Владимир Михайлов - Приют ветеранов

— Темно. Новолуние. Он оказался отменным бегуном. Первым добрался до воды. Собаки сбились.

— А вы все стояли разинув рты и смотрели вдогонку?

— Меня там не было, шеф, вы это знаете. Наши заметили и, по словам Костера, обстреляли его, когда он был еще на этом берегу. Скорее всего ранили. Найдены следы крови. Но он ушел — рана, видимо, легкая.

— Да уж наверное — если человек мчится, как лошадь на «Гран-При»… Как далеко он может уйти до утра?

— Разве что в глубину парка. Дороги мы контролируем. Люди с собаками.

— Да, вы меня огорчили, Вернер, очень огорчили. А у меня сложилось о вас хорошее мнение… Так вот, с рассветом надо отыскать его и взять. Если получится — живым, но не обязательно. Теперь слушайте внимательно. Я вам объясню, что вы должны сделать немедленно. Возьмите двое часов с «кукушкой» и оборудуйте обе машины, что стоят за забором. Наших постояльцев. Установите… ну, скажем, на два часа после включения мотора. С обычной дозой. Надеюсь, у вас есть все необходимое?

— Слушаюсь, шеф. О да, у нас имеется все, что нужно.

— Скажите доктору Курье, пусть срочно зайдет ко мне.

— Будет исполнено. Чертов негр! Хотя пусть даже он и удерет, что он, собственно, может сказать? Лесной дикарь…

— Он кто — тугси?

— Какая разница? Будь он хоть ватусси…

— Никакой, если он действительно лесной негр или даже рыбак. Но согласитесь, Вернер, в его поведении — в этом самом побеге, в том, как он вырубил охранника, чувствуется определенный стиль. Стиль тренированного специалиста.

— Гм… Наверное, шеф, вы, как всегда, правы.

Теперь и мне начинает казаться… Недаром же он додумался прихватить с собой мешок с отходами. Зачем они понадобились бы человеку, стремящемуся просто унести ноги?

— Об этом вы не сказали, Вернер! Какие отходы? Те, что…

— Те самые, шеф.

— Может, он каннибал?

— Вряд ли. Боюсь, что нам его подсунули.

— Заготовщики?

— У них, конечно, не было такого намерения. Но он умело подставился им — они и схватили. После всех совпадений я не исключаю. Вы тоже подозреваете его?

Вместо Урбса ответил Берфитт; на сей раз его голос не был мягок.

— И очень сильно. Он бежит, да еще не с пустыми руками — и тут же появляется опытный полицейский, используя вместо фигового листочка даму, которая, кстати, вполне может быть из той же команды.

— Мне тоже так кажется, сэр, — кивнул Урбс. — Теперь дело выглядит так: если мы дадим уехать этим двоим, что сейчас нежатся рядом с нами, то они смогут перехватить его где-нибудь неподалеку еще до того, как наши машинки сработают. А после этой встречи — как знать, они могут бросить машины и исчезнуть неизвестно куда. Ведь не я один располагаю вертолетом — их развелось великое множество.

— Пожалуй, в ваших словах есть резон… — медленно проговорил Берфитт, привычно улыбаясь. — Ну хорошо, пусть они натешатся и крепко уснут, тогда вы их нейтрализуете. А потом на их же машинах отвезете подальше, и там пусть «кукушки» сработают. Мы же должны остаться совершенно в стороне.

— Вернер, вы все поняли?

— Да, шеф, я так и сделаю.

Вернер осторожно затворил за собой дверь.

— Вернемся к делу, сэр… — Урбс невольно понизил голос. — Эта ваша миссия… не связана ли она с похищением того вещества?..

— Тсс! Ни слова об этом.

— Здесь можно говорить совершенно спокойно.

— И все же — ни полслова!

— Тем не менее… Я ведь понимаю, что вы оказались здесь не только из желания повидаться со мной. Вам нужны мои услуги — я же вас знаю. Но всякая услуга стоит денег в зависимости от ее важности. Поэтому я хочу знать, в чем суть дела.

— Раньше вы не были таким любопытным.

— Меняются времена и с ними характеры, не так ли? Одним словом, мне нужна откровенность, Берфитг.

— Лишь до известного предела, друг мой. Ради вашего же спокойствия. В конце концов, в данном случае ваше учреждение — не более чем транспортная контора. Мне нужно перевезти некий груз. У вас же есть необходимые для этого средства, а именно — контейнеры. Я нанимаю их, арендую, если угодно. Вот и все, что вам следует знать, а вашим людям — и того меньше.

— Собственно, о каких контейнерах идет речь? — На маловыразительном лице Урбса на сей раз легко читалось полное непонимание.

— Вы что, все еще нуждаетесь в объяснении?

— Вам придется сделать это со всеми подробностями. Иначе мы не договоримся.

— А вы стали упрямым, Урбс.

— Иначе не проживешь. Итак?

— Не сейчас. И не здесь.

— Я уже сказал вам: тут совершенно безопасно.

— Не уверен. Если этот ваш постоялец приехал сюда действительно не случайно, от него следует ожидать всяческих сюрпризов. Я объясню вам, в чем дело, когда сочту возможным.

— Только не откладывайте в долгий ящик.

— Да вы еще и нетерпеливы!

— Не люблю терять времени зря.

— Слышала бы ты, в чем они тебя подозревают, — едва слышно проговорил Милов.

— Знаешь, — откликнулась Ева, — мне уже осточертело скрипеть кроватью и сладострастно стонать без всякого на то основания. Это и в самом деле так необходимо?

— Ты даже представить себе не можешь, до какой степени. Ну, соберись с силами: еще совсем немного… Там идет очень интересный разговор.

Он сидел на стуле у самой стены, куда не доставал взгляд объектива, вмонтированного в качающуюся головку вентилятора. На голове Милова были наушники, провод от которых тянулся к маленькой черной коробочке, в свою очередь, соединенной тонким проводом с тем же вентилятором.

— Странное совпадение, да, — пробормотал он. — Поистине вовремя появился здесь мой старый знакомец, весьма авторитетный человек… Что?

В вечернем полумраке, царившем в комнате, он все же заметил, как Ева приложила палец к губам. Милов сорвал наушники.

— Дверь… — она указала рукой. — Кто-то подходил…

— Лежи. Продолжай…

Он подкрался к двери, резко распахнул. За нею не оказалось никого. Только спланировал на пол листок бумаги, сложенный пополам. Милов поднял его, там было несколько слов по-английски. Он прочел, покачал головой, посмотрел на Еву, прочел еще раз, для верности включив ночник, и усмехнулся:

— Интересно. Выходит, что… Но это потом.

— Что это? Надеюсь, не счет?

— Нет, конечно. Всего лишь… повод для размышлений. А также подтверждение того, что я успел услышать.

— Что-нибудь интересное?

— Самое интересное то, что нам надо немедленно уносить отсюда ноги. Мы им очень не понравились, в первую очередь я. И эту свою неприязнь они намерены выразить в действиях…

Милов умолк и, поднявшись со стула, принялся бесшумно отсоединять свою аппаратуру.

— Теперь наша задача — мгновенно собраться.