Дмитрий Баюшев - Допущение

- Так точно, заметил. Моя защита нуждается в доработке. Я бы доработал систе...

- Стоп, стоп. Это уже моя забота. ("Дяди с Кольца бьют меня моими же идеями... Оперативно. Но это ничего, ничего! Они еще не все знают".) Меня волнует другое. Эта конструкция, в отличие от прошлой, с которой ты, кстати, знаком, должна была просверлить в твоей защите ма-аленькую дырочку, с микрон, и поразить тебя. Где дырочка, я спрашиваю? - свирепо закончил Иван.

- Так точно. Понимаю. Таковая дырочка имеется, только в дубле.

- В каком дубле? - не понял Иван.

- В моем, уважаемый. Я его опосля кремировал.

- Прынц, что ты делаешь с установкой? - нехорошо спросил Иван.

- В каком смысле? - от усердия Вовка вытаращил глаза.

- В прямом: опосля, уважаемый. Мало тебе собачьего диалекта?

- Иван Иваныч, да ведь заслушаешься. Как по росе босиком. Будто с народом пообщался.

- Ну - демагог, - Иван поглядел на хихикающих ребят и усмехнулся. - Так что за дубль?

Оказалось, что "Бобик" в момент приема излишней энергии умудряется из наличествующей глины или другого подножного материала сотворить себе подобных, которых считает своими сыновьями, и очень гордится дублем, "повесившим лапшу на уши контрагенту".

- Навешавшим, - машинально поправил Иван и застонал - про себя, в душе.

- Виноват - исправлюсь. Он погиб, - с дрожью в мембранах провозгласил "Бобик", - но дела его пребудут в веках, едрена палка. Дабы не раскрыть секрета, я вынужден был его кремировать. И это высшая почесть, язви ее в душу.

Иван, глядя на потупившегося Вовку Прынца, шмыгнул носом и почесал в затылке.

--------------------------------------------------------------------------

----

Доработка "бобика" заняла несколько дней. Интенсивное участие в ней принимал Виктор Булкин. Именно он своими толстыми обкуренными пальцами виртуозно спаял электрическую часть на двадцати микросхемах и заготовил моноблоки, используя для заливки надежную эпоксидку. Он же отчистил до блеска послушного "Бобика", впрыснул маслица в его шарниры, в благодарность за что был обучен колыбельной на языке экзотической народности тибетского нагорья.

Обедали они вместе с Ивановым в ближайшем кафе "Орбита". Кормили здесь дороговато, но хорошо, под приглушенные записи современных рок-групп. Музыка создавала уют и одновременно отодвигала на задний план атавистические звуки, сопровождающие прием пищи. Кроме того, сюда после стипендии заглядывали симпатичные девочки из мединститута, которые как-то по-особому умели "стрелять" глазками. Это бодрило.

На одну из них, миниатюрную блондинку, Булкин обратил особое внимание, а все потому, что хорошенькая студентка частенько поглядывала на их столик. Поглядит, мило улыбнется Витьке и о чем-то думает, но уже с серьезным, почти хмурым лицом.

Совпало так, что они вместе вышли из кафе, однако Иван, весь в заботах, вышел первым, а Булкин, придержав дверь, чтобы пропустить девушку, поотстал и потому не заметил, когда же, собственно, они успели познакомиться. Прошли-то какие-то секунды.

- Виктор Николаич, ты иди один, - попросил Иван. - Мне надо переговорить с... товарищем.

Булкин ушел, а Иван внимательно всмотрелся в незнакомое юное лицо.

- Я вас не помню.

- Я из последнего выпуска, - холодно сказала девушка. - Земное имя, скажем, Света. Для удобства.

- Пойдемте вон на ту аллейку, - предложил Иван. - Для удобства.

- Не иронизируйте, - Света вынула из сумочки, висевшей на плече, сигареты. - Вашему положению я не завидую. Угощайтесь.

- Не курю. И запомните на будущее - угощать сигаретами и вообще ухаживать должны мужчины.

- Очень вам благодарна, Иван Иваныч. Обязательно запомню.

Она опустила пачку в сумочку.

- А вы что же? - спросил Иван.

- Перебьюсь. Присядем.

Они сели на скамейку в середине аллеи. Люди проходили, но редко. На девушку заглядывались, с Ивановым вежливо здоровались.

- Вам не страшно? - участливо спросила Света. - Герой. В одиночку против Кольца. Супермен.

- Вы давно здесь? - Иван усмехнулся.

- С неделю. А что?

- Через месяц будете думать по-другому.

- Вот что, Иванов, - жестко сказала девушка. - Руководитель приказал прекратить всякую деятельность. То есть: уничтожить все результаты работы и с первым же спецрейсом явиться для официального отчета. Учитывая кое-какие ваши заслуги перед обществом, Руководитель обещал похлопотать о смягчении приговора.

Иван засмеялся.

- Послушайте, что вы мне предлагаете. Я несколько вольно повторю ваши слова. Вы предлагаете бросить работу, дом, семью, уехать в тридевятое царство и сесть там в кутузку. И ждать в этой кутузке - аннигилируют тебя сразу или же сошлют на рудники, что почти равнозначно. Веселенькая перспектива.

- За ошибки надо расплачиваться!

- Хорошенький, но все же солдатик, - сказал Иван. - Крепко в вас вбили казарменные законы. Впрочем, и я был не лучше. Только сумел перестроиться. Вот вы говорите - ошибки. А я говорю - нет. Это как раз то, что должен делать думающий человек. Иначе, он - вечный мальчик на побегушках.

- Не зарывайтесь, Иванов. Дисциплина есть дисциплина. Нечего защищать распущенность и расхлябанность.

- Пожалуй, месяца на адаптацию вам будет маловато, - задумчиво сказал Иванов. - А знаете что, Света, или как вас там... Вы же красивая женщина. Вам надо мужа, детей. Зачем вам эта суета с мировым господством?

- Обо мне не беспокойтесь, агент Иванов.

- Хорошо. Тогда я просто расскажу, что вас ожидает... Пока вы молоды и смазливы, вас будут держать на чужих планетах. А это далеко не сахар. Сами понимаете - двуличная жизнь, нервы, неизбежное вранье, провал или его ожидание. Вы станете раздражительной, вредной, подурнеете и облысеете раньше времени. Вас уволят в запас. Если повезет, будете преподавать азбуку шпионажа курсантам. И обязательно среди курсантов найдется юная девица, которой вы не сможете простить молодость и красоту, будь у нее хоть семь пядей во лбу. И вы начнете ее преследовать, хотя она ни в чем не виновата. Если с преподаванием не повезет, тогда вообще дело швах. В обоих случаях вы останетесь одиноким выжатым лимоном. Очень кислым и злым. Подумайте, на что вы хотите растратить свою драгоценную жизнь.

- Ишь, какой цыганка нашелся, - проворчала Света. - Тьфу.

- Тогда уж скорее цыган, - сказал Иван. - Следите за речью.

- "Облысеете" - тоже мне цыганка. Типун на язык.

- Но есть другой вариант, - хладнокровно продолжал Иван. - Вот она Земля. Перед вами. Бросьте все и оставайтесь здесь. Ей-богу, лучшего варианта вы не найдете. Хорошенько подумайте. Света.

- Все?

- Да нет, не все. Я полагаю - мы еще раз встретимся.

- Значит, вы, - официально сказала девушка, - агент Банг-17, отказываетесь выполнять приказ руководства.