Максим Лучинин - Повестка в космос

Местный житель (или жители?), выросший в блаженном мире теплого океана и красивых закатов, Малыш, скопировав наш облик, походил на нескладную птицу: тонкие ноги, большая голова. Темное лицо точно взял от Снупа, правда, рот получился огромный, растягивающийся до ушей в белозубой улыбке. Руки как у нас с Ари, ноги снова от Снупа. Но несмотря на угловатый облик, смотрелся он весьма органично. Когда он в первый раз распался на части, и черные птицы принялись юлить по песку, меня, признаться, чуть не вырвало. Но сейчас я почти не обращал на его метаморфозы внимания.

Рейл Снупа возвышался на берегу изысканной роскошной скульптурой, переливался солнечными разводами. Да, что ни говори про дьявольский мир древоликих, но мы со Снупом имели теперь самые обалденные корабли в галактике. Или даже в двух или трех галактиках. За всю Вселенную говорить не буду, но похвастаться в случае чего будет чем.

Эх, на Землю бы вернуться в такой птичке! Вот это был бы номер! Эх! То-то бы у всех глаза на лоб повылазили! Прилететь — и сразу к работе рвануть, прирулить к стоянке, где у всех тачки стоят, где у Андрюхи Наговицына его раздолбанная «Ауди». А тут я! На рейле! В хожу такой, иду на рабочее место. А здание уже шум-Уже народ в ужасе и восторге бегает по кабинетам, крики: что? как? откуда? чей? Я захожу в кабинет, все здрасте, вот, вернулся-де, что тут у вас? Давайте, черте опоры буду делать, небось опять аврал? Но уже дела никому до чертежей, все ломятся на улицу. Не спеша я выхожу. Вот, говорю, космический корабль, рейл называется. Достался мне от одного бессмертного. Ничего так машинка, перегрузки хорошо держит, скорость, соврать, сверхсветовая, до сотни за тысячную секунд а может, и за миллионную, еще не пробовал. Что? Про катить? Да без проблем, но давайте после работы. Что Прямо сейчас? Ну ладно, уговорили… И как рвануть н Луну! Вжих! Вот, Луна, наш спутник. Пять секунд лета Вон кратеры, вон флаг американский стоит. Ладно, поехали назад, мне чертеж срочно надо делать…

Хорошо, что Снуп уговорил меня на двух рейлах ле теть. У меня и в мыслях поначалу не было. Думал, возьмем рейл Т-ли, Снуп рулить будет. Но Снуп даром что археолог! Сообразил, что раз погоня за нами была, а ч-р погибли, то корабли их сейчас в пустыне валяются. А на ценные вещи у него взгляд наметан.

С управлением, правда, у меня проблемы до сих по остались, на космические права бы точно не сдал. Суешь руки в «штурвал» — вырост, похожий по ощущениям на резиновый вазелин. И все, можно отдавать; команды. Лететь, быстрее, стоп, выше, назад. Да только команды надо из головы передать рукам, пальцам. Я твердо уверен, что если засунуть в «штурвал» голову, то проблем никаких не возникло бы. Но приходилось обходиться руками. Целый час я бился, пытаясь сформулированную в голове мысль «взлет!» передать по нервам в кончики пальцев. Снуп объяснял мне и так, и этак, у него-то почти сразу получилось, Ари хохотала. Но я никак не мог понять, как это сделать. Человек умеет управлять мышцами, но передача информации по нервной системе в школах не преподается. В конце концов мы, наверное, плюнули бы на эту затею, если бы меня не озарило. Я вдруг подумал, что если могу отдать команду пальцам: согнуться! разогнуться! сложиться в кукиш! — то почему бы не отдать им команду «взлет!» тут же рейл резко взмыл над камнями, дыхание перехватило, и щенячья радость растянула рот в улыбке. Получилось!

И были мы теперь со Снупом заправские космические гонялы. За два месяца путешествий я с грехом пополам научился управлять, проиграл Снупу с десяток гонок и понял, что даже рейл не способен облететь всю Вселенную.

Снуп стоял рядом с кораблем и болтал с Джаспером. Джаспер был Плавленый. Правда не из тех, кто освободился из мира древоликих. Про него он даже не слыхивал. Думаю, произошедший тысячи лет назад пространственный катаклизм успел забыться у многих народов. Появление же в реальном мире развернутого мной пространства осталось незамеченным. По крайней мере, мы не увидели никого, кто бы знал об этом. Учитывая ужасающие размеры космоса, можно предположить, что мы просто не встретили огромное число тех, кто заметил.

Джаспер тут жил сам по себе. Небольшая колония его сородичей обитала ближе к полюсу. Встречая и обслуживая редких путешественников, Джаспер занимался обменом и собирал коллекцию разных необычных штуковин. На этом деле они сразу сошлись со Снупом и обогатили свои собрания, к взаимной радости.

— Эй, Снуп-снупи! — крикнул я. Я не видел его с прошлого дня. — Привет, Джаспер!

Плавленый был не в пример общительней молчаливых сородичей с Пьен-Ча.

— Привет, Гриш! — И слава богу, я больше не слышал треска деревьев и ломающихся сучьев! Язык здесь Пел теплым ветром и мягко шелестел растворяющимися в песке волнами. Каков мир — таков язык. Привыкать к здешнему неспешному мелодичному произношению было легко и уютно. Ты будто просто копировал окружающие звуки, добавляя в них яркости и звучности.

— Что за сбор? Случилось что?

— Я улетаю, — промолвил Снуп.

— Улета-а-ешь! — расстроенно протянул подошедший Малыш. Трансформировавшись в кусок ободраного мяса на длинных ножках, выглядел он отврательно. Я даже не понял сразу, о чем идет речь, замахнулся на уродца кроссовками: — Сгинь! — аж переломился пополам, но на отдельных существ не распался, отполз вбок.

— Я домой, — сказал Снуп. И теперь я понял.

И что я мог сказать? Тишина грустно смотрела Я нас, стоящих друг напротив друга. Почему так слабщ слова? Из тысяч слов разных языков, которые я знал ни находилось ни одного достойного.

Я отвернулся к океану, будто в бескрайнем пространстве хотел найти то, что нужно сейчас произнести!

— А я остаюсь, — сказал я.

Я понял, что не полечу с ним. Нет. У него с вся жизнь. Не стоит в попытке продлить радость общения переступать себя. Радость общения на том и основана! что поступаешь, как чувствуешь, — и находишь пони! мание у друга. А его поступки находят понимание у тебя. Я не хотел лететь в его мир и теперь понял это абсолютно точно.

— Что ты собираешься делать? — спросил он.

— Не знаю. — Я пожал плечами. — Надо подумать. Снуп кашлянул, засмеявшись.

— Это твое любимое занятие! — сказал он. — Надо признать, иногда ты придумывал отличные вещи!

— С твоей помощью, дружище! — Я не выдержал обнял его. — Черт, Снуп!

Сильные руки хлопнули меня по спине, я отступ: и, кажется, опять непрошеная слеза готовилась к прыжку вниз.

— Ты прямо сейчас? — быстро заговорил я, стесняясь неожиданных чувств. — Стой! А Ари? Подожди, надо и Ари сказать!

— У-унта уже идет, я позвал! — Малыш упорно поступал мне назло. Ари он тоже называл не так, как я. Но сейчас мне было не до Малыша. Я оглянулся по сторонам. Ари шла от воды, чуть поодаль. Похоже, опять плавала, русалка.