Андрэ Нортон - Камень предтеч. Звёзды, не нанесённые на карты

Вернувшись после беседы с Острендом в свою каюту, я обнаружил там Валькирию, непринуждённо растянувшуюся на моей койке. Это было красивое, гибкое создание, покрытое густой короткой шерстью, серебристо–серого цвета, с чёрными колечками на хвосте. Иногда она выражала свою привязанность ко мне, и сейчас, подняв голову, чтобы потереться о мою руку, она радостно замурлыкала. Я редко удостаивался таких знаков внимания, поэтому был польщён и продолжал гладить её, обдумывая предложение шкипера.

Мы собирались в скором времени совершить посадку на планету неподалёку от той фактории, где люди с «Вестриса» бывали и раньше. Городов там не было, местные жители, склонные к кочевому образу жизни, странствовали кланами по заболоченной местности вдоль рек. Несколько более цивилизованных и предприимчивых кланов обосновались неподалёку от тех мест, где они разводили ракообразных. Но это были лишь огороженные частоколом скопления непрочных хижин из обмазанного илом тростника.

Почти всё моё имущество осталось на Танфе. Теперь я произвёл инвентаризацию своих скудных пожитков, пытаясь определить, есть ли среди них хоть что–нибудь, пригодное для обмена. Те дешёвые камушки, что ещё оставались в моём потайном поясе, нельзя было трогать, да и вряд ли они могли заинтересовать Сальмскара. Я пожалел о тюках, брошенных в гостинице, о багаже, отправленном с грузовым кораблём. Но что были эти мелочи по сравнению с тем, чего я действительно лишился на Танфе. В карманах было практически пусто. Я сказал об этом Валькирии, она зевнула, широко разинув рот, и легонько куснула меня за руку, давая понять, что ей надоели мои ласки.

Однако, когда мы сели на планету, я был рад возможности выйти на поверхность. Каждому путешественнику, если только он не связан с космосом так неразрывно, как член экипажа, приятно почувствовать твёрдую землю под ногами, да и астронавты иногда ощущают такую потребность.

Запах, который ударил нам в нос, едва мы спустились па сброшенному вниз трапу, был посильнее, чем от выжженной соплами земли: воняло какими–то химическими веществами, да так, что мы чуть ли не задыхались. Остренд сказал, что туземцы любят селиться в этом краю вулканов и горячих источников, и тут мы разглядели скалы причудливой формы, изъеденные водой и испарениями. Время от времени клубы отвратительно пахнущего пара вырывались из отверстий в земле.

За полосой этой истерзанной земли виднелась голубоватая листва болотной растительности. Ручейки, вытекавшие из кальдеры, с плеском впадали в жёлтые воды реки. Пар, в особенности в сочетании с ядовитыми запахами, был горяч и удушлив. Кашляя и чихая, мы пробирались в поисках деревни по тропинке, ведущей по берегу реки.

Наконец Остренд остановился, прижав лоток рукой в бедру, и огляделся с нескрываемым замешательством. После его рассказа я и не ожидал увидеть настоящие дома, но то, что предстало нашему взору, было скорее заброшенными развалинами, чем даже самым примитивно построенным укрытием.

Из облаков дурнопахнущего тростника кое–где возвышались бугорки, ил, покрывавший их, высох и отваливался огромными кусками. Среди этого беспорядка не было заметно никакого движения, потом нечто, напоминавшее скорее ящерицу с кожистыми крыльями, чем птицу, с клёкотом взмыло вверх и, неловко хлопая крыльями, полетело через реку. Торговцы сгрудились вокруг Остренда и стали озираться, словно внезапно почувствовали опасность.

Шкипер достал из–за пояса тоненький металлический прутик. Под его пальцами он становился всё длиннее и длиннее, пока не превратился в шест высотой в два его роста. Прикрепив к верхнему концу шеста ярко–жёлтый флажок, он воткнул его в вязкий ил на берегу реки. Из разговоров я понял, что, судя по всему, деревня была покинута уже давно, и нам не остаётся ничего другого, как ждать возвращения местных жителей, если только они вообще собираются вернуться. «Вестрис» прилетал сюда довольно регулярно, так что это было вполне вероятно, однако какое–нибудь бедствие могло нарушить привычный ход событий.

Капитан Айзаран не слишком этому обрадовался, хотя и воспринял происходящее по–философски, как и подобало истинному вольному торговцу. Его корабль не придерживался определённого расписания движения, но всё же время стоянки на каждой планете было ограничено. Мы не могли задерживаться здесь слишком долго. Кроме того, неудача нарушала все его планы, и требовалось внести в них некоторые изменения, чтобы покрыть убытки, понесённые в этом рейсе.

Потом Остренд в течении нескольких часов совещался с капитаном, а остальные члены экипажа спорили о том, что могло случиться, и по очереди дежурили у флажка. Я не принимал в этом участия и поэтому отправился осматривать окрестности, чтобы удовлетворить своё любопытство, но всё же не уходил далеко, боясь потерять из виду устремлённый в небо нос корабля. Вокруг не было ничего примечательного, кроме горячих источников, привлёкших поначалу моё внимание, но жар и Запах от них были настолько сильны, что вскоре я потерял к ним интерес. Крылатая тварь, взлетевшая при нашем приближении к опустевшей деревне, была единственным замеченным мной живым существом. Даже насекомые здесь были крайне редки, либо по какой–то причине избегали близости корабля. Наконец я присел на берегу небольшого ручейка, берущего начало среди горячих источников и гейзеров, и решил проверить, нет ли в нём золотоносного песка, но не нашёл ничего стоящего в той грязи, что мне удалось зачерпнуть и промыть.

Правда, мне попались какие–то необычные, покрытые жёстким пухом зёрнышки тускло–чёрного цвета, похожие скорее на семена, чем на минерал. Однако, отделив их при помощи палочки от камней и песка, я обнаружил, что они необыкновенно твёрдые. Ударив по одному из них камнем, я не только не расколол его, но даже не повредил бархатистую поверхность. Они показались мне непохожими на семена или растительные остатки, поэтому я заинтересовался ими и разложил в ряд примерно дюжину, стараясь не трогать их руками. Природа устраивает на некоторых планетах опасные ловушки. Они были некрасивы и, скорее всего, не представляли собой никакой ценности. Но контраст между тем, какими мягкими они казались, и тем, какими твёрдыми были на самом деле, был настолько резким, что я отложил три из них для дальнейшего изучения. Есть драгоценные камни, которые нужно «чистить», срезая послойно непривлекательную внешнюю оболочку. Таким образом нечто весьма заурядное можно превратить в дорогую вещь. Мне смутно чудилось, что под этой пушистой поверхностью может скрываться подобная неожиданность, но у меня не было ни инструментов, ни должного мастерства, чтобы выполнить эту работу.