Александр Карпенко - Грань креста

- Дай денег врачам, - прохрипел атаман.

- Но... - начал было бандюга.

- Как следует дай, слышишь!

Разбойник с недовольным видом извлек из жилета несколько золотых монет и протянул нам. Я аккуратно ссыпал их в карман и собрался отчаливать.

- Эй, а где тут у вас умыться можно? - окликнула молодцев Люси, недовольно разглядывая окровавленные лапки.

- Нет, ну ты нагла, крысюка, до беспредела! - изумились лесные обитатели, - Может, ты еще и жрать попросишь?!

- Вообще-то совсем не мешало бы. Кстати, что у нас сегодня на обед? невозмутимо поинтересовалась моя начальница.

Бандиты разинули рты, поражаясь такому невиданному доселе хамству.

Главарь, ворохнувшись на своей импровизированной постели, зашелся хриплым смехом. Смех, впрочем, оборвался легким стоном - видимо, потревожил раненую руку. Он поманил нас к себе и, пошарив здоровой конечностью под шубой, извлек откуда-то тяжелую бляху, тускло блеснувшую желтым металлом.

- Молодцы, медицина! Сам нахал, потому нахалов люблю. Возьмите, вам может пригодиться. Эй, Клешня! Накорми врачей и дай им чего попросят с собой.

Я опустил весомую бляху в карман и прошествовал с Люси на плече за колчеруким членом банды на обширную поляну, где толпа пестро одетых лесных братьев жарила на костре нечто, сильно смахивающее на целую бычью тушу.

Вымыв руки и лапки в ручейке с ледяной кристально чистой водой, мы с начальницей получили приглашение присоединиться к пиршеству Однако его пришлось отклонить - сколь ни велик был соблазн перекусить в тенечке на изумрудной траве, не след сразу забывать о том, что нас ждет несделанная работа. Разбойнички завернули нам в скатерку несколько больших, аппетитно зажаренных кусков, истекающих коричневым соком, и десяток румяных пышных хлебцев.

К угощению были присовокуплены горшочек с приправой и объемистая фляга с самодельным темным пивом, благоухание которого привело Люси в состояние совершенного восторга. Нагруженные снедью, мы умиротворенно убыли к своему автомобилю.

Лопать пришлось на ходу, но делали мы это долго и с большим аппетитом, похрустывая поджаристой корочкой и выбрасывая в окошки неисчислимое количество обрывков бинта, которыми вытирались жирные рты и конечности. Острейший зеленый соус из неведомых, но замечательно душистых трав был изумителен.

Сыто рыгая, извлекли на свет божий приманчиво булькающую баклажку. Люси кушала пиво все из той же мензурки. Нилыч, решив присоединиться к выпивке, затребовал стакан. Такового в наличии не оказалось, что вызвало недовольное ворчание: "И какая это зараза неукомплектованную машину в рейс выпускает?"

Фляга переходила из рук в руки. Густое крепкое пиво прекрасно дополнило трапезу.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

За столь приятным занятием мы и не заметили, как пролетело время. Лесная колея кончилась, не принеся более приключений, и автомобиль ворвался в лабиринт рек, речушек, ручейков, стариц, протоков, больших озер и крохотных лужиц. Дороги в прямом смысле этого слова здесь не было. Колеса то шуршали по сухому камышу, то скользили по светлым луговинам поймы, то вязли, прокручиваясь с визгом, в речном песке.

Нилыч закладывал умопомрачительные виражи, неведомым образом уверенно определяя направление.

- Озерный край, - молвила мышка, - скоро будем на месте.

То там то сям виднелись свайные деревушки, прилепившиеся к урезу воды, с рыбацкими лодками у причалов и растянутыми для просушки сетями. Флотилии парусных суденышек бороздили озерную синь. Белые чайки падали из поднебесья и резко взмывали вверх с добычей в клюве, роняя с оперения хрустальные капли. Солнце отражалось от многочисленных водяных зеркал, ослепляя рыжими бликами. А над всем этим великолепием вставали один за Другим дрожащие мосты радуг.

Деревня Выселки представляла собой лезущее на взгорок скопище домишек, со стенами, плетенными из тростника и обмазанными глиной, с тростником же крытыми крышами. Не хотел бы я зимовать в таком сооружении! Лачугами, впрочем, их тоже назвать нельзя, ибо были высоки и казались просторными.

Дом, куда нас вызывали, нашелся без малейших затруднений, несмотря на полное отсутствие нумерации. По Деревням - испокон веку так. Даже если и есть номера, их никто не знает. Нужно просто высунуть голову в окно и спросить ближайшего аборигена, где живет такой-то. Соответственно мы и поступили.

Прежде чем постучаться в циновку, натянутую на раму, которая заменяла дверь, взглянул на часы. Четыре с лишним часа с момента Получения вызова! Ох, ни фига ж себе фига! Прибывай я дома на вызов с такой скоростью, меня бы начальство выперло с треском через пару дежурств. Люси, однако, к констатации сего факта отнеслась абсолютно равнодушно. Надо полагать, тут это было в порядке вещей. И вновь погладил меня по спине морозной лапкой страх - да, конечно! Здесь со службы уходят только ногами вперед, куда ж спешить? Интересно, а увольняют ли со здешней "Скорой" вообще? Ну, хотя бы за грубые проступки? И если да, то что делать в этом мире пришельцу из чужих краев, лишившемуся не только земли, где он родился, но и единственной (скорее всего) работы, которую он умеет делать?

Ладно, ненужные мысли прочь. Дверь. За дверью больной. Что за больной неизвестно. Подтянулись. Собрались. Настроились. Наручники из заднего кармана брюк - в боковой халата, слева, под руку. Лишнее добро из халата - в брюки, чтоб не рассыпалось, в случае если начнется борьба. Карман рубашки, где кошелек, застегнут? Не выпадет? Газовый баллончик на месте. Что еще? Ах да. Часы. Туда же-в брюки. Все. Пошли.

Нельзя угадать, что ожидает за дверью. А ожидать может все что угодно, но что ничего хорошего - совершенно точно.

Нож. Топор. Ствол в упор. Или без хитростей - просто стоит клиент за косяком, занеся над головой табуретку, готовый вдарить ей по первому, кто зайдет.

Я встал со стороны дверных петель, чуть сбоку, одна нога впереди. Если бы нас было двое людей, то другой занял бы место с противоположной стороны. Но у меня в напарницах маленькая мышка, от которой в драке никакой пользы. Наоборот, еще придется отвлекаться, смотреть, как бы ее не затоптали.

Сама же мышка избрала необычную диспозицию. Цепляясь коготками за шершавую стену, она ловко взобралась наверх и устроилась посредине дверной притолоки, опустив головку. Глянул: она тоже в напряжении. Подобралась. Изготовилась к прыжку Ладно, будем надеяться, мой доктор хорошо представляет себе, что делает.

Стучу. Шаркающие шаги. Дверь приоткрылась; Резким рывком за ручку- на себя. Слева за дверью... никого. Справа... никого. На пороге - древняя старушка.

- Вызывали?

- Вызывали, вызывали, милой. Посмотри деда мово. Совсем плохой стал дед-то. Еще внучка моя... У ней тоже с головой чегой -то...