Весь Роберт Шекли в двух томах. Том 1. Рассказы и повести - Роберт Шекли
— Смотрю, вы продаётесь.
— Всё верно.
— Очень необычно.
— Зато не ново.
— Как вы дошли до этого?
— Просто выставил себя на продажу.
— Если я куплю вас, какие обязанности это на меня наложит?
— Вы должны будете обеспечить меня едой и кровом, а также чем-нибудь вроде игрушек, чтобы мне не скучать. Я стану вашим домашним питомцем.
— И что мне с того?
— Получите то же, что получает любой, кто заводит добротного питомца. Мою верность. Дома вас всегда будут ждать.
— Почему вы решили продать себя?
— По-моему, всё логично. Я стар, к труду непригоден. Ни семьи, ни друзей. И что хуже всего, мне нечем себя занять. Вот я и подумал: неплохо бы продаться. Закон этого не запрещает! Поразительно, как до этого раньше не додумались.
— Считаете, вашему примеру последуют?
Пожав плечами, Стив снова принялся за чтение.
Внешне Стив, конечно, не был образцом качества, однако для робота физическая красота значит немного. Он приглянулся мне по другой причине: был умён, даже если учесть его ограниченные — и по нашим, и по человеческим меркам — мыслительные способности. Стив успел поездить по всему миру и о многом узнал сам, а не из книг.
Я купил его и на следующий день отправился на работу в «Альфоскан».
По вечерам я наслаждался рассказами Стива о Венеции, Ибице и Париже. И пусть информация была не совсем точной, Стив делился со мной личными впечатлениями, воспоминаниями. То есть уникальными данными.
В первые же несколько дней я научился содержать человека как домашнее животное. Его нельзя кормить один раз или дважды в день, как собаку. Человек требует трёх приёмов пищи плюс перекусы в промежутках между ними. Время от времени он выпивает стаканчик чего-нибудь горячительного, особенно по вечерам. Человеку нельзя позволять объедаться, поэтому порции стоит подавать умеренного объёма. Стив добавки просил редко, и ему вполне хватало печенья со стаканом молока.
Я зарабатывал более чем достаточно, чтобы содержать питомца, пусть даже и двуногого.
Стив изменил мою жизнь. Утром я уходил на работу, а он оставался дома. То и дело прибирался, хотя этого и не требовалось — я ведь установил автоматические системы очистки жилища.
Питомца я никогда не запирал. Люди, если их круглые сутки держать в четырёх стенах, хиреют и становятся раздражительны. У Стива имелся дубликат ключа от дома. Человека не надо запирать, даже если он твоя собственность. Правда, Стив и не давал повода сажать его под замок. Порой он уходил гулять на весь день, прохаживался по парку Бичвуда или городским кварталам. Голодным он у меня никогда не ходил: я давал ему денег на кофе и сэндвич.
Он не рассказывал, чем занимался до того, как я его купил, да я и не спрашивал.
Вечером он возвращался, мы беседовали, и потом Стив ужинал. Мы немного смотрели телевизор, и на этом наш день завершался.
Стив стал чудесной компанией. Он подарил мне то, чего у меня прежде не было и о чём я даже не мечтал, — подобие семьи. Мне стало за кем приглядывать, с кем разговаривать. И о ком, не побоюсь этого слова, заботиться. Всё шло просто замечательно и шло бы так и дальше, если бы однажды ко мне не вломились.
Своё жилище в Бичвуде, что на юге штата Коннектикут, я защитил статической электронной системой безопасности, как и все мои соседи. В пол были вмонтированы датчики движения, над входной дверью висела статическая камера. Когда я или Стив уходили, система включалась автоматически. Если бы кто-то проник в дом, она послала бы сигнал в штаб компании «Дом под защитой», и они оповестили бы полицию. Те отправили бы по нужному адресу наряд… Идея проста и вроде бы гениальна, однако несовершенна — как и сами люди, о чём я, случается, забываю.
Через час после того, как мы со Стивом отправились в Нью-Йорк, чтобы посмотреть новую постановку пьесы Жана Поля Сартра «Нет выхода», во всём Бичвуде и на юге Коннектикута произошёл сбой энергоснабжения. Позже выяснилось, что кто-то его спровоцировал.
Ещё Сартр говорил: «Ад — это другие».
В Нью-Йорке в тот вечер случилось несчастье: неподалёку от въезда в тоннель Холланда попал в аварию ведущий актёр труппы. Он сломал ногу, и спектакль отменили. В виде компенсации нам дали билеты на другую пьесу, и мы, немного разочарованные, сели на обратный поезд до дома.
Стив первым почуял неладное — сработали его человеческие инстинкты. Дверь была не заперта, и внутри горел свет. Нам следовало бежать из дому, но вместо этого мы вошли в спальню и там застали двоих. Воры пытались вскрыть сейф в стене, укрытый за репродукцией картины Сезанна.
Грабители ничуть не удивились нашему приходу. Один, неверно истолковав наши со Стивом отношения, даже произнёс:
— Ну-ну, что у нас тут? Старикашка и его ручной робот.
— Что вам нужно? — спросил Стив. — У вас нет права здесь находиться.
— Заткнись, старый ты сукин сын, или мы пристрелим твою железку. — Грабитель навёл на меня ствол пистолета.
— Стив, — попросил я, — молчи. Не разговаривай с ними.
— Сообразительный какой, — произнёс грабитель. — Только я всё равно тебя пристрелю. Ненавижу машины! Всю работу у нас отняли.
Он прицелился в меня.
— Не дёргайся, — снова попросил я Стива, однако тот уже начал действовать. В ту секунду он, как истинный человек, решил, наверное: пан или пропал. Стив кинулся на грабителя и успел схватить его, не дав выстрелить.
Правда, напарник вора достал свой пистолет и пальнул Стиву в голову.
Пришла моя очередь биться. Я бросился на грабителя как разъярённый терьер — мы, разумные роботы, легки, проворны и при этом неудержимы. Я схватил грабителя поперёк талии и уже потянулся, чтобы взять его на удушку…
А в следующий миг ситуация вновь переменилась. В спальню ворвалось ещё больше народу: люди в форме, двое полицейских
