Гордон Диксон - Абсолютная Энциклопедия. Том 2

— Я в этом не сомневаюсь, — сказал он.

— Он не может ехать в таком виде, — бесцеремонно вмешалась врач, поднявшись из-за носилок с очередным пациентом, — если вы не хотите, чтобы он снова вернулся сюда, но на это раз с воспалением легких. Ему нужна одежда, в которой он мог бы выйти на улицу. Кто-нибудь из собравшихся снаружи мог бы пожертвовать куртку или пальто воину Господа.

Человек, пришедший вместе с внуком, тотчас выскочил из фургона.

— Не беспокойтесь, сэр, — сказал молодой фермер, — многие были бы рады отдать вам свое пальто. Я, пожалуй, лучше пойду и подгоню свой грузовик, чтобы вам не пришлось долго идти по улице.

Он вышел, оставив Хэла в раздумьях, действительно ли найдется кто-нибудь, кто захочет отдать свою верхнюю одежду какому-то незнакомцу в такой холод.

Однако добровольный помощник вернулся довольно скоро, держа в руках охапку из полудюжины курток и пальто. Разумеется, Хэл взял бы первое попавшееся и был бы благодарен и за это, но вмешалась врач и выбрала куртку с подкладкой из овчины.

— Поблагодари того, кто дал мне ее, — обратился Хэл к человеку, который принес одежду.

— Он чрезвычайно горд тем, что его куртку будет носить член отряда, — ответил тот.

Спустя минуту появился внук Молера, чтобы проводить Хэла к своему легкому грузовику, стоящему неподалеку от фургона «Скорой помощи». Как только из дверей фургона появился поддерживаемый под локоть молодым человеком Хэл, собравшиеся разразились аплодисментами.

Хэл улыбнулся и помахал рукой, потом позволил довести себя до грузовика и обессиленно откинулся на сиденье. Толпа расступилась, образовав проход.

— Куда вас отвезти, сэр? — спросил внук.

— Прости... не знаю твоего имени, — произнес Хэл.

— Мерси Молер, — церемонно представился молодой человек.

— Прекрасно. Благодарю тебя, Мерси, — ответил Хэл. — И спасибо за то, что признал меня. Кроме того, я искренне благодарен тебе за предложение подвезти меня.

— А-а, ерунда. — Мерси слегка покраснел. — Так куда ехать?

Хэлу пришлось покопаться в памяти, чтобы вспомнить адрес, который он написал на конверте, когда отправлял документы. Он никогда не забывал того, что хотел запомнить, но иногда, чтобы восстановить что-либо в памяти, ему требовалось определенное мыслительное усилие. Хэл решил немного изменить адрес, который подсказала ему память, — не было никакой нужды афишировать тот факт, что он направляется в консульство экзотов.

— Квартал Французской Галеры, 43, — сказал он. — Ты знаешь, где это находится? К сожалению, мне известен только адрес.

— Ничего, я спрошу, — кивнул Мерси. Он опустил стекло и высунулся в окно, обращаясь к стоящим на мостовой людям. Через пару секунд он уже докладывал Хэлу, трогая машину с места:

— Квартал Французской Галеры находится неподалеку от авеню Джона Нокса, не доезжая Первой Церкви. Я знаю, где это. Мы будем на месте через десяток минут.

Но прошло не десять, а почти двадцать минут, пока они разыскали квартал Французской Галеры. Комфортабельные трехэтажные особняки окружали площадь, и, если судить по флагам, украшавшим многие подъезды, этот квартал был излюбленным местом, где предпочитали размещать свои консульства представители других миров. Чтобы скрыть, что его истинной целью является дипломатическое представительство, Хэл попросил несколько озадаченного Мерси высадить его у сравнительно небольшого коричневого здания, затесавшегося между консульствами Венеры и Новой Земли.

— Спасибо, — сказал он, выбираясь из кабины. — Не знаю, как еще тебя отблагодарить. Нет, спасибо, я прекрасно справлюсь сам. Не жди меня, поезжай и, когда вернешься домой, передай от меня привет деду и всем остальным родичам.

— Для меня это было одно удовольствие... и честь, сэр, — отозвался Мерси. Он помахал на прощание рукой, поднял стекло и поехал прочь.

Хэл помахал в ответ и подождал, пока грузовик в потоке транспорта обогнет круглую площадь и скроется за деревьями, обрамляющими выезд на авеню Джона Нокса. Он облегченно вздохнул. Необходимость соблюдать элементарную вежливость отобрала у него последние остатки сил.

Хэл повернулся и медленно, нетвердой походкой побрел вокруг площади к дому номер 67 в четырех подъездах от него. Короткий путь от ворот до дома он преодолел без особых проблем, но подъем на шесть ступенек, ведущих к двери, показался ему восхождением на гору. Наконец он добрался до верхней площадки и нажал кнопку домофона. Ожидание ответа растянулось на несколько томительных минут. Хэл уже готов был повторить свой вызов, когда из динамика домофона послышался голос.

— Да? — спросили изнутри.

— Меня зовут Ховард Иммануэльсон, — сказал Хэл, устало прислонившись к косяку. — Несколько дней назад я отправил вам документы...

Дверь отворилась. В проходе, вырисовываясь на фоне тускло, освещенной прихожей, стоял человек в ярко-оранжевом хитоне примерно того же роста, что и Хэл. По упитанному круглому лицу трудно было определить его возраст.

— Ну конечно, Хэл Мэйн, — произнес мягкий баритон. — Амид просил нас сделать для тебя все, что сможем, и предупредил, что ты скоро объявишься. Ну, заходи, заходи.

Глава 38

Хэл лежал, завернувшись в просторный, цвета лесной зелени экзотский хитон. В затейливое пение птиц вплетался плеск струй фонтана, скрытого трехметровыми, похожими на иву деревьями, росшими по левую сторону небольшой беседки, в которой он отдыхал. Гармония окружающего, созданного экзотами, снимала остатки напряжения.

Хэлу казалось, что он насквозь пропитан этой призрачной летаргией. Его теперешнее местопребывание, обычное жилище экзотов, в которых зачастую даже трудно определить, на улице ты или в доме, создавало у него такое чувство, словно впереди — целая вечность и он непременно успеет сделать все, что намечено. Однако по мере выздоровления внутри него все сильнее нарастало чувство какого-то беспокойства, появившееся еще в милицейской камере.

За эти последние несколько недель Хэл очень повзрослел. Теперь он понимал, что вряд ли экзоты доставили его сюда, на Мару, лишь только по доброте душевной или из-за личного расположения к нему Амида. В принципе, экзоты были людьми доброжелательными, но прежде всего достаточно практичными. Вся эта забота и внимание наверняка связаны с какими-то дальнейшими событиями; и, если говорить честно, он даже приветствовал это, поскольку ему самому было что обсудить со своими гостеприимными хозяевами.

Хэл не видел Амида, если не считать нескольких его кратких визитов, с тех самых пор, как прибыл сюда, в его дом. Начиная с момента старта с Гармонии он почти всегда имел дело с женщиной по имени Нералли, представителем по связям с консульскими службами на Гармонии. На протяжении всего их пути сюда она была его компаньоном и нянькой одновременно. Теперь же Хэл видел Нералли все реже и реже. Он ощущал горечь потери, понимая, что вскоре она должна будет вернуться к своим обязанностям; и, скорее всего, они никогда больше не встретятся.