Юрий Тупицын - Дальняя дорога

— У вас серебряные глаза, — сказал Александр, точно укоряя девушку за это.

Она улыбнулась.

— А у вас зеленые! Что из того?

Что из того! Как легко ей говорить об этом! Гирин перевел взгляд на бирюзовую озерную гладь, посмотрел на синее-синее небо с хрустальным солнцем, на огненное дерево со сломанной словно спичка верхушкой, на труп саблезубого динотерия, громоздившийся на розоватом песке. Как это ни странно, но девушка права — когда случай занес тебя на восемьдесят тысяч световых лет от Земли, стоит ли удивляться такому пустяку, как серебряные глаза? И в то же время как им не удивляться? Александр повернулся к девушке. Десятки вопросов теснились у него в голове, он задал самый простой, но, пожалуй, и самый важный:

— Кто вы?

— Меня зовут Дийна.

Это было не совсем то, что рассчитывал узнать Гирин, но в ответ машинально представился:

— А меня зовут Александр, Саша.

Девушка кивнула:

— Я знаю.

Гирин смотрел на нее недоуменно:

— Откуда? Мое имя, русский язык — здесь, так далеко от Земли? Как вы тут оказались? Почему? — лицо Александра вдруг озарилось догадкой. — Вас прислал Люци?

Теперь уже в глазах Дийны отразилось недоумение:

— Какой Люци?

— Вы не знаете его? Тогда я ничего не понимаю!

— Я тоже не все понимаю, — призналась девушка и ободряюще улыбнулась Александру. — Но я думаю, что вместе мы во всем разберемся. Верно?

Она сказала об этом так просто, по-товарищески, что чувство отчужденности, охватившее было Гирина, начало таять. Он уже смелее заглянул в ее необыкновенные серебряные глаза и улыбнулся в ответ:

— Верно!

Они снова уселись на свои камни, и Александр по просьбе Дийны рассказал все, что с ним случилось. Рассказал сжато, без эмоций, как он привык это делать, докладывая о выполнении полетного задания.

— Люци недавно потерял своего напарника и все уговаривал меня не возвращаться на Землю и остаться у него вторым пилотом. Но я отказался, хоть он и уверял, что обратная телепортировка очень сложна и опасна. И вот здесь, на этом самом месте, Люци исчез, точно испарился. Усыпил он меня, что ли? — закончил вопросом свое повествование Александр.

— Возможно, — рассеянно ответила Дийна, что-то обдумывая. — Скорее всего именно Люци и послал аварийно-циркулярное сообщение.

— Какое сообщение?

— О том, что землянин Александр Гирин после летальной телепортировки терпит бедствие на берегу озера Ку.

— Значит, он все-таки был, — пробормотал Александр и пояснил несколько смущенно: — Мне иногда кажется, что не было ни космического корабля, ни Люци — приснилось мне это здесь, на берегу озера, вот и все!

— Нет, не приснилось, — уверенно возразила девушка. — К сообщению были приложены стандартные телепортировочные данные: галактические координаты Земли, ваша генетическая и цефалическая матрица, лексограмма русского языка — все, чтобы можно было общаться с вами и оказать посильную помощь. Вы, Саша, определенно побывали на каком-то космическом корабле, где установлена телепортировочная аппаратура, а уж с корабля попали сюда, на Альмиру, как мы называем эту планету.

Гирин усмехнулся:

— Ну и тип этот Люци! Не захотел обременять себя заботами и подкинул оставил на ваше попечение.

Лицо Дийны отражало сомнение:

— Бросить разумного на произвол судьбы? Не могу поверить, хотя, конечно, в моральном отношении ловцы-корсары народ очень сложный и пестрый. И потом, если он хотел незаметно оставить вас, зачем ему понадобилось посылать аварийное сообщение?

Гирину и самому не хотелось верить в вероломство Люци. Во всей этой непонятной истории была одна немаловажная деталь — красные журавли, на которых Люци собирался поохотиться вместе с Александром. Надеясь, что это прольет какой-то новый свет на случившееся, Гирин хотел рассказать Дийне о журавлях, но в этот момент краем глаза уловил движение на песке. Он обернулся и увидел, что саблезубый динотерий приподнял голову и облизывает свои страшные клыки широким, как лопата, языком.

— Он жив!

— Жив, — спокойно подтвердила девушка. — Я только парализовала его. Это редкий зверь, зачем его убивать?

Гирин посмотрел на редкого зверя, перевел взгляд на девушку и после некоторого колебания спросил:

— А он не вздумает снова поохотиться на нас?

Дийна засмеялась:

— У него головной мозг с детский кулачок величиной, больше одной мысли в нем не помещается. Сейчас он напуган и думает лишь об одном — как бы удрать! Я помогу.

Поднявшись на ноги, она щелкнула зверя слабенькой молнией, точно электрическим бичом. Саблезубый динотерий дернулся, помотал бульдожьей головой и с верблюжьей медлительностью вознес ее к небу. Снова щелкнула голубая змейка молнии, зверь с некоторым трудом поднялся на ноги, сначала на передние, потом на задние, еще раз тряхнул головой, кося на людей выпуклым золотистым глазом, и, ломая кустарник, кинулся наутек. В воздухе еще долго стоял постепенно затихающий треск, топот и обиженный писк голубых цветов. Гирин проводил зверя взглядом и не сдержал вздоха облегчения.

— Не привык я к таким чудищам! У него хоть и одна мысль в голове, а кто его знает — какая? Уж лучше держаться от него подальше!

Обернувшись к девушке, он припомнил, что собирался сказать ей нечто важное, но Дийна предупредила его вопросы.

— Простите, Саша, может быть, мы на время отложим серьезные разговоры? — Она засмеялась и пояснила с обезоруживающей прямотой: — Дело в том, что я очень хочу есть — аварийное сообщение помешало моему обеду. А как у вас с аппетитом?

Все это время Александр и не помышлял о еде, но сейчас, когда о ней заговорила Дийна, он вдруг почувствовал, что ужасно голоден.

— Да я с удовольствием! Только ни у вас, ни у меня, как я вижу, припасов нет. Может быть, рыбки наловим? — шутливо предложил он. — Тогда я вас ухой угощу!

Дийна отрицательно качнула головой:

— Угощать буду я! На правах хозяйки.

Глава 13

Дийна двигалась как будто не спеша, легко и свободно, но Гирин скоро убедился, что ему нужно поторапливаться, если он не хочет отстать. Они пересекли полосу прибрежного кустарника и поднялись на вершину плоского холма. Здесь девушка приостановилась, оглядываясь по сторонам. Впереди расстилалась золотистая, чуть всхолмленная саванна, на фоне синего неба пламенели деревья, эффектно подсвеченные солнцем, щеголяя всеми оттенками красного цвета. Гирин подумал, уж не заблудились ли они, но прямо спросить об этом постеснялся.