Богдан Петецкий - Зоны нейтрализации

Длилось это достаточно долго. Создатели программы не скупились с информацией для неведомых им зрителей. Когда я, наконец, закончил, те даже не вздрогнули. Тогда я положил проектор на открытую ладонь и с вытянутой рукой подошел к первому из них. Я остановился так близко, что еще шаг – и мне пришлось бы толкнуть его. Ничего. Теперь я мог к ним лучше приглядеться. Они не были автоматами. Вроде бы – нет. Любой зоосад Земли купил бы их без колебаний. Но даже величайшему фантасту среди зоологов не пришло бы в голову, что он имеет дело с технологическим существом. А они ими были, поскольку умели пользоваться средствами передвижения.

Мы стояли грудь в грудь, если так можно сказать о треугольном, обтянутом бесцветной пленкой выступе, выпирающем из его туловища на уровне моего желудка. Не исключено, что это была его голова. Вместилище нервных центров. Если такие у него где-то и были, как-то не верилось, чтобы он особенно часто ими пользовался. Мне это начало надоедать. Наконец, он совершил какое-то движение. Не в мою сторону. Немедленно из цепи устройств выдвинулся один овоид и подъехал к нам. Остановился совсем близко. В его прозрачном борту я заметил отверстие размером с зеркало в парикмахерской. Это могло означать приглашение. Могло и не означать. Я переговорил со Снаггом и забрался внутрь. Кабина аппарата выглядела как стеклянное яйцо, вид изнутри. Была идеально пуста, начисто лишена всего, что хоть в какой-то степени могло напоминать навигационные приборы. Я неудобно устроился в средней части выемки, словно на дне объемистой ванны. Яйцо уже перемещалось, со мной внутри, скача по грунту и вздымая облака пыли. Посмотреть, последовали ли за нами остальные или остались рядом со Снаггом, оказалось невозможно. Я попробовал установить с ним контакт. Неожиданно отозвался Рива. Что-то творилось с атмосферой. Сквозь верхнюю стенку я видел наползающие со всех сторон облака. Словно кто-то решил стянуть в это место все запасы водяных паров этой планеты. Наконец, мы достигли города.

Город. Скорее склад научных пособий. Сотни геометрических фигур, перевернутых и застывших в немыслимых положениях. Огромная, словно начисто выметенная, площадь. Напоминающая рынок. С тем же успехом это могло быть кладбище или, к примеру, стрельбище.

Когда я выбрался из аппарата, посреди площади, вдалеке, в перспективе широкого прохода между глыбоподобными конструкциями, что-то шевельнулось. Я оглянулся. Яйцо уже скрылось из поля зрения. Я остался один как перст.

Самым неожиданным образом услышал голос Снагга. Словно тот стоял в метре от меня. Я сообщил, что жив, но чтобы он был начеку. Он находился неподалеку. Должно быть, тоже двинулся в направлении города, разве что немного медленнее, чем мое яйцо.

Из прохода напротив меня выкатился большой змееподобный аппарат. В его передней части было нечто вроде башенки, увенчанной наискось срезанной трубой. Он направил ее в мою сторону. Вспышка. Это была мгновенная вспышка, не успевшая даже ослепить меня. В то же мгновение почва содрогнулась. В нескольких сантиметрах от моих ног ударил темный предмет. Я вызвал Снагга. Передал координаты, когда вспышка повторилась. Снова мимо. В то же мгновение Снагг открыл огонь. Я почти что услышал невидимый полет снаряда с кварковым ядром. Рухнул на землю. Семьсот, может быть восемьсот метров от эпицентра.

Снагг ошибся. Или я спутал координаты. Вместо того, чтобы прострелить город насквозь и достичь его внешним радиусом поражения, он впечатал ядро прямо в ратушу, если можно так выразиться. Я подумал об этом, лежа неподвижно, когда блоки домов, если это были дома, вблизи стреляющего аппарата, поплыли огненной лавой, образуя красочные лужи.

Со мной ничего не случилось. Ни один из обломков не достал меня. От непосредственного удара меня защитило случайно образовавшееся укрытие. Я мог прожить еще два, даже три дня. При такой дозе облучения шансов на продление этого срока не было никаких.

Я медленно повернулся и, демонстративно выпрямившись, направился в ту сторону, откуда прибыл.

Полчаса спустя я отыскал Снагга. Он ждал в открытом люке «Фобоса», на вершине пологого холма.

Когда я рассказал ему, он замолчал. Потом, вопреки моему приказанию, попытался подъехать ближе. Я крикнул. Он успокоился. Но только на мгновение. Тут же выскочил из люка и побежал в мою сторону. Я стиснул в руке головизионный проектор и сказал, что буду стрелять, если он сделает хотя бы еще шаг. Это его остановило. Он не мог видеть, что у меня нет излучателя. Но продолжал психовать. Вопил, что не улетит, что на корабле полно нейтрализаторов, что меня поместят в гибернацию. Сущий бред. Он должен был так же хорошо, как и я, отдавать себе отчет, что такого источника излучения, каким стало теперь мое тело, не вынес бы в кабине ни один из бортовых автоматов. А они не могли ко мне приближаться. Им было бы достаточно несколько минут.

Вызвал Риву. Дал сигнал тревоги. Он не попытался стартовать. Положил ракету и таранил поверхность спутника на воздушной подушке. Должно быть, его здорово припекло. Зато я узрел его меньше, чем через пятнадцать минут. И тут Снагг решил действовать. Не торопясь, шаг за шагом он направился в мою сторону. Я попытался убежать. Однако облучение сделало свое. Он бросился за мной и оказался быстрее. Догнал, не дав мне пробежать даже двухсот метров. У меня даже не было ничего такого, чтобы ранить его, обезвредить. Он стоял возле меня и усмехался. Наверно, рассчитывал на то, что Рива не оставит нас двоих в одинаковой ситуации.

Прошло пять минут. Даже немного больше. Теперь Рива так же беспомощен, как и я. Я приказал покинуть спутник и возвращаться на базу. Потеря корабля и двух человек, в том числе руководителя, делала это распоряжение единственно возможным. Искать теперь ему было нечего. Дело останется открытым до момента прибытия новой экспедиции. Я не сомневался, что ее вышлют. Но никто из нас двоих этого уже не увидит.

Я услышал спокойный, как бы ленивый голос Ривы. Он прощался с нами по-своему. И сразу же «Уран» начал поднимать нос и принимать вертикальное положение. Я услышал, как он вызывает стартовые автоматы «Меркурия». Время не ждало. В любой момент могла прийти расплата за уничтоженный город. Воздух задрожал. Один за другим вступали в действие двигатели главной тяги. Насколько секунд ракета стояла на столбе огня. Я помахал рукой. Не знаю, видел ли он. Старт с неподготовленного поля всегда создает некоторые хлопоты. Я проводил взглядом тающую в вышине полосу фотонного пучка, потом повернулся к Снаггу. И не увидел его. В долю секунды окружающее смазалось, потемнело, расплылось. Исчезла песчаная пустыня, чужой небосклон, застывающая лужа породы, растопленной двигателями стартующего корабля. Там, где только что стоял Снагг, было видно теперь перекошенное лицо Яуса. Увеличенное до размеров экранной афиши. Оно заполняло весь главный экран корабля.