Бескрылый дракон - Big wolf
Гриффиндорка подбежала к унитазу и её стошнило. Как обычно, ужин в девушке не остался больше, чем на два часа. Тело затрясло, и горячие слёзы непроизвольно покатились из глаз. Отчаяние и отвращение к себе заставили и без того измученное сознание сломаться на кусочки. Она сидела на холодном полу в одной тоненькой сорочке и всхлипывала, судорожно сжимая дрожащие руки. Драко сделал шаг в её сторону, и Гермиона отпрянула к стене.
«Он был там. В Малфой-Мэноре. Это происходило в его доме. В его проклятом доме».
— Не подходи! — закричала она, ощущая панику.
Слизеринец остановился, и его глаза забегали по комнате. Он подошёл к книге, открыл её на странице, где была закладка, и начал читать. Через несколько минут он захлопнул пособие и бросил яростный взгляд на неё. Гермиона наблюдала за ним, затравленно сжавшись в углу.
— Ты совсем тупая, Грейнджер? — процедил Малфой. — Это нельзя делать одной. Можно потерять контроль. Ты могла умереть, или душа могла покинуть тело.
Гермиона хотела что-то сказать, но её снова скрутило. В этот раз из неё выходил уже не ужин. По солоноватому привкусу железа она поняла, что это кровь. Её рвало кровью. Ощущения были жуткими. Она буквально чувствовала, как внутренние органы отделяются от тела и стремятся выйти наружу с очередным рвотным позывом, превратившись в кровавую кашу.
Драко сел возле неё и, взмахнув палочкой, трансфигурировал рулон туалетной бумаги в стакан, шепнул «Агуаменти», тот наполнился водой. После Малфой быстро оттянул галстук и, расстегнув пару пуговиц рубашки, вынул из-под неё цепочку с кулоном. Скользнув руками по маленькому серебряному цилиндру, он открыл крышку и вылил содержимое в стакан. Вода окрасилась в пурпурный цвет. Малфой протянул стакан девушке.
— Пей!
— Что… это? — хрипела Гермиона.
— Пей говорю! — рявкнул он и, взяв её подбородок рукой, силой начал вливать жидкость в рот.
Она приятно охлаждала и освежала горло. Дрожь начала отходить, и Гермиона почувствовала, как кружится голова, и она понемногу начинает терять сознание.
«Нет! Только не здесь! Не теряй сознание! Только не с ним!»
— пронеслось у неё в голове. И Гермиона погрузилась в сон.
Открыв глаза, Гермиона поняла, что она не в спальне Гриффиндора и не в спальне Башни старост. Она лежала на импровизированном спальном месте, на широком подоконнике в ванной старост.
Тело было таким расслабленным. Кажется, впервые за долгое время она выспалась. И даже появился аппетит. Что было удивительно, ведь Гермиона привыкла к постоянному чувству отвращения к еде. А сейчас, хотелось побыстрее спуститься на завтрак. Выпить какао и съесть две порции яичницы.
«Нет. Три порции. И тост с джемом».
Гермиона улыбнулась, но замерла, увидев его.
Малфой сидел на полу около подоконника, прислонив голову к стене. Галстук был расслаблен. Верхние пуговицы рубашки расстегнуты, что открывало выступающий кадык. Глаза были закрыты, а лицо расслаблено.
«Я никогда не смотрела на него
так
»,
— неожиданно подумала Грейнджер.
Высокие скулы и немного впалые глаза, фарфоровая бледная кожа и бледные губы. Когда он не морщился от отвращения, то выглядел как ангел.
«Он только выглядит, как ангел. А на самом деле — дьявол!»
— предупредила себя Грейнджер.
«Почему он остался?»
«Провёл здесь всю ночь?»
«Но… зачем?»
Прядь белоснежных волос прикрывала один глаз. И Гермионе вдруг так сильно захотелось убрать её. Проклятый перфекционизм просто не позволял ей усидеть на месте. И момент казался каким-то эфемерным. Будто во сне.
Она нагнулась и потянула руку к непослушной пряди слизеринца, как внезапно на её запястье сомкнулись длинные бледные пальцы аристократа.
От неожиданности гриффиндорка упала на пол.
Выпустив её руку, Малфой встал. Лицо не выражало ни единой эмоции. Он просто посмотрел на неё сверху вниз.
«Ну, конечно! И почему ты вечно оказываешься в таких ситуациях? Вот надо было тебе его потрогать? Дура!»
Изучив её пристальным взглядом, слизеринец направился к выходу.
— Подожди, Малфой, — неуверенно выкрикнула Гермиона.
Он остановился и посмотрел на неё через плечо. Столько холода в его глазах заставило смелость сдать позиции.
«Ну и? Что ты ему хочешь сказать?»
«Спросить, почему он остался?»
«Неужели ты думаешь, что он это от великой заботы? Да нет, конечно!»
«Явно были другие причины…Только вот какие?»
— Гермиона, закусив губу, думала, пока слизеринец раздражённо смотрел на неё.
«Да скажи же уже хоть что-нибудь, Грейнджер».
— Что… это было? Что за зелье? — растерянно спросила гриффиндорка. Она не знала, что ещё сказать ему.
— Не знаю. Я не придумал название.
«Не придумал название? Так говорит, как будто сам придумал рецепт. Хотя…»
— Ты сам его составил? — удивилась Грейнджер.
— Да, — по лицу слизеринца было абсолютно не понятно, о чём он думает.
Он развернулся и начал уходить. Гермиона выкрикнула:
— Стой!
— Чего тебе? — уже раздражённо рявкнул он.
— Спасибо. Ты спас меня… Уже дважды.
Малфой вопросительно изогнул бровь.
— Тогда, в Малфой-Мэноре. Мне ведь не показалось. Ты шептал контрзаклятия.
Гермиона нервно закусила губу, ожидая его ответа.
— Видимо зря, — холодно процедил слизеринец.
«Зря? То есть он жалеет об этом? Жалеет о том, что спас мне жизнь?»
Гермиона отшатнулась и моргнула. Они не были врагами сейчас в глобальном плане, но и просто однокурсниками тоже не являлись, задевая и обижая друг друга на протяжении стольких лет. Однако Гермиона отдалённо понимала, что Малфой мог уйти, но остался. Что совершенно сбивало её с толку.
— Грейнджер, никак не пойму, желание
побыстрей-оказаться-в-могиле
— это только твоя отличительная черта или всего Гриффиндора? — вдруг выпалил Драко.
В его глазах разливалась необъяснимая ярость.
«За что? За что он так злится на меня?»
— Я… я, — промямлила Гермиона.
— Я… я, — ехидно передразнил Малфой. — Война закончилась, и тебе не хватает острых ощущений? — он сощурился.
«Мне не хватает острых ощущений? Да я, черт подери, устала от них… он так говорит, как будто я специально хотела этого»
— злость мгновенно захватила разум, выкидывая из головы все рассуждения о странном милосердном порыве Малфоя.
— Нет! Я не могу от них избавиться. От этих кошмаров. И ничего не помогает. Ни зелья, ни заклинания. Да откуда тебе знать, что я чувствую? С тебя ведь всё, как с гуся вода! — вскричала девушка.
— Вот как? — он высокомерно задрал
