Алексей Ефимов - На землях рассвета

Здесь, на возвышенной части города, поток постепенно терял свою силу — вода скатывалась по многочисленным оврагам к долине реки. Возле Библиотеки волна едва достигала окон её третьего этажа.

Когда она ударила в западную стену, стена пены взметнулась в три раза выше, чем само здание. Вода начала обтекать его с боков — и в этот миг из окон первых этажей вырвались водопады, неся горящие обломки. Библиотека начала крениться, её верхняя часть отделилась от фундамента и вода понесла её — покосившаяся коробка двигалась ещё метров сто, рассыпаясь и оседая, потом исчезла. Лэйми ощутил приступ удушья. Вначале он решил, что это от избытка чувств, потом понял, что дело гораздо проще — силовое поле не пропускало воздуха, а дышать вне Зеркала было необходимо. К тому же, он понял, что голоден.

Охэйо отключил силовой щит. В их лица ударил прохладный, влажный ветер, он нес брызги воды и запах рыбы… и был таким свежим, что у Лэйми на миг потемнело в глазах.

Они молча наблюдали за завершением катастрофы. Теперь внизу была только яростная масса бурлящей, текущей воды и Лэйми казалось, что он тонет в ней. Он знал, что отныне зрелище потопа будет являтся к нему во снах до конца жизни.

Поток не сумел предолеть дамбы — ослабленный проделанной дорогой, он лизнул её склон и откатился, но вода продолжала бурлить, скручиваясь в чудовищные воронки — уровни в озере и в новой котловине уравнивались. Минут через двадцать все более-менее затихло. Внизу блестела бескрайняя водная гладь, по которой во множестве плавали балки, доски, остатки разрушенных крыш и всякий мусор. Ничего живого видно не было и Лэйми искренне надеялся, что там действительно ничего нет…

Генератор остался единственным островом в новорожденном море. Его пирамида, затопленная до половины, поднималась из неспокойной воды, словно утес. Крыша её рухнула, хаотическое нагромождение изломанного железа внутри высоко вздымалось над сохранившимся квадратом внешних стен. Даже эти развалины выглядели грандиозно. Все ещё клубившийся над ними и поднимавшийся к зениту исполинским грибом пар только усиливал это впечатление. Ничего больше от Хониара не осталось. Только…

На востоке виднелся пепельно-серый, туманный купол, оседлавший дамбу — Малый Хониар. Его Зеркало без малейших потерь пережило катаклизм и теперь Лэйми старался представить, как сложится жизнь там, внутри…

— Ничто не прекращается навечно, — тихо сказал Охэйо и Лэйми вздрогнул, услышав его голос. — Но, думаю, наша победа оказалась больше, чем мы могли представить.

Примерно в километре от остова Генератора Лэйми увидел темную пасть громадной воронки, жадно глотающей кружащийся вокруг мусор. Ему не нужно было объяснять, что все это значит — вода хлынула в подземный город Мроо, чтобы поставить точку и на его истории…

— Я сомневаюсь, что Ждущие выживут под тем давлением, под каким вода находится на глубине в две мили, — сказал Охэйо. — Я не хотел их убивать, но, наверное, для них самих так будет лучше…

— А мы? Что будет с нами? — спросил Лэйми.

— Нашего мира больше нет. А в этом я жить не хочу. Здесь, снаружи, всё… слишком хрупкое. И я убил тут слишком много людей. Впрочем, если хочешь, я отвезу тебя туда, — Охэйо показал на стоявшие за дамбой белые здания. Оттуда к ним уже летели вертолеты. — Только, знаешь ли, я дал себе слово, что останусь в Хониаре навсегда. И, если мой мир превратился в мерзость — то я, наверное, это заслужил. А сейчас его нету. Нехорошо вышло, а? Да и, если честно… там, в Малау, под Зеркалом, остался мой старший брат. Он стал — или станет — императором Джангра. Но на самом-то деле я в восемь раз его старше и хониарцы захотят, чтобы правил я — в конце концов, благодаря кому мы вышли из-под Зеркала? А нам с братом придется решать — он или я. Ну, скорее всего, я — но быть братоубийцей, по-моему, не лучше, чем убитым.

— Аннит, я тоже… дал слово. Так что же дальше?

— У нас остался только один выход — машина-замок. Я не знаю, сколько она сможет протянуть под водой, но вряд ли долго. И тогда… — Охэйо вдруг усмехнулся. — В пространственную воронку хлынет вода под давлением в тысячи атмосфер. А физика там другая и постоянная сильного взаимодействия выше, чем у нас.

— И что это все значит?

— Водород подвергнется термоядерному слиянию. Короче говоря, эта воронка не просуществует долго… А машина-замок — это, в то же время, машина-ключ. С её помощью наши предки попали сюда — и теперь я думаю, что смог бы вновь открыть проход. Может быть, не совсем так, как они, но я хочу попасть в мир моих снов… а ты?

— Ну в общем… да. — Лэйми не очень верил в это, но почему бы не попробовать? Что он может потерять? Жизнь? Но он наслаждался этим даром уже двести с чем-то лет и он теперь не казался ему особенно ценным.

— Ну что ж… — Охэйо повел «Прелесть» вниз. В последний миг включив силовое поле, он нырнул, направив машину в воду поблизости от Генератора — туда, где находились охладительные туннели. Теперь надлежало действовать быстро, так как воздуха в силовом пузыре могло хватить максимум минут на пять. Вода была мутной и плохо пропускала свет — но, к счастью, для ночного экрана она казалась просто не очень густой дымкой. Охэйо сразу нашел устой моста, в котором находился выпуск правого туннеля, и направил «Прелесть» в него. К счастью, серый материал, из которого был сделан свод, выдержал взрыв.

Мощность ионных двигателей под водой возрастала… как и сопротивление движению. Но в общем, они двигались быстро. Потом, когда они вынырнули в заполненные паром туннели, стало хуже — силовое поле без труда выдерживало его давление, но вот тепло оно пропускало свободно — а снаружи было градусов двести. Лэйми чувствовал себя так, словно забрался в раскаленную печь. Лицо и неприкрытые руки жгло.

Когда Охэйо опустил ночной экран, Лэйми увидел блестящий свод зала. Под ним мчался водоворот, обрушиваясь в синевато-белую бездну. Задерживаться здесь было нельзя и он не представлял, как Аннит намерен подчинить себе машину. Наверное, так же, как тот Лэйми…

Вдруг Охэйо крепко сжал его руку.

— Сейчас, Лэйми, — сказал он. — Прямо сейчас. Мы изменимся, все изменится и я не знаю, будем ли мы помнить друг друга…

Лэйми взглянул на него… но у него уже не было времени задуматься или испугаться. В жерле Эвергета сияло солнце и его жар можно было выдерживать лишь какие-то мгновения. Охэйо нырнул в это белое пламя. Жгучая боль охватила их ослепляющей, невыразимой вспышкой и Лэйми успел подумать, что это смерть.

Эпилог

Ана-Малау, Джангр, 210-й год Зеркала Мира, реальность