Андрей Мартьянов - Возрождение надежды

— Тот, кто повыше, и есть наш староста, — шепнул Войко Драйбену. Запомни, прэт деревня наша называется Величка, а старосту зовут господином Яскотом.

Яскот не пожелал кланяться. Подойдя поближе, безошибочно распознал в Драйбене главного и вопросительно уставился на него. Новоиспеченный прэт тоже не торопился начинать разговор, разглядывая людей, которых его приезд едва ли мог порадовать. До сих пор Рудна прекрасно обходилась без владетеля и, надобно думать, прожила бы без него и впредь, но ведь не станешь же вот так сразу объяснять этим мужикам, что прэт по закону обязан иметь какой-либо кусок земли, то есть быть владетелем чего-то. И что титул прэта ему пожалован Асверией, дабы сколотить из высокородных беженцев боеспособный конный отряд, потребный для защиты Кергово от степняков. А нардарская знать, хотя бы и самая завалящая, титулы чтит и не имеющего титула человека слушать не будет, какие бы дельные вещи тот ни говорил.

— Это вот, дядя Яскот, и есть новый владетель Рудны, прэт Драйбен, родич Асверии, госпожи нашей, — нарушил наконец затянувшееся молчание Войко. Она его к нам и послала, а господин управитель, Страшар значит, дюжину людей ему в провожатые дал. Чтобы вы, значит, не сомневались.

— А-а, Войко… — узнал староста. — Как оно теперь живется? Погляжу, настоящую кольчугу носишь? Здравствуй, прэт. Если приехали из Хмельной Горы от самого господина Страшара — милости прошу.

— Правильнее будет сказать, что от Асверии Лаур, — уточнил Драйбен. Впрочем, прочитайте-ка вы писанный ею пергамент, а потом и поговорим.

— И то верно, — согласился Яскот, обмениваясь с односельчанами взглядами, свидетельствующими о том, что он впервые слышит о возвращении Асверии в Хмельную Гору. — Пойдем в дом. Откушаем, переговорим и пергамент, писанный дочкой кониса нашего, почитаем.

Драйбен облегченно вздохнул, соскочил с седла и, махнув рукой страже, последовал за старостой.

Проснулся Драйбен еще до восхода солнца оттого, что Рей толкал его кулаком в бок.

— Просыпайся, арвагет, не то вода согреется, а оленина остынет.

Аррант, как видно, поднялся затемно, успел умыться и даже подогрел в открытом очаге на угольях вчерашнюю оленину, которой потчевал гостей староста Яскот.

— Х-холодно, — стукнул зубами Драйбен, коснувшись голыми пятками утоптанного земляного пола. — Ну какой я тебе арвагет, Рей? Арвагет должен скакать на белом коне под штандартом своего лагитора. За ним пылит тяжелая конница или же печатают шаг бравые панцирники, ревут трубы… А здесь? Бородатые мужики с луками да мальчишки с охотничьими ножами… Что ты там про остывающую оленину говорил?

— Я говорил, что оставил тебе у колодца ведро с ледяной водой для умывания. Если не поторопишься, она нагреется.

— Богиня Милосердная! — Драйбен содрогнулся при одной только мысли о ледяной воде, но прежде, чем он успел сказать еще что-нибудь, неумолимый аррант напомнил.

— Ты сам желал, чтобы я научил здешних воителей "аррантским штучкам". Это одна из них. Очень поднимает воинский дух.

Драйбен скрипнул зубами, но промолчал. Рей не издевался над ним, он и впрямь уделял много внимания заботе о телесном здоровье. Пожалуй, даже чересчур много, ибо во время путешествия на глазах нардарца купался в предгорных озерах, где вода только что в лед не превращалась, и не упускал случая ополоснуться даже в виду занятой мергейтами деревни. Каждое утро бывший «кречет» словно сумасшедший скакал с оружием в руках, а затем просил Драйбена встать против него в потешной схватке. Тот соглашался, но бои постоянно проигрывал.

Рей почти перестал тосковать о своем друге из "Сизого кречета" или тщательно скрывал свои чувства. Асверия по-прежнему подшучивала над ним при каждом удобном случае, но аррант лишь снисходительно улыбался, мол, что с женщины взять? С Драйбеном же у них сложились ровные, товарищеские отношения, хотя каждый, как водится, считал, что приятелю его далеко до совершенства.

— Кошмар-р! — прорычал Драйбен, когда Рей окатил его колодезной водой. — И чего ради я это терплю? А ну еще разок!

— Ты вроде вошел во вкус, — улыбнулся аррант. — Погоди, зима настанет, среди льдов будешь плавать и похваливать!

— Я до зимы не доживу. Меня эти керговцы умными рассуждениями замучат, пожаловался Драйбен.

— Мне показалось, вы вчера быстро со старостой поладили. Яскот и мужиков по деревням обещал кликнуть, и припасами ратных людей снабдить, осторожно заметил Рей.

— Поладить-то поладили, но от всех этих «тодысь», "окромя", «сталбыть» и «вестимо» я к концу разговора почувствовал, что мхом порастаю и, ежели мы станем дожидаться тут, когда ополченцы соберутся, заговорю по-ихнему. А потому предлагаю прокатиться пока в Рудну, развеяться.

— Ну вестимо. Сталбыть, упырей решил навестить. Что ж от тебя иного, окромя этого, ожидать можно, — сокрушенно вздохнул Рей.

— Тодысь пошли перекусим, и в путь, — ухмыльнулся Драйбен и пошел в дом одеваться.

Вечерняя беседа с Я скотом, старцами и прочим деревенским людом принесла свои плоды. В отдаленной Рудне знали про нашествие степняков и меньше всего хотели видеть их на своих землях. Значит, госпожа Асверия вернулась и желает собрать ополчение? Что ж, поможем.

Кликнем бессемейных детин, парней, кто постарше, и вообще всех желающих. Глядишь, за оружие возьмутся девять или десять сотен. Керговцы тяжелы на подъем, но землю свою оборонить сумеют. С припасами, вестимо, туговато будет. Своих-то ополченцев, понятное дело, прокормим, а вот насчет высокородной конницы… Ну ежели прэт Драйбен позволит годовую добычу серебра с местного рудника себе оставить, ради возмещения убытков, значит, тогда, конечно, о чем разговор. И для людей, и для коней припас найдется, да еще и останется. И кузнецы потрудятся: оружие там и брони всякие не хуже дедовских сробят…

Драйбен поблагодарил господина Яскота и его односельчан и советчиков от имени Асверии и как бы невзначай поинтересовался: нельзя ли заполучить в союзники обитателей Рудны? Замка здешнего то есть. Яскот от такого предложения только глаза вытаращил.

— Ну ты, прэт, и удумал!.. Оно, конечно, всяк знает, что в старой крепости кто-то живет, но лучше бы без особой нужды не соваться к тварям бессмертным…

— Если я правильно понимаю, — промолвил Драйбен, тщательно подбирая слова, — хозяева Рудны заключили с вами своеобразное соглашение: вы их кормите, а они изредка помогают вам в беде. Но сейчас беда, причем немаленькая, подошла к самым воротам вашего дома. И нужда в их помощи очень даже есть. Если ты, господин Яскот, остерегаешься обратиться к обитателям замка, то я сделаю это сам. За спрос, как говорится, не бьют, а вдруг что получится?