В Храмов - Сегодня - позавчера_3

- Ну, коли так, то возьму на себя ответственность, - сказал я, - остаёмся. Думаю, мы заслужили отпуск. Воевали мы хорошо, а будем - ещё лучше. Принимаю на себя повышенные обязательства.

- Иваныч, ты, блин, всё испортил, - скривился Громозека, - всю сказочную атмосферу убил. Я прям себя на партсобрании ощутил.

- Не знал, что ты партийный.

- Я тоже не знал, что ты... - начал Громозека, но мой кулак, приставленный к его носу, заткнул ему рот с его очередной пошлостью.

- Итак! - я стал подводить итог импровизированного собрания, - Дарья Алексеевна, если вас не затруднит эта куча шалопаев, то можем помочь по-хозяйству.

- Иваныч, мы уже, - радостно воскликнул Кадет, - сенокос же!

- Так, чего ждём? - я встал, - давненько я не махал косой!

- Ты и косой умеешь? - опять ехидничал Громозека.

- Слушай, если есть что предъявить, я готов выслушать и даже принять вызов, - грозно обернулся я к нему, но Громозека, со смехом, сграбастал меня в свои медвежьи объятия и стал тискать:

- Я просто рад, что ты вернулся, Медведище! И что ты не монах-кастрат, как про тебя думали!

- Ах, ты, сучёк!

Пять мужиков, полных сил и интузиазизма, способны свернуть горы, если их вовремя подкармливать и охлаждать, окуная в воду. Благо речушка имелась в наличии.

Сено было накошено, дрова навалены, БТРом перевезены, и даже нарублены, покосившиеся строения и заборы - поправлены, крыша подлатана - благо, не успели они совсем испортиться - хозяин тут жил крепкий.

И всё это - всего за 3 дня.

Мне было в удовольствие эта мирная работа. И людям моим - так же. С каким удовольствием я ощущал усталость в теле, как было здорово лежать в реке, смотря на проплывающие облака, зная, что не будет в небе ни самолётов, ни налёта.

А ночами - Даша. Но, я и так поступил не по-джентельменски, растрепал интимного. Но, для связанности истории - надо было. А теперь - промолчу.

Охота на собрата.

С шутками и прибаутками возвращаемся с вилами наперевес - ходили переворачивать валки сена. Подходим к посёлку, а там - шухер. Женщины, дети бегают, кричат. Мы - бегом.

Внимательно смотрел на своих людей, ветераны - из расслабленного состояния сразу перешли на боевой взвод. Как сжатые пружины стали. За собой давно заметил, теперь увидел, зримо - в других.

Подбегаем, вилы, как винтовки с примкнутыми штыками. Нас шарахаются. Навстречу бежит Даша и дети.

- Витя, беда!

- Разберёмся!

- Медведь тут шалит один. Третьего дня корову задрал, а сейчас детишек перепугал. Рекой и спаслись.

- Медведь в реку не полез? Они же умеют.

- Вот и благо, что не полез. А в другой раз?

- Это всё? - удивился я.

- Мало?

- Я думал... - протянул я.

- Немцы? - спросил Громозека и заржал.

Видя, что народ обижается на наш смех, Громозека поднял руки и закричал:

- Люди, успокойтесь! Завалим мы косолапого. Красная Армия уже тут. Тем более, не бывать в одной берлоге двум медведям!

Это он про меня? Я пнул его по седалищу. Пошли вооружаться.

Тут удивил Прохор. Выносит два копья. Рогатиной их назвал. Копья справные. Наконечники - странные. Тут в чём дело - я ведь работал в литейке. И вот на шестом году работы открылся у меня дар - не дар, ну, в общем, брал я в руку что-либо металлическое и щупая, "ощущал" состав сплава. С точностью до процента. Погрешность великовата для производства, где десятая процента меняет эксплуатационные свойства, но вот так как-то. Неоднократно проверял себя. Пользы не много, но на шихтовый двор меня звали постоянно. Металлолом сортировать. Сталь "три" от стали "сорок пять" отличаю - уже большое дело было. Серый чугун от фосфорного чугуна, цинковую бронзу от свинцовистой. Особенно хорошо с бронзой получалось, её я как раз до десятых определял. Образцы, перед химлабораторией, ко мне носили. Не станешь же сверлить каждый кусок металла? А так - приблизительно накидали - уже подспорье. Так что я тоже чуть-чуть экстрасенс.

Так вот, наконечники. Я не смог понять, что за сплав. Понятно, что бронза. Медь - основа, олово, цинк, сурьма чуть-чуть, свинец, куда без него, сорного, железо, никель и процентов 10 неизвестного мне металла. Сплав был серо-желтоватым, легким, прочным, хорошо держал заточку и не ржавел.

- Что за металл? - спросил я Прохора.

А тот лишь пожал плечами:

- Отец на охоту лишь с этим ходит.

- На медведя? - я охренел.

- И на медведя.

- Ладно, - я сомневался, - бери. Но, и оружие возьмём.

- Не честно это.

- Что не честно?

- Стрелять в зверя.

- Ты чё, тронулся?

- Отец так говорил.

И смотрит на меня. На слабо берёшь? А вот и не угадал ты! Дураков ищи в другом месте. Ага, может ещё и на танк с этой побрякушкой?

В общем, взяли мы два копья, но и огнестрелы взяли. Боевое, табельное. Оно хоть и на других зверей рассчитано, но, думаю, скорострельность будет заменой малому останавливающему действию. Громозека из этих же соображений хотел пулемёт снять с БТРа. У него с останавливающим действием как раз всё в порядке, но это уж чересчур. Не на войну идём, на охоту. А пулемётик-то станковый. С соответствующим весом. Верю, что Громозека его допрёт, а вот как стрелять будет? С колена? От живота? Даже не смешно.

Только дойдя до того места, где косолапый напугал детей, я озадачился вопросом - а как мы его искать будем? Покричим ему? На сотовый дозвонимся?

Выручил Прохор:

- Вот его след. Пошли.

Так и пошли. Прохор - первый. Со своим копьём. Потом я с копьём, ТТ и трофейным штык-ножём, потом остальные. Они-то как раз вооружены карабинами и автоматами. Потому и открестились от копья. Пришлось мне тащить. И зачем я его вообще взял?

Так и шли за нашим следопытом. Честно говоря, было скучно. Я уже и пожалел, что ввязался в эту авантюру. Стал думать о другом. Пытался своим скудным умишком прованговать, как одолеть Сауроновых слуг, что захомутали человечество, запихивая его в новое средневековье.

Замечтался, одним словом. Как оказалось, не один я механически переставлял ноги, летая мыслями в облаках. Из матёрых вояк мы обратно превратились в расслабленных курортников.

И очень зря! Медведь он не зря именуется хозяином тайги. Это был сильный, умный и хитрый хищник. А наш ещё и матёрым. Он на нас устроил засаду. Прикинь?

Когда мы вошли в узилище - пошли по узкой тропе меж сплошных стен орешника - нам отлилась наша беспечность.

С диким рёвом громадный грязно-бурый зверь обрушился на вытянувшийся цепочкой отряд, прошёлся сквозь нас, как бульдозер. Прохор тряпичной куклой был отброшен в заросли, я стормозил и схлопотал когтистой лапой в грудь. Но, стормозил всё же не фатально - сумел хоть как-то отстраниться, потому боль обжигающей лавой разлилась от шеи до пояса, но жизнь осталась во мне. Если бы вообще не среагировал - выпустил бы зверь мой кишечник проветриваться.