Юрий Никитин - Творцы миров

У Кулиева брови полезли наверх, да и все выглядели ошарашенными, но смолчали, Азалинда сказала музыкальным голосом:

– Я понимаю. Я подожду здесь.

Мы вышли в коридор, Николай оглянулся на закрытую дверь и спросил шепотом:

– А она там ничего не взорвет?

– Не думаю, – ответил я. – Хоть и секс-бомба, но это мирная бомба.

Николай ахнул, глаза стали совсем круглыми, как у рыбы, поднятой с огромной глубины.

– Что, и до этого дошло?.. Ни фига себе… Впрочем, а почему нет?.. Так-так, это очень даже, очень… как бы это сказать для доступности…

Ворпед оборвал быстро:

– Не надо для доступности! Вообще остынь! А то уже вижу, в каком направлении пошли твои спинномозговые фантазии.

– Пойдемте в буфет, – предложил я. – Посидим, подумаем.

Буфет у нас свой, народу сейчас немерено, я уже и не знаю, сколько всего, Скоффин то и дело принимает на работу целые коллективы и всем находит работу. Для руководства отдельный стол, но отличается только тем, что сами не ходим с подносами. И сейчас только сели, на столе сразу появились холодные и горячие закуски, салатики, холодное мясо – вкусы каждого уже знают.

Кулиев названивал Киричу, тот где-то в дороге, все понял, хоть поверил с трудом, сказал, что через двадцать минут будет у нас. Мы заканчивали с десертом, когда он вошел, быстрый и порывистый, издали увидел нас, помахал, чтобы не вставали, хотя никто из нас и не думал подниматься: к писателю привыкли и как-то перестали считать его дряхлым старцем. А раз так, то какие знаки уважения к старости?

Официантка принесла и с милой улыбкой поставила перед Киричем салатики из листьев, в этом сезоне Кирич в третий раз стал вегетарианцем, Николай быстро ввел его в курс дел, Кирич от великого возмущения даже вилку выронил.

– Володя, опомнись! Это всего лишь набор пикселей!..

– А мы, – ответил я невесело, – набор атомов, висящих в пустоте. Причем каждый на огромных расстояниях от другого. А внутри них вообще пусто… да, космическая пустота внутри каждого из нас…

Я зябко передернул плечами, сам представив себе эту жуть, Кирич не находил слов, впервые заговорил Секира, он все это время посматривал на меня исподлобья.

– Все-таки не понимаю, – сказал он медленно, – а это не какой-то новый изврат? Ну, ко всяким нам скотоложествам прибавится еще и виртоложество…

Я развел руками.

– Извини, но все извраты уже легализованы. Даже траханье трупов. А лечь в постель с такой девочкой… это совсем другое дело.

– Другое, – согласился он и с надеждой посмотрел на Кирича. – Но неправильное, как я думаю.

Кирич вздохнул.

– Не знаю, – сказал он, – я должен стоять на защите исконных ценностей, но в то же время писатели первые прокладывают пути новой морали… Однако я в растерянности. Одна моя нога в прошлом, другая – в будущем.

– А что висит в настоящем, – хмыкнул Николай, – уточнять не будем из присущей всем нам слоновьей деликатности. Может, в самом деле наступает новый мир? Уже не мы его тянем за ухи, а он сам бежит впереди нас?

Кирич спросил трезвым и строгим голосом:

– Но кто мне ответит, что остается настоящим женщинам?

Ворпед уточнил:

– Настоящим – в смысле, реальным? То есть из мяса, костей и жил? А то для меня и виртуальные теперь тоже вполне реальны, если судить по Азалинде… эльфийской принцессе.

Кирич сказал раздраженно:

– Вы сами знаете, что я имею в виду! Если мужчины начинут проводить время с этими… этими виртами, то ясно же, что они будут устраивать их больше. Таких женщин можно настроить полностью под свои нужды, а реальную женщину еще нужно завоевать!

Николай сказал важно:

– Это в Средневековье надо было завоевывать. А при эмансипации цена настолько упала, что женщины сами вышли на охоту за мужчинами. Думаю, что не мы начали это… ну, это. Я не говорю про надувных женщин и прочие резиновые куклы, но мастурбацией человек занимался давненько, давненько. Еще в Библии об этом, если кто помнит. Какой-то Мастурб проливал семя на землю.

– Онан, – поправил Скоффин.

– Что Онан? – не понял Николай.

– Онан, говорю, – пояснил Скоффин сварливо, – а не Мастурб! Откуда в Библии Мастурб?

– Да откуда и Онан, – резонно ответил Николай. – Все они извращенцы!

– Мастурбировать – не извращение, – возразил Ворпед. Подумал и добавил: – Как и заниматься сексом с виртами.

– Думаете, – спросил с надеждой Николай, – вирты что-то безобидное, вроде мастурбации?

Ворпед помедлил и сказал уклончиво:

– Думаю, да.

Кирич поморщился:

– Вы хотите сказать, что вирты не слишком большая угроза?

– Конечно, – ответил Ворпед браво голосом Николая. – Все-таки реальные женщины, сложные и непредсказуемые… это реальные! Победа над ними всегда выше. Шеф, разве не так?

– Думайте так, – согласился я мирно. – Да, это как в старом анекдоте, когда в публичном доме один говорит раздевающейся проститутке: нет, такая у меня и дома есть, ты оденься и сопротивляйся! Да, мужчину должна привлекать победа. Особенно над женщиной.

Кирич отхлебывал апельсиновый сок, нахмуренный и неубежденный. Он наверняка чувствует то, что происходит в реальности, а не в декларациях. Да, как же, женщины ценны как раз своей непредсказуемостью, плаксивостью, скандальностью, непониманием простейших ситуаций, об этом столько анекдотов и шуточек, все мы свысока говорим о женском непостоянстве… но вот мне, типичному представителю мужского племени, если честно, ну никак не требуется победа над женщиной. Хватит, я уже наборолся с ними, до сих пор шрамы на сердце. Я как раз предпочитаю, чтобы у меня с женщиной все было без борьбы. Насчет предсказуемости Ворпед ошибается: очень легко ему вписать простенькую программку, что несет элемент непредсказуемости в поведение любого НПСа, позволить беспричинно капризничать, оправдывая высокое назначение женщины портить мужчинам настроение…

Кстати, думаю, и женщины предпочтут красавцев эльфов или даже зеленокожих орков среднестатистическим мужчинам, что уже к тридцати обзаводятся пивным брюшком и валиками жира на боках, свободное время проводят перед жвачником, наблюдая за футболом или хоккеем, для которых трех бутылок водки мало, а одной бабы – много.

И что будет? Мир рухнет? Думаю, что у человечества запас прочности таков, что цивилизации не только ничто не угрожает, но она и не заметит такого пустячка. Гораздо большим событием была, к примеру, эмансипация. Рухнули все традиционные узы, связи и оковы. И что? Да ничего не произошло.

Одно время возле ворот нашего коттеджного поселка дежурили бригады телеоператоров, стараясь хотя бы издали заснять Азалинду. Слухи о ней распространялись самые невероятные. Наш офис также осаждали работники СМИ всех рангов, приезжали телеведущие крупнейших телекомпаний мира.