Сборник - Фантастика, 1966 год. Выпуск 1

– Вы мне говорите? - пробормотал я.

Сосед качнул шляпой сверху вниз, продолжая ковырять снег каблуком. В ямке уже проступила вода.

Еще несколько минут он смотрел на свои башмаки с ребристыми подошвами, а я разглядывал его, ожидая продолжения.

Черт побери, это был престранный человек! Лицо отставного боксера - сломанный нос, расплющенное ухо и одержимые глаза, сумасшедшие, неподвижные. Такие глаза должны принадлежать ученому или потерявшему надежду влюбленному. Я никогда не видел человека, менее похожего на того или другого - по всему облику, кроме глаз… А его слова? “Завидую вашему здоровью, это прекрасно…” А его поза, поза! Он сидел, упираясь ручищами в скамью, бицепс левой руки растягивал пальто. Он как будто готов был встать и мчаться куда-то, но каблук мерно долбил снег, и уже талая вода ручейком уходила под скамью - в ручей на дорожке за нашими спинами.

– Вы нездоровы? - Я не выдержал молчания.

– Я недостаточно здоров, - он мельком посмотрел на меня, как обжег. И без всякого интервала спросил: - Болели чем-нибудь в детстве?

Я чуть было не фыркнул - такой тяжеловес заводит разговор о болезнях. Отвечая ему: “корь, свинка, коклюш”, я думал, что он похож на Юрку Абрамова, мальчишку с нашего двора, который в детском саду уже не плакал, а в школе атаманил, и мы смотрели ему в рот. Юрке сломали нос в восьмом классе. Учителям он говорил, что занимается в боксерской секции, а мы знали - подрался на улице. Вообще-то все люди со сломанным носом будто на одно лицо.

– Сердце здоровое? - продолжал сосед почти безразличным тоном, но так, что я не мог отшутиться пли сказать: “А вам какое дело?” Пришлось ответить полушуткой: - Как насос.

– Спортсмен?

– Первый разряд по боксу, второй по рапире,, футбол, плаванье.

– Какие дистанции? Спринтер? Конечно, спринтер…- Он посмотрел на мои ноги.

В фас он был совсем недурен - в меру широкие скулы, лоб как шлем, только глаза меня пугали. Они буквально светились изнутри, выпуклые такие глазищи, и лоб карнизом.

– Курите?

– Иногда, а что?

Я вдруг рассердился и заскучал. Курите, не курите…

Каждый тренер с этого начинает. Атаман… Мне захотелось уйти, холодновато становилось под вечер. Я и не рассчитывал, что Наталья сейчас появится, она сказала, что придет, если удастся удрать с лекции, но вообще-то, наверно, не придет.

Я сказал: “Простите. Мне пора”, - и встал.

Сосед кивнул шляпой. Из-под каблука летели брызги через всю дорожку.

– До свидания, - сказал я очень вежливо.

Длинноногая девчонка с прыгалками оглянулась на нас, пробегая по дорожке.

– Жаль, - сказал сосед. - Я хотел предложить вам коечто любопытное.

Его нос и уши ясней, чем любая вывеска, говорили - что он может предложить. Я ответил:

– Спасибо. Я сейчас не тренируюсь. Диплом.

Он сморщился.

Я уже шагнул через лужу на дорожку, когда он сказал неживым голосом:

– Я имею вам предложить путешествие во времени…

Я с испугом оглянулся. Он сидел, не меняя позы.

– Путешествие во времени. В прошлое…

“В прошлое, значит, - думал я. - Вот оно - недостаточное здоровье…”

– Я не сумасшедший, - донеслось из-под шляпы. - Сумасшедший предложил бы путешествие в будущее.

Я сел на скамью, на прежнее место. Эта сумасшедшая логика меня сразила. Он явно был псих, теперь я видел это по его одежде - чересчур аккуратной, холодно-аккуратной. Все добротное, ношенное в меру, но вышедшее из моды. Наверно, жена следит за его одеждой, чтобы у него был приличный вид, только нового не покупает - донашивает он, бедняга, свой гардероб лучших времен. Такие пальто носили в пятидесятых годах и ботинки тоже. И шляпы, я помню, хоть был маленький, - шляпа как сковорода с ромовой бабой посредине.

Он скользнул по мне своими глазищами и как бы усмехнулся, но глаза оставались прежними.

– Я действительно редко бываю на улице. Вы об этом попумал? Недостаток времени, больное сердце… Послушайте, - он тяжело повернулся на скамейке,- мне действительно нужен совершенно здоровый человек для путешествия в двадцатое тысячелетие до нашей эры.

Сказал и уперся в меня своим необыкновенным взглядом.

Исподлобья. Как гипнотизировал. Но это было уже ненужно.

Я решил - пойду. Спортивная закалка подействовала - я испугался и хотел перебороть страх. И потом, все было очень странно.

За всем этим маячило приключение, его напряженная тревога звучала в шорохе шин за деревьями, в запахе солнца и тающего снега, в размеренном крике вороны у старого гнезда. Зачем-то я спросил еще:

– Вы как, машину времени… построили?

Он ответил нехотя:

– Так, что-то в этом роде, но не совсем.

…Выходя с бульвара, он погладил по голубой шапочке девчонку - она стояла, засунув в рот резиновый шнур от прыгалок. По-моему, она слышала наш бредовый разговор. Во всяком случае, она пошла за нами, мелко перебирая ножками, как цыпленок-подросток, и отстала только на третьем перекрестке, у кондитерской. Здесь стояли телефоны-автоматы, и я спросил, надолго ли планируется это… путешествие, а то я позвоню, предупрежу дома, что задержусь.

Он сказал:

– Не беспокойтесь. Первый опыт на полчаса-час. Смотря в каких координатах вести отсчет.

Он шел по краю тротуара, засунув руки в карманы, с тем же отсутствующим видом, что на бульваре. Я заметил, что почти все прохожие уступают нам дорогу.

Около подъезда серого каменного дома он остановился и начал шарить в карманах, и как раз в эту секунду из подъезда выбежала девушка. Пальто нараспашку, кудрявая головка пренебрежительно поднята, на хорошеньком личике вдохновение обиды. Она что-то шептала про себя и вдруг остановилась, уставившись на тупоносые ботинки моего спутника Он поднял плечи. На лице девушки уже не было обиды, но появилось такое явственное изумление, что я ухмыльнулся.

Она вдруг сорвалась с места и побежала дальше. Обтекавшая нас уличная толпа сейчас же скрыла ее, и мой странный спутник шагнул к подъезду.

Стоя плечом к плечу в тесном лифте, мы поднялись на шестой этаж. Когда стоишь совсем рядом с человеком, неудобно разговаривать. Приходится смотреть на всякие правила пользования или на стенку и помалкивать с чувством неловкости.

В втом лифте около диспетчерского динамика было аккуратно нацарапано на стенке: “БАЛЫК”. Прописными буквами.

Почему - балык? Мне стало смешно, и вдруг я вспомнил.

Он сказал: “Я был бы сумасшедшим, если бы предложил вам путешествие в б у д у щ е е”.

Я стоял с улыбкой, застывшей на физиономии, и чувствовал себя сумасшедшим. Почему я поверил, зачем пошел? Ведь я изучал теорию относительности, а там сказано, что путешествие в будущее - реально, а в прошлое - невозможно… Все наоборот… Вернуться в прошлое нельзя, потому что будущее не может влиять на прошлое. “Вот вам и балык, - я просто кипел от злости. - Когда ему откроют дверь, попрощаюсь и уйду. Все. Явный псих, конечно, явный”.