду слишком далеко от нас ушла. То ли мы не можем понять, то ли она не умеет показывать… Но скорее всего она просто ошибается, и это не наше предназначение. Дева пыталась соблазнить нас, и ничего не получилось – мы испытали только интерес, не выходящий за рамки обычного любопытства. А потом стало грустно. Я делаю вывод: соблазн был не по адресу. Наверное, Деве стоит попытать счастья в другом месте. Очень жаль, что из-за этой навязчивой дамы пришлось уничтожить ТМ4. Но я опасался за душевное здоровье экспедиции. Мы и так потеряли одного. А Дева не собиралась останавливаться на полпути, она достала бы каждого. Вы согласны?

– В целом – да… – сказал, помявшись, Кучкин.

– Спасибо за поддержку. Вы поймите, они – небожители. Но не демиурги. Поэтому нам скучно в их шкуре. Мы созданы для чего-то большего. Но чтобы до этого большего дожить, нужно сегодня решать текущие проблемы. Наша с вами задача – платформа. Вы еще, наверное, оба поработаете на Луне. А я буду встречать вас здесь. Неплохо?

– Трудно поверить, что мы никому не расскажем… – Кучкин уныло вздохнул. – Никогда? Никто не будет знать?..

– Почему? А Чарли? Уверен, при первой же возможности он раструбит о случившемся на всю планету.

– Это совсем не то.

– Я знаю, – кивнул Шульте.

– Командир, Земля спрашивает, все ли проснулись. Хотите громкую связь? Видео?

– Что с вами? – спросил Шульте, наклоняясь ближе к Кучкину. – Что с вами, дорогой мой друг?

– Командир, зовут вас. Готовы общаться?

– Это все проклятое чувство правды, – сказал Кучкин горько. – Я знал, оно не даст ощущения счастья!

– Согласен. Поговорим об этом позже, хорошо?

– Непременно, – произнес Кучкин со значением. – Теперь нам будет особенно легко разговаривать. Финально легко. Или нет?

– Эй, вы! – позвал Рожнов. – Занимайте места. Я не собираюсь отвечать за всех!

Это была трудная связь – Земля так и сыпала вопросами, а экспедиция старательно изображала заинтересованность. На самом деле трое космонавтов размышляли о чем угодно, кроме отказа системы жизнеобеспечния, причем некоторые мысли наверняка у них были общими, а некоторые вовсе нет.

Кучкин дважды громогласно обличил специалистов из Королева в недостаточной искренности. На третий раз он не успел открыть рта – Шульте чувствительно въехал ему локтем под ребро.

Рожнов сидел с блокнотом и делал вид, будто записывает все рекомендации – просто чтобы не смотреть в камеру.

Аллен во сне вяло дрыгал ногами.