Стивен Спилберг - Близкие контакты третьего рода

Первая полицейская машина, находящаяся в непосредственной близости от объекта, попав, по всей вероятности, в ловушку его световых огней и двигаясь со скоростью не менее 85 миль в час, по инерции последовала в том же направлении и, взломав перила, взлетела в воздух, на мгновение зависла и рухнула на набережную, теряя все свои колеса и двери.

— Де Витт! С тобой все в порядке, Де Витт?

Второй патрульной машине удалось избежать участи первой. Резко затормозив, она заскользила боком вправо, остановившись у замусоренного края крутого обрыва.

Рой увидел, как двое полицейских, перепрыгнув через искореженные перила, помчались вниз к разбитой машине.

Несколько полицейских из третьей машины присоединились к своим коллегам, а Ниари следил за движением трех красных шаров. Они поднимались вверх, в направлении низко плывущей гряды облаков, и скрылись за ними, окрасив их в огненно-красный цвет. Постепенно свет тускнел, пока не исчез совсем, и на чистом небе опять засияли звезды.

Ниари повернул назад. Таможенные посты с обеих сторон были ярко освещены обычным флюоресцентным светом. На горизонте он также увидел множество огней. Он быстро приближался к городу.

Было похоже, что затемнение закончилось.

Как оказалось, Трупер Роджер Де Витт был в гораздо лучшем состоянии, чем его смятая в гармошку машина. Со ломанным носом, незначительными, но немногочисленными ушибами и, возможно, с сотрясением мозга он важно расхаживал по полицейскому участку и уже целый час рассказывал всем, как от него улизнули небесные пришельцы.

Сейчас же он докладывал о ночном происшествии капитану Расмансону в его кабинете, а тем временем в приемной патрульно-дорожной службы Рой Ниари и остальные полицейские излагали те же события на бумаге. Было уже 3.30 ночи. Мысли путались, и Ниари не знал, с чего начать.

Свободной пишущей машинки не оказалось, и Рой писал карандашом. У него разболелась голова.

— У кого-нибудь есть аспирин? — спросил он, но на него не обратили никакого внимания.

— Если бы не Лонгли, — сказал рядовой полицейский, — я бы, наверное, сошел с ума.

Лонгли усмехнулся:

— Я не хочу писать отчет только для того, чтобы он потом пылился где-нибудь в ящике. Вот если бы он попал в печать.

В этот момент из кабинета вышел прихрамывающий Де Витт. Он уже было собрался закрыть за собой дверь, но за ним следовал Расмансон.

— Этого вполне достаточно, чтобы потерять рассудок, — закончил он разговор с Де Виттом. И уже обращаясь к сидящим в приемной, добавил: — Нормальные люди следят за тем, чтобы такого рода сообщения полиция не делала.

— Видит Бог, я говорю правду, — пролепетал, оправдываясь, Де Витт.

— Я не позволю, чтобы наш департамент фигурировал на страницах «Национального вестника», — проговорил капитан и выразительно посмотрел на Лонгли и другого полицейского, печатающих свои рапорты.

В комнате наступила напряженная тишина.

— Может, он взбесился из-за разбитой машины? Ее на следующей неделе собираются пустить на запчасти для такси.

— Бог мой, я рассказал ему все! Все как есть.

Покалеченный и ошеломленный Де Витт выглядел беспомощно и жалко.

— Я ничего не забыл. Метеоры. Скорость. Ну какого черта, у меня нет повреждения головы… не придумываю я это специально!

— И что?

— Он на две недели отстранил меня от работы.

— Что?

Все прекратили писать и уставились на него.

— То, что сказал.

Де Витт заковылял к двери:

— Идите и попробуйте рассказать кому-нибудь правду, и вы вместо работы будете днем сидеть у телевизора.

Рой увидел, как полицейские повернулись к своим пишущим машинкам и пробежали глазами свои рапорты. Некоторые обменялись вымученными улыбками. Потом, как марионетки, которых одновременно дернули за пять веревочек, пять правых рук протянулись к пяти пишущим машинкам, выдернули форменные отчетные бланки, скомкали их и бросили в мусорную корзину.

— Ну, давайте теперь поговорим с вами, господин… — обратился к Рою вошедший полицейский, вставляя в пишущую машинку новый форменный лист.

Ниари оглянулся, ища поддержки. Он, сразу оценив обстановку, молча встал и вышел.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Только в пятом часу утра Ниари, наконец, добрался до дома. Он чувствовал необычайный прилив сил. Проходя по прихожей, он нетерпеливо крикнул:

— Ронни! Ронни!

Ниари был очень возбужден, голова его шла кругом.

— Милая, проснись!

Ронни подскочила на постели.

— Что? Дети?! Пожар?! — она с ужасом смотрела мужа, ее белокурые волосы разлохматились.

— Да нет, успокойся. С детьми все в порядке, — как можно спокойнее сказал Рой. — Милая, ты просто этому не поверишь…

Ронни перевела дыхание и посмотрела на светящийся циферблат часов.

— Ты прав. Я не могу поверить, что ты будишь меня и начале пятого.

— Ты просто не представляешь, что произошло.

— Я не слушаю, — зевнула Ронни, натягивая одеяло на голову.

— Тебе и не придется слушать. — Рой учащенно дышал, как маленький Тоби, когда с жадностью ел что-нибудь сладкое. — Они вообще не производят никакого шума. Был просто воздух и потом вдруг у-у-ш-ш, и опять у-у-ш-ш и еще у-у-ш-ш и потом что-то в воздухе красное у-у-ш-ш… Бог мой!

Под одеялом Ронни сквозь дрему слушала звукоподражания мужа и вдруг вспомнила:

— Звонили из управления. Они не могли тебе дозвониться…

— Я знаю. Я отключил телефон.

Ронни начала просыпаться:

— Не надо было отключать. Им нужно было поговорить с тобой… Там происходило что-то странное. Они оборвали мне телефон… Чуть не забыла. Они просили позвонить им.

Она говорила в полудреме. Чтобы окончательно разбудить ее, слов было недостаточно. Рой потряс жену за плечи.

— Просыпайся! Вставай! О, черт! Что бы такое надеть на тебя?

Он немного помолчал, обдумывая, как бы лучше облечь в слова свои впечатления.

— Ну… вот можешь себе представить: движется солнце, а за ним проступают звезды…

— Бог мой! О чем ты говоришь, Рой?

— Впрочем, я ничего не буду говорить. Увидишь все сама. Ронни, это так важно! Я хочу, чтобы ты все увидела вместе со мной. Ты мне сейчас очень нужна.

Ронни поняла, что он не шутит. Сев в постели, она растерянно посмотрела на мужа:

— Но мы же не можем оставить детей!

— Дети, да, дети… дети! Дети! — громко закричал Рой и пошел будить их.

За то время, пока его семья одевалась, Рой приготовил все, что хотел взять с собой: фотоаппараты, бинокли, одеяла.

— Мы собираемся в кино на открытой площадке? Мы поедем в зеленый театр? — спросил Брэд полусонно.