Всё, что необходимо для смерти - Анастасия Орлова
— Кар-р-рамба, Гест, на чьей ты стороне?!
— Но это же Винтерсблад! — второй пилот восторженно таращился в спину удаляющегося полковника. — Легенда!
На столе в новой каюте капитана Медину ждало письмо, а под ним — свёрток из серой бумаги, перевязанный бечёвкой. Бабуля! Из-за приключений с госбезопасностью Кирку так и не удалось съездить домой навестить бабушку — единственного родного человека. Но бабуля Роза не из тех, кто пропустит повышение любимого внука! Бабуля Роза рвалась сама приехать и поздравить, но была задержана на подступах к военному городку и возвращена домой. До Медины уже дошли рассказы, какой скандал учинила сухонькая смуглая старушка в круглых очках с толстыми стёклами, которая при необходимости могла своими руками-веточками передвинуть трёхстворчатый шкаф, — не то, что оттрепать за лацканы какого-то майора. Её трижды ловили на охраняемой территории, трижды оттуда выдворяли. Она каким-то образом умудрялась миновать охрану и проходить мимо сторожевых псов, чего не удавалось даже специально обученным людям. На четвёртый раз к ней приставили двоих солдат, обязав их отвезти её домой. Если бы не приходилось скрывать факт допроса Медины в госбезопасности, руководство сдалось бы под столь неутомимым натиском и пустило старушку к внуку. Но пришлось лишь пообещать, что ему передадут письмо, которое она напишет, и свёрток, что она привезла с собой.
Кирк развернул листок, исписанный неровным, прыгающим почерком. В одном месте страница была почти прожжена, а вокруг размазаны следы пепла, и подполковник представил, как бабуля сидит в кабинете начальника части. Перед ней — покрытый зелёным сукном стол, сверху светит жёлтая лампа, и Роза, аккуратно скрестив под стулом маленькие ступни, выводит эти строки, по привычке зажав в зубах свою курительную трубку. Пепел сыпется из трубки на письмо, на начальственный стол, марая зелёное сукно, но сидящий напротив офицер не смеет сказать ни слова: бабуля и так недовольна. Бабуля уже всех отругала, как умеет отругать взрослых мужчин лишь она, — так, что они сразу чувствуют себя маленькими провинившимися шалопаями. Царящий в кабинете хрупкий мир был достигнут слишком большим трудом, чтобы рисковать им из-за какого-то пепла.
«Здравствуй, мой милый Кирк! Поздравляю тебя, мой мальчик, мой самый доблестный воин, теперь ты — подполковник, капитан дредноута! Я так тобой горжусь, что слов не найти, чтобы рассказать! Уверена, отец сверху всё видит и очень счастлив — мы с ним всегда знали, что ты далеко пойдёшь! Надеюсь, ты не печалишься из-за Авроры? Дура она, как есть — дура, так что ну её, профурсетку! Ты себе и лучше найдёшь, а она — уж навряд ли. Ишь чего выдумала — слишком ты для неё правильный, без огонька! Дура, как есть — дура! Представляешь, я ж к тебе приехала, а эти окаянные не пустили. Сказали, ты на секретном задании. Надеюсь, передадут тебе всё, а то знаю я таких! Давай, Кирк, покажи там всем, кто здесь настоящий герой Распада!
Всегда с тобой,
твоя бабуля Роза.
P.S.: одевайся теплее, ночи совсем холодные стали!»
Обуреваемый тревожным предчувствием, Кирк развязал свёрток. Из-под серой бумаги на него глянули разноцветные полоски шерстяного шарфа, связанного бабулей Розой. Разумеется, шарф украшали не только полоски — по обоим его концам был вывязан придуманный бабулей текст, который, по её мнению, должен подбодрить внука в кровопролитных боях: «Бресия — параша, победа будет наша!». Медина быстро смотал шарф и стыдливо запихнул его в чемодан, на дне которого томились ещё несколько таких же. Но девиз на каждом был разный. Сочетание цветных полосок — тоже. Их роднила лишь общая чудовищность расцветок и бабулиных поэтических изысканий.
Год спустя
— По данным нашей разведки, у них там не меньше шести танков, — полковник Барратт расхаживал по тёмному ковру в своём кабинете перед пятью вытянувшимися в струнку капитанами транспортных цеппелинов, среди которых была и Грин, — а ещё расположение артиллерийской бригады и двух полков. Поэтому ваша задача — нанести максимальный урон расположению врага и его орудиям. И постараться вернуться назад с минимальными потерями. Вопросы есть? Выполняйте!
***
Дозорный на одной из вышек гарнизона Распада поднёс к губам заледеневшие пальцы, пытаясь отогреть их дыханием. Вокруг стояла непроглядная ноябрьская тьма, лишь где-то внизу белели островки неглубокого снега. По правую руку, в лесочке, снег лежал сплошным ковром, но и там, даже в самых глубоких местах, он не доходил и до щиколотки. Небо было беззвёздным и бездонным. Дозорный грел руки, мечтал о конце караула и горячем чае. Он чувствовал себя подвешенным в черноте небытия, словно выброшенным в параллельную вселенную. Сложно было представить, что в этой пустоте есть кто-то ещё. Возможно, именно поэтому он не сразу поверил своим ушам, когда они уловили гул приближающихся дирижаблей. Пять транспортников шли с погашенными огнями, и это позволило им незаметно подобраться очень близко к гарнизону. Непозволительно близко! Замёрзшие руки дозорного вцепились в деревянную рукоятку, приводя в действие сирену воздушной тревоги. Её пронзительный вой разорвал ночь, поднимая на ноги спавших в казармах солдат.
Винтерсблад вскочил с кровати раньше, чем успел проснуться. Проснулся он в тот момент, когда уже надел брюки, сапоги и пытался застегнуть рубашку. Сирена надрывалась, как в последний раз в жизни, терзая и без того гудящую голову полковника. «Штепсель в дроссель, стоило прилечь первый раз за двое суток!» — мысленно выругался он, на ходу втискиваясь в китель. В дверях на него налетел сержант, спешивший как раз по его душу.
— Откуда атака? — Винтерсблад даже не замедлил шага, и сержанту пришлось почти бежать за ним.
— С юго-запада, со стороны Бресии. Пять транспортников, сэр!
«Они разбомбят нас к хренам собачьим!»
Снаружи раздался залп зенитной пушки, а следом — пулемётный огонь: цеппелины на подлёте выпустили планеры, чтобы нейтрализовать гарнизонные зенитки.
— Передай Ботрайту и Хэддоку, пусть занимают юго-западные оборонительные позиции. Я к коменданту, — Винтерсблад быстрым шагом вышел в холод ноябрьской ночи, и прямо перед мысками его сапог землю прошила пулемётная очередь.
Следовавший за ним сержант отскочил и упал наземь, закрывая голову руками, полковник же резко остановился, и только.
— Едрён кардан! — ругнулся он вслед планеру. — Вставай, сержант, ползком ты и до завтра не доберёшься! — продолжив путь, бросил он через плечо приникшему к мёрзлой земле сержанту.
Бомбёжка началась за минуту до
