Джек Вэнс - Вечная жизнь. (Сборник)
А я думал, это ваша работа.
— В ней чувствуется что-то необычное...
Каддиган снова посмотрел на рисунок:
— Вы действительно так считаете?
— Да, конечно.
— Вероятно, у вас те же мании, что и у больного, рисовавшего это.
Вэйлок рассмеялся:
— А что это?
— Пациента попросили нарисовать его мозг.
Вэйлок заинтересовался:
— У вас много таких рисунков?
— Очень.
— Вы как-то классифицируете их?
Каддиган показал на прибор:
— Пытаемся с его помощью.
— А после того, как проведете классификацию?
Каддиган явно не хотел отвечать. Наконец сказал:
— Вы конечно знаете, что психология как наука, развивается не так быстро, как другие.
— Предполагаю, — задумчиво ответил Вэйлок. — Психология привлекает мало талантливых людей.
Каддиган поморщился:
— Трудность в сложности нервной системы человека и в отсутствии точных методов контроля. Уже набрано громадное количество материала — например, диагностика по рисункам. — Он показал на лист бумаги. — Я надеюсь, что моя работа внесет небольшой вклад в это дело. Психология будто развивается, но всегда наталкивается на основную трудность — сложность мозга и отсутствие точных методов. Кое-что уже сделано. Можно вспомнить Амарантов Аброяна и Сашевского, Коннели, Мелларсона... Но несмотря на это, паллиатории полны больных и наши методы лечения ничем не отличаются от методов во времена Фрейда и Юнга. — Он внимательно посмотрел на Вэйлока:
— Вы хотели бы стать Амарантом?
— Очень.
— Решите одну из 20 основных проблем психологии и вы на вершине славы. — Он склонился над столом, как бы говоря о конце беседы. Вэйлок улыбнулся, пожал плечами и прошел по комнате.
Внезапно раздался пронзительный, леденящий душу вой. Вэйлок вопросительно посмотрел на Каддигана.
— Старый добрый шизофреник, — сказал тот. — Наш хлеб.
Дверь открылась. Вэйлок повернулся. В дверном проеме стоял Бэзил Тинкоп в строгой серой робе.
2
Во второй половине дня Гэвин Вэйлок покинул паллиаторий. Сел в воздушный кар и отправился домой. Солнце опускалось в оранжевый туман за Глэйд Каунти. Башни Мерсера горели в последних лучах солнца. Через несколько минут на город опустились сумерки, начали зажигаться огни. За рекой веселой россыпью засветился Карневаль.
Вэйлок думал о своем новом деле. Бэзил был несказанно рад, увидев его, уверял, что Вэйлок сделал правильный выбор:
— У нас работы столько, Гэвин, горы работы! Работы и слопа!
Каддиган с легкой ухмылкой смотрел на восторги Бэзила. Он явно считал его дилетантом.
Сейчас главное, думал Вэйлок, овладеть терминологией, жаргоном. Однако нужно стараться избежать рутины, в которой запутались и застряли сотни его предшественников.
Он должен изучить все досконально, до всего надо дойти самому, чтобы не подпасть под чье-либо влияние. Он должен остаться в стороне от всех существующих доктрин и теорий, но уметь использовать их в своих целях.
А пока не представится возможность повысить фил — необходимо завоевать авторитет у коллег и пациентов, это поможет обойти тех, кто стоит выше его. Вверх к слопу! К дьяволу всякие предрассудки! Теперь он не остановится ни перед чем.
Он приземлился в Флориандер Ден в трех минутах ходьбы от своего дома.
Остановившись у стенда книжных новинок, он пробежал глазами индексы, выбрал две монографии по психологии и организации психиатрических учреждений. Вэйлок нажал нужные кнопки, опустил флорин в щель автомата и через минуту получил микрофильмы в целлофановых упаковках.
Утреннее возбуждение прошло. Он устал и очень хотел есть. Дома он как следует поужинал и лег спать. Через пару часов проснулся. Голова была тяжелой. Вэйлок чувствовал себя ничтожным и раздавленным. Он взял микрофильмы, устройство для просмотра и вышел на улицу. Была уже ночь.
Он лениво брел по Эстергази Сквер, по привычке завернул в кафе «Далмация». Площадь, темная и пустая в этот поздний час, казалось, хранила эхо шагов тех, кто ходил по ней днем. Клетка Стыда по-прежнему стояла на площади, в ней сидела старуха. В полночь ее должны освободить.
Он заказал чай, кексы, достал пленки, начал их рассматривать.
Когда Вэйлок отвлекся, поднял глаза, удивился, что в кафе полно народу. Было 23 часа. Он продолжил чтение.
Ближе к полночи все столики были заняты. Вэйлок заметил, что мужчины и женщины странно возбуждены и стараются не смотреть друг другу в глаза.
Он больше не мог работать. Посмотрел на темную площадь. Пусто. Но все знали, что Вейрды там.
Полночь. Голоса в кафе притихли.
Клетка на площади заколебалась. Старуха стиснула руками прутья, вгляделась в темноту. Страшно.
Вот дверь открылась — старуха свободна. Наказание кончилось.
Многие подошли к окнам, затаили дыхание.
Старуха осторожно пошла вдоль фасада Актуриана к Бронз Стрит.
Позади нее на тротуаре упал камень. Еще и еще. Ее ударило в бедро. Она побежала. Камни сыпались из темноты. Один, размером с кулак, попал в шею. Старуха пошатнулась, упала. С трудом поднялась, проковыляла до угла и исчезла в темноте.
— Она сбежала, — нарушил тишину чей-то голос.
Ему ответил другой:
— Ты сожалеешь об этом, значит ты такой же, как и Вейрды.
— Вы заметили, сколько камней? Настоящий град.
— Вейрдов становится все больше.
— Вейрды, Визереры и остальные... Я не знаю, не знаю...
VI.
1
На следующее утро Вэйлок появился в Паллиатории точно в назначенное время. Я становлюсь похож на всех остальных трудолюбивых неудачников, подумал он.
Бэзила Тинкопа не было и Вэйлок представился Сэту Каддигану.
Каддиган протянул ему бланк:
— Заполните это, пожалуйста.
Вэйлок просмотрел бумагу, нахмурился. Каддиган рассмеялся:
— Если хочешь работать здесь, заполни.
— Но я уже принят на работу.
Каддиган терпеливо повторил:
— Бланк нужно заполнить. Таковы правила.
Вэйлок написал несколько слов, поставив прочерк против тех вопросов, на которые не хотел отвечать, и вернул бумагу.
— Вот. Моя история жизни.
Каддиган просмотрел листок.
— Твоя жизнь кажется мне сплошным вопросительным знаком.
— Какая есть.
Каддиган пожал плечами.
— Здесь у нас наверху сидят люди, которые любят строго придерживаться правил. Твоя бумажка будет для них как красная тряпка для быка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});