Роберт Хайнлайн - Весь Хайнлайн. Ракетный корабль «Галилей» (сборник)

— Вроде приходит в себя.

— Должно быть, купание пошло на пользу.

— Кому на пользу, а кому не очень, — вмешался Текс. — Я, когда ныряли последний раз, галлон воды проглотил. Эти маленькие лягушки только о себе думают.

— Они больше похожи на тюленей, — ответил Мэтт.

— Лягушки, тюлени… Люди они, понимаете? Люди! И вам надо с ними подружиться, понятно? — Оскар повернулся, стараясь отыскать меж амфибий старшую.

Толпа расступилась, и по образовавшемуся коридору к ним направилась одна из амфибий в сопровождении трех других.

— Приветствую тебя, почтенная мать многих.

Амфибия внимательно осмотрела его с ног до головы и ответила. Но не ему.

— Так я и думала. Уведите.

Оскар начал было протестовать, но без толку. Их окружили четыре маленьких существа.

— Ну как, Оскар? Может, дать им как следует? — крикнул Текс.

— Нет! — резко осадил его Оскар. — Никакого сопротивления!

Через несколько минут их втолкнули в малюсенькую комнатку; мрак здесь освещала только одна-единственная оранжевая сфера. Положив на пол Турлова, амфибии вышли, задвинув за собой что-то наподобие занавеса. Текс оглянулся по сторонам, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть в этом тусклом свете.

— Уют прямо как в могиле. Зря, Ос, ты не разрешил нам сопротивляться. Мы запросто бы уделали всю эту…

— Не говори ерунды, Текс. Ну уделали бы, хотя вряд ли. Ну предположим. А что дальше? Как ты собираешься плыть обратно?

— Еще чего не хватало — плыть. У нас есть два ножа — прокопали б туннель наверх.

— Вот сам бы и копал, раз такой умный. Города-то у Маленького народа под дном озер!

— Да, действительно не подумал. Плохо все это, — техасец уставился в потолок, будто он вот-вот был готов обвалиться. — Нет, Ос, все-таки мы не под озером — стены-то, посмотри, какие сухие.

— Маленький народ много чего умеет.

— Ну… ладно, молчу. Поймали нас, это верно. Ос, ты только не думай, что я все это так — зужу, для разговору. Понимаешь, лучше б нам все-таки было остаться там, на лужайке.

— Ради Бога, Текс, помолчи! И так веселого мало, а тут еще ты все время со своим задним умом. «Для разговору, зужу…» Вот и кончай эти свои разговоры. Надоело.

Наступила тишина.

— Ос, извини, — послышался голос Текса. — Напало что-то такое.

— Да я и сам-то хорош. Рука вот разболелась.

— О! А что там такое? Я вроде нормально вправлял.

— Ты все сделал отлично. А болит. И дьявольски чешется под повязкой. Мэтт, ты куда это?

Проверив, как лейтенант, Мэтт подошел к двери и принялся осматривать занавес. Тот был сделан из какого-то жесткого, упругого материала, пристегнутого по краям. Он как раз пробовал разрезать его ножом, когда услышал вопрос Оскара.

— Нож не берет, — ответил Мэтт Оскару.

— Тогда сядь, успокойся. Мы ведь не хотим выбираться отсюда, по крайней мере пока.

— «Говори за себя одного, Джон»[51]. А почему, собственно, не хотим?

— Как раз это я и пытался объяснить Тексу. Я не говорю, что здесь санаторий, но здесь все-таки наверняка лучше, чем там, где мы были пару часов назад.

— Ты считаешь?

— А ты вообще хоть сколько-нибудь представляешь, что значит провести ночь под открытым небом в венерианских джунглях? Когда темнеет, и выползают противные слизистые черви, и они начинают понемногу обгладывать у тебя на ногах пальцы? Нам-то еще, быть может, и удалось бы провести ночь, ну — две, если б мы шли все время без остановки и при очень большом везении, но с ним-то как быть? — Оскар показал на неподвижного лейтенанта. — Именно поэтому я и решил прежде всего отыскать туземцев. Здесь мы — не на свободе, зато в безопасности.

Мэтт поежился. У слизистых червей нет зубов. Вместо этого они выделяют кислоту, растворяющую все, что идет им в пищу. Средняя длина этих червей около семи футов.

— Все, Оскар, ты меня убедил, — пробормотал Мэтт.

— Жаль, что с нами нет дяди Боди, — послышался голос Текса.

— Это верно. По крайней мере, он не дал бы тебе раскрывать рот. Мне кажется, пока они нас не накормят, отсюда выбираться не стоит. И поспать не мешало. Может, к тому времени командир очнется и что-то решит.

— С чего бы это вдруг им нас кормить?

— Ну, я не знаю, просто мне так кажется. Если они хоть немного похожи на тех туземцев, что живут в приполярных районах, нас накормят. Морить голодом живые существа, которых они же сами и заперли, такое им в голову не придет, — Оскар замолчал, стараясь отыскать нужные слова. — Не знаю, поймете вы меня или нет, но у Маленького народа нет той жестокости, какая есть у людей.

— Мягкая, не способная на войну раса, вот что я про них слышал, — согласился Мэтт. — Любви я, конечно, к ним не испытываю, но на учебных кассетах они показаны как вполне безобидные существа.

— Обычные расовые предрассудки. Полюбить венерианца проще, чем человека.

— Ос, это нечестно, — запротестовал Текс. — Нет у Мэтта никаких расовых предрассудков. И у меня нет. Возьми лейтенанта Петерса: он черен, как туз пик, но разве для нас это имеет какое-нибудь значение?

— Тоже мне, выбрал сравнение. Жители Венеры — это существа совершенно иного порядка. Думаю, чтобы воспринимать их как нечто само собой разумеющееся, нужно вырасти рядом с ними, как я. У них же все не такое. Например, мы ни разу еще не встречали венерианца мужского пола. Всюду одни женщины.

— Интересно, а почему так, Ос? Существуют венерианцы-мужчины или это одно суеверие?

— Ну разумеется, существуют. Маленький народ — существа двуполые, тут сомневаться не приходится. Но я сомневаюсь, чтобы мы хоть когда-нибудь сумели получить изображение их «мужчины», я уж не говорю — увидеть. Те, которые говорят, что видели, чаще всего лгуны, — добавил он, — их рассказы не стыкуются друг с другом.

— И чего это они в этом смысле такие чувствительные?

— А почему индусы не едят мясо? Не обязательно искать какую-то причину. Я согласен с общепринятой теорией: венерианцы мужского пола маленькие, слабые и нуждаются в защите.

— Хорошо, что я — не венерианец, — сказал Мэтт.

— А по мне, так они неплохо устроились, — возразил Текс. — Меня бы кто сейчас защитил-обогрел.

— Вы только не думайте, что по части венерианцев я такой уж авторитет. Я здесь родился, но я не родился здесь, — он похлопал по полу. — Я знаю приполярных туземцев, тех, что живут около моего родного города, — а других, собственно, никто толком и не знает.

— Думаешь, они сильно отличаются? — спросил Мэтт.

— Я думаю, нам сильно повезло, что мы вообще сумели с ними договориться — хотя их акцент меня просто бесит. А что касается других отличий — ну, скажи, например, если бы из земных людей ты знал одних эскимосов, сильно бы это помогло тебе в разговоре с мэром мексиканского города? Все местные обычаи оказались бы абсолютно другими.