Павел Комарницкий - Хозяин Вселенной

"С "тарелки" снята установка, явно" – Аина присаживается на ещё тёплый, почти горячий труп шкафообразного робота-охранника, разглядывая два лиловых рубчатых цилиндра. Личное оружие "иванов", оставшееся невредимым в отличие от хозяев. Поворачивает разрезные кольца, прикрывающие утопленные в корпус спусковые кнопки, ставя оружие на предохранитель. – "Всё, заканчиваем. Надо тут прибраться и заниматься другими делами"

Я ещё раз обвожу взглядом ангар, здорово напоминающий обычный земной гараж – даже какие-то запчасти свалены в углу, и в голове всплывает неожиданно нелепое и смешное слово "гравицапа". Самих "тарелок" нет – оба аппарата выпорхнули перед самым нашим прибытием, унося в своём чреве ценных сотрудников и оставив на месте в качестве стражи-камикадзе эту убогую технику, явно рассчитанную на защиту от аборигенов, отнюдь не на ангельское вторжение. Во всяком случае, у нас с Аиной вся операция заняла девять секунд, и беспокоить ликвидаторов не пришлось... Ликвидаторам достались "тарелки".

В воздухе вспыхивает изображение – Биан, осунувшийся и побледневший.

– Аина, Рома, смотрите...

По прямоугольнику виртуального экрана бегут строки развёртки. Трансляция аборигенского телевидения...

–... Отмечены новые подземные толчки в китайской провинции Сычуань, а также в ряде районов...

– Грязно работаем, спешим, – шеф мрачен. – Можно бы аккуратней...

– Зато без потерь, – Аина встаёт. – Докладываю. Пара биороботов, эти вот железяки, – она кивает на останки защитников бункера, – и ни одного "языка". И ни одной кристаллозаписи. Вся добыча – два исправных ручных разрядника. Да, ещё сортир сохранился совершенно целым.

– Сортир, это замечательно, – без улыбки говорит Биан. – Это как раз то, что нам сейчас нужно... Ладно. Закрывайте объект и назад, на базу. Рома, ты возвращаешься домой.

– Но, шеф... – пытаюсь я возразить.

– Домой! Я сказал, – он смотрит на меня смертельно усталыми глазами. – Тут тебе уже делать нечего. Тебя ждёт "Капелла".

"Время назад не повернуть. И ничего нельзя исправить. Можно только искупить" – по-моему, это Аина. Или это моя собственная мысль? Комментарии: 14, последний от 03/06/2009.

Глава 46

Подлинная мудрость

"Ну здравствуй, муж мой"

В зале телепорта непривычно пусто и тихо. Два оператора скрыты от меня опустившейся на место крышкой "ореха", и оттого кажется – мы с Ирочкой вдвоём. Я и она.

Она подходит ко мне медленно, осторожно. Ей не нужно ничего объяснять. Она видит и ощущает всё, что вижу и ощущаю я. Она моя половина. Лучшая...

"Ира, Ир... Мне плохо"

Она прижимается, целует меня. Зарывается носом в перья на сгибе моего крыла, и я в ответ зарываюсь в её роскошные волосы. Отросли опять...

"Пойдём, Рома. Я знаю, куда нам нужно"

Так и сказала – "нам". Не "тебе", а именно "нам".

"Мауна спит. Я нарочно её уложила"

Я слабо улыбаюсь. Правда, больше всего я опасался, как воспримет всю ту горечь и кислятину, что скопилась у меня на душе, моя дочь.

За порогом зала телепорта перекликается голосами невидимых лесных тварей роскошная райская ночь. Колдовской свет Великой звезды делает воздух зеленовато-прозрачным. Как под лучом "всевидящего ока"...

"Сравнил тоже" – Ирочка приседает и одним прыжком оказывается в воздухе. И меня вдруг охватывает дикий страх – вот сейчас она исчезнет, растворится в этом колдовском сиянии. Тихо и бесшумно... Нет, не так. Короткая лиловая вспышка...

"Ты на грани нервного срыва, Рома. Лети за мной!"

Наверное, привычка беспрекословно и чётко отрабатывать мысленные команды контролёра ситуации въелась в меня намертво, поскольку спустя секунду я осознаю, что уже лечу.

"Ира, Ир... Мне не догнать тебя сегодня" – я действительно ощущаю смертельную усталость. Лечь бы и лежать, лежать... перестать двигаться, перестать дышать...

"Догнать. Ты можешь. Ты должен!"

Я внезапно ощущаю жгучий стыд. Рассопливился, биоморф несчастный? Как какой-нибудь клерк в конторе на планете Земля, который вымещает неудачи по службе на своих домашних. Я страдалец, и все кругом пусть страдают... А ну-ка!

"Раз должен, тогда держись!"

Крылья со свистом рассекают воздух. Я лечу вперёд по прямой, как не летал ещё никогда. Ирочка маячит прямо передо мной, круто поднимаясь в небо, без всяких игривых увёрток, и я чувствую-ощущаю – она тоже работает крыльями изо всех сил. Без всяких скидок на то, что муж устал и плохо себя чувствует.

Ночное небо впереди уже клубится тучами, против непроглядной темени которых бессилен призрачный свет Великой звезды. Огненный зигзаг молнии прорезает тьму, и тут же, словно это был сигнал, Великая звезда гаснет, скрывается в тучах. Я вдруг осознаю, что мы летим прямо в чрево грозового облака.

"Мы летим на грозу"

"Да, Рома!"

Воздух, насыщенный электричеством, и неповторимое чувство близящейся смертельной опасности приглушают все остальные чувства. Ноздри мои раздуваются – как в бою. А ну!

Новая вспышка молнии, и спустя несколько секунд нас настигает раскат грома. Расстояние между грозовой тучей и нашей парой стремительно сокращается.

"Не бойся ничего!"

"Я и не боюсь!"

Новая вспышка молнии, удар грома бьёт по ушам. И тут же на нас обрушивается стена ливня. Поток воды сбивает, тянет вниз...

"Лететь, Рома, лететь!"

И снова въевшийся в подсознание навык мгновенно отрабатывать команды перебарывает, бросает тело на подъём. Я молочу крыльями свирепо и страшно, преодолевая давящую силу ливня. Ещё, ещё!

Ветвящиеся огненные силуэты мерцают в непроглядном мраке, вспышки вырывают из темноты смутную крылатую фигурку, летящую впереди. Я вдруг ощущаю, что ярость падающей воды ослабевает. И молнии вспыхивают уже где-то внизу, озаряя туманную толщу облака. Мы в самом сердце тучи...

"Ещё немного, Рома!"

Сердце колотится, как мотор, мне не хватает воздуха. Мы забрались очень высоко...

"Ещё чуть-чуть!"

Дождь прекращается совершенно, непроглядный мрак сменяется густо-серым сумраком. И вдруг...

Не знаю, как это вышло. Но в тот момент, когда мы с Ирочкой вырвались из туманных объятий облака, первый солнечный луч разом смёл зеленоватое сияние Великой звезды. Огненный шар, невозможно ослепительный, торжествующе всплывает над горизонтом, заливая белоснежное море облаков неистовым сиянием, не ослабленным толщей влажной тропосферы.

– Создатель Вселенной!.. – вырывается из моей груди восхищённый возглас. И только тут я осознаю, что стальные челюсти, мёртво сжимавшие мою душу, разжались. Дикий полёт выжег горечь и кислятину, накопившуюся внутри. Если и не всю, то по крайней мере почти.

– Я люблю тебя!!! – ору я так, что без всякой телепатии меня слышно, вероятно, во всём полушарии планеты. – Я!! Тебя!! Люблю!!!