Иван Тропов - Крысолов

Когда на площади раздалась первая автоматная очередь, темное живое море успело растечься-просочиться сквозь ряды солдат до самых краев площади. Крысы уже вырвались и на обе улочки по краям торгового центра.

Следом за первой очередью на площади загрохотало – сразу, много, вразнобой, во все стороны. И даже не столько по крысам – это не те дикие крысы с окраин, которые позволяли избивать себя, как слепых крысят, – сколько по ногам своих товарищей. Просто вокруг себя, куда угодно, лишь бы крысы не достали тебя самого…

И вот тогда крысы начали свою атаку.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Звякнули колокольчики.

Стас вздрогнул и вернулся в мир. Снова ощутил себя на крыше бывшего торгового центра. Сидел скрючившись и привалившись спиной к высокому парапету.

Казалось, что все это время руками зажимал уши – но руки уже давно безвольно опустились. Просто там, внизу, все уже стихло.

Наверно, давно. Из-за парапета, с площади, не доносилось ни звука…

Снова звякнули колокольчики. Отчетливо. Значит, не галлюцинация? Стас поднял голову и открыл глаза.

Уже рассвело. Откуда-то снизу в небо били лучи прожекторов, но уже не такие заметные. Небесный свет растворял их, затушевывал.

На крыше никого. Только мерцающие ядовито-желтые круги для вертолетов. Справа, метрах в десяти, открытый люк. Лестница вниз, под крышу торгового центра…

– Внимание! – донесся откуда-то мягкий женский го­лос. – Аккумулятор почти разряжен, для продолжения работы срочно замените его или подключите камеру к сети.

Камера… Ну да. Это снизу, со второго этажа. Там были военные корреспонденты. Снимали парад.

Снова колокольчики. И снова тот же женский голос, только куда более тихий, совсем призрачный:

– Внимание! Аккумулятор разряжен. Передача сигнала на спутник прервана из-за недостатка энергии. Запись видеоматериала приостановлена из-за недоста… – Женский голос затих.

Передача на спутник… Неужели все, что творилось внизу, – все это прошло в прямом эфире?..

Нет конечно же. В прямом эфире это пройти не могло. Куда-то на спутник эти кадры ушли, с него были пересланы дальше, но не в эфир конечно же. Осели в компьютерах военного ведомства.

Стас медленно поднялся, старательно держась спиной к площади, чтобы даже случайно взгляд не упал туда. Пошел к люку, ежась и запахивая плащ. Холодно. Чертовски холодно. И воздух холодный, и без еды уже черт знает сколько…

Вниз. В темное, пыльное здание. Но на выход не сразу. Сначала по центральной галерее сквозь весь торговый центр, чтобы выйти с дальней от площади стороны.

Ноги сами принесли домой. В бывший дом…

Выбитая дверь лежала прямо в проходе. В холле – грязь, окурки, скомканная пачка “Имперских”. Еще какой-то скомканный целлофан, в углу пара жестянок из-под прохладительного.

Стас прошел к лифту, поднял голову к камере наблюдения…

Ч-черт… Это не поможет. Система безопасности все равно не опознает. Она вообще не действует. Оба диска с программой и настройками, и основной, и резервный, сей­час не в домашнем компьютере, а в рюкзачке. Который километрах в пяти к северу. В ларьке на Выставке.

Стас развернулся и пошел по лестнице.

На четвертом этаже остановился. Заглянул в комнату для переговоров. Столик с остатками трапезы Тоцкого. Сорванный с батареи чехол. Наручников на батарее нет, кто-то снял. Может, сам Тоцкий и снял…

Стас поднялся выше, в квартиру.

В прихожей по привычке остановился – разуться. Но… Дорогущий, мягкий как плюш ковролин – в рубцах, словно футбольный газон после матча. И следы, везде грязные следы…

Не разуваясь, Стас прошел коридор. В гостиной остановился, морщась.

Несло какой-то кислятиной. Табачным перегаром, по­том… В кухонную арку виднелся стол, уставленный грязной посудой, какими-то бутылками с остатками газировки, пластиковыми коробочками из-под готовых салатов.

Шкаф в спальне распахнут, вся одежда ворохом на полу. Кровать сдвинута, изножье у самой двери. На смятых простынях полосочки и квадратики земли. Засохшая грязь, вывалившаяся из узоров подошв какой-то свиньи, которая спала там прямо в одежде, даже не соизволив разуться…

Стол в кабинете тоже сдвинут, на нем разворошенный компьютер. Со стены снята добрая половина видеопанелей, вьются разноцветные обрывки проводов…

Стас поежился. Не только от холода. Мой дом – моя крепость…

Как-же. Вовсе не крепость это, а какая-то жертва изнасилования. Грубого. Циничного. Группового.

Стас развернулся и пошел вниз.

На первом этаже свернул в тамбур перед крысярней. Остановился.

Если личная гвардия там, то, в принципе, должны узнать по запаху. Но…

– Лобастый? – позвал Стас. Тихо.

– Лобастый! Ушастик! Тихо. Ни звука.

Стас толкнул дверь, вошел. Нащупал на стене выключатель, щелкнул. Комнату залил красноватый свет.

– Ч-черт…

Через всю комнату тянется черный кабель, скрываясь в открытом люке. Стас заглянул вниз. В темном провале перемигивался цифрами экран. Большой, поворотный, чтобы издали были видны все показания… Детектор движения.

Даже если личная гвардия улизнула из той ловушки и пришла к дому, то близко не подошла. Один раз в ловушку с детектором движения уже попались, а по второму разу на одни и те же грабли не наступят. Теперь-то Ушастик знает, что значит едва слышный звук, чем-то похожий на быстрые порывы ветра…

Стас присел и рванул кабель. Внизу с хрустом вылетел штекер. Стас отбросил кабель в сторону, присел на корточки. Сложил ладони рупором, позвал в черную дыру:

– Ушастик! Лобастый! Рыжик!

Послушал. Эхо собственного голоса, медленно умирающее… И тишина.

Стас вздохнул и поднялся.

Ну что же… Если они сюда приходили и наткнулись на детектор…

Что они должны были сделать после этого? Сесть кружочком и подумать о том, где бы их хозяин назначил им встречу кроме дома.

И где бы?..

Конечно, в том ларьке на Выставке. Где валяется секвенсор, ради которого рвали пупки всю прошлую неделю. Потому что есть еще Арни, и его надо вытащить отсюда…

Лобастый должен был сообразить, что надо вернуться к ларьку.

Стас перешел в гараж, щелкнул выключателем…

– Придурки!

Ну кухню засрали, ладно. Ну шкаф обыскали в спальне, видеостену распотрошили, искали чего-то в полостях между крепежами… Но машина-то вам зачем?!

Неужели папочка с ярлычком “Крысолов” так до сих пор и пылится в одном из тайников Старого Лиса? И эти орлы двухголовые искали в машине какую-то паранормальную штучку, которая делает Крысолова крысоловом?