Николай Гомолкo - Шестой океан

Закат Солнца… Без вечерней зари, розового сияния небес. Небосвод был неизменным, угольно-черным.

И вот Солнце совсем исчезло. Только вдалеке, как волшебные фонари, пылали не прикрытые сумраком вершины неизвестных гор.

Какая удивительная зеленовато-голубая даль! Робу казалось, что он находится на дне какого-то фантастического океана.

Но хватит медлить! Повернувшись лицом к Ориону, Роб оттолкнулся и помчался в противоположную от Солнца сторону. Где-то там сделал посадку Поль. Его нужно найти!

Если бы не те необычные условия, которые создает уменьшенная в шесть раз в сравнении с земной сила тяжести, ни о каких пеших путешествиях по Луне не могло бы быть и речи. Попробуй пройди по каменистой, изрытой цирками и щелями местности, преодолей почти отвесные скалы, взберись на крутые хребты и цепи гор, которые сплелись на горизонте в тугой узел. Это выше человеческих сил.

Но Роб весил здесь не больше 12 килограммов. Без особого напряжения он мог перепрыгивать рвы шириной в 16 метров. И в придачу у него был чудесный реактивный моторчик. И не нужны были ему крылья — Роб летел, как птица, легко изменял направление, то высоко вздымаясь, то касаясь почвы ногами.

Время от времени он кричал в микрофон, звал Поля. Никакого ответа.

— Поль, где ты? Отзовись!

Неужели он напрасно тратит время, не найдет, не спасет гибнущего человека?

Роб решил подняться на крутую черную скалу, мрачным привидением нависшую над плоской долиной, чтобы еще раз окликнуть Поля в эфире.

Моторчик стреляет белым пламенем, подгоняет в спину. Довольно! Скала недалеко, и теперь можно спокойно планировать. Легкий толчок — и Роб почувствовал под ногами опору. Внизу на многие мили раскинулась долина, кое-где вспученная мелкими цирками и перечеркнутая угловатыми унылыми тенями.

Роб глубоко вздохнул, и его тревожный, полный отчаяния голос зазвучал в эфире. Чувство какого-то страха, одиночества охватило душу. Как сильно ему захотелось увидеть, встретить человека! Это удивило даже самого Роба. Должно быть, так создан человек: он не может жить один, если не для кого жить…

Роб закрыл глаза и скрестил на груди руки. Значит, все? Нужно возвращаться назад к ракете?

Но что это за звуки в наушниках? Не показалось ли ему? И удивительно слышен не голос, а какой-то хрип.

— Поль? Это вы? Ответьте, капитан. Я вас ищу. Слышите, Поль? Слышите? Я — Роб, Роб…

И Поль услышал. Он отвечал очень тихо, сбивчиво, и Роб догадался, что капитан корабля впал в полузабытье.

Скорее на помощь! Смерть стояла над Полем, отсчитывала его последние минуты.

Роб оттолкнулся от скалы и, включив на всю мощность моторчик, помчался туда, откуда эфир донес глухой предсмертный человеческий стон.

Господи, не опоздал ли он? Поль лежал неподвижно, как труп. От недоброго предчувствия у Роба задрожали руки, он поспешно склонился над Полем, сменил баллон. Когда в глотку Поля хлынула струя освежающего кислорода, он вдруг пошевелил губами и начал тихо дышать.

Роб поднялся во весь рост. Какая радость! Он спас от смерти человека! Черт возьми, не часто это случается! Да еще здесь, на Луне…

Теперь он не один на этой дикой, неприветливой планете. Вместе с Полем они будут бороться за свое существование, глядеть в минуты тоски на Землю, вспоминать свою жизнь и сетовать на злополучную судьбу. Все же легче, нежели одному…

Торопиться было некуда, и Роб, прислонившись спиной к круглому камню, стал ждать, пока к Полю возвратятся силы.

Роб не заметил, как задремал, а очнулся потому, что ему показалось, будто его целует жена, горячо обнимает и что-то шепчет, шепчет… Он раскрыл глаза и вздрогнул от неожиданности: прямо в лицо ему смотрело низкое Солнце. Сколько же прошло времени? А Поль — что с ним?

Тот, вытянувшись во весь рост, спал безмятежным сном.

Вокруг простиралась по-прежнему немая, окаменевшая даль. На ней были два тона красок: сверкающе-яркий — от солнечных лучей и угольно-бархатный, который создавали огромные косые тени утесов. Что это — утро?

Роб не имел никакого представления о времени. Сколько прошло часов с тех пор, как Поль уснул, он не знал. Но если взошло Солнце, — значит, наступило утро.

Утро здесь ничем не отличается от вечерней зари нигде не видно ни росы, ни инея, ни теплых тучек. Солнце светит ровно, безразлично, без той игры лучей и теней, которую мы видим на Земле.

— Мистер Поль, вставайте! — тронул Роб за плечо капитана корабля. Доброе утро!

Поль что-то пробормотал, потянулся и открыл глаза. Потом поднялся на ноги, осмотрелся.

— Где я?

— На той же дороге, — ответил Роб, улыбаясь, — по которой вы шли в ад.

— Господи! Ты спас меня… сжалился… — зашептал Поль, простирая к небу руки. — Ты прислал ко мне Солнце и моего верного слугу Роба, Прими искреннюю благодарность, господи… Я никогда не забуду тебя…

Роб смотрел на высокую фигуру капитана корабля, на его озаренное счастьем лицо и радовался.

— Неужели это не сон? — говорил Поль, еще не веря, что избавился от кошмара ужасных страданий. — Снова надо мной бездна звезд, под ногами твердая почва. Роб, — обратился он к негру, — как ты нашел меня? Откуда появился кислород? Я же задыхался, умирал…

— О, мистер, — не без удовольствия проговорил Роб. — Нам повезло…

И он подробно рассказал обо всем.

Когда он сообщил, что в ракете нашлось двадцать воздушных баллонов, пища и вода, Поль еще больше оживился.

— Какое счастье! Моя звезда еще не угасла, — прошептал он, почти физически чувствуя, как его переполняет радость жизни. Он долго стоял, приняв важную позу, потом вдруг спросил: — Скажи, Роб, ты нашел только двадцать баллонов. И не больше?

— Зачем, сэр, такой вопрос? — обиделся Роб.

Поль промолчал. Но его тайную мысль легко можно было прочесть на лице. Он не верил. Горько и обидно стало на душе Роба. Не жалея себя, он искал своего капитана по всей этой мертвой планете. Нашел, спас от смерти — и вот благодарность!

— Идем! — сказал он тихо и начал искать глазами созвездие Ориона. — Сами увидите…

Роб хотел успокоиться и не мог. В голове беспорядочно путались мысли. Неужели Поль на самом деле не верит ему? Или здесь кроется что-то большее он хочет снова стать хозяином, диктовать свою волю?

«Черта с два! — выругался в мыслях Роб. — Прошли те денечки, мистер, когда вы могли издеваться над людьми. Потеряли вы свою власть…»

Они летели в глубоком молчании. Солнце оставалось за спиной и с каждой минутой больше и больше клонилось к горизонту.