Филип Фармер - Т. 13. ЭКЗОРЦИЗМ. Ловец душ. Плоть

У него даже не мелькнула мысль пренебречь вызовом Стэгга и повесить его. У его народа был кодекс чести, и капитан не подумал бы его нарушить, особенно когда Стэгг призвал в свидетели его Бога.

Кейси, предназначенные для первой пятерки, сняли адмиральские шляпы и надели кепки с козырьками. Вытащив снаряжение из седельных сумок своих оленей, они начали выкладывать на лугу бриллиант. Из кожаного меха они высыпали тяжелый белый порошок, проводя дорожки от пластины к пластине и от каждой пластины — к квадрату питчера. Вокруг каждой пластины они нарисовали узкий квадрат, поскольку по правилам «один против пяти» Стэгг мог оказаться перед необходимостью в течение игры отбивать от любой базы. Для питчера нарисовали квадрат побольше.

— Не возражаешь, чтобы судьей была наша маскотка? — спросил Могучий. — Она поклянется перед лицом Отца, Матери и Сына, что не будет нам подсуживать. Если она нарушит клятву, ее испепелит молния. Хуже того, она станет бесплодной.

— У меня не слишком большой выбор, — ответил Стэгг, взвешивая на руке поданную ему окованную медью биту. — Я готов, начинайте, когда сможете.

Его плотское желание исчезло, уступив место жажде крови этих людей.

Маскотка, надев решетчатую железную маску и бронированную форму, тяжело пробежала на место за кэтчером.

— Бэттеру приготовиться!

Стэгг ждал подачи Могучего. Тот стоял всего за тридцать девять метров от него, держа тяжелый кожаный мяч с четырьмя острыми стальными шипами. Он смерил Стэгга взглядом, затем размахнулся и метнул.

Мяч летел в голову Стэггу, как пушечное ядро. Он летел так быстро и так верно, что человек с нормальными реакциями вряд ли успел бы уклониться. Однако Стэгг согнул колени, и мяч скользнул в дюйме над его головой.

— Мяч первый! — прозвенел высокий, чистый голос маскотки.

Кэтчер не пытался поймать мяч. В этой игре его обязанностью было бежать за мячом и возвращать его питчеру. Конечно, он еще сторожил дом и попробовал бы поймать мяч в свою огромную бронированную перчатку, если Стэгг только попытался бы бежать к дому.

Могучий Кейси снова метнул, на этот раз метя Стэггу в диафрагму.

Стэгг махнул битой. Бита стукнула по мячу с глухим звуком, непохожим на резкий щелчок, которого по привычке ожидал Стэгг.

Мяч отскочил налево от Стэгга и пересек линию фола, скатившись за пределы бриллианта.

— Страйк первый!

Кэтчер вернул мяч. Могучий Кейси начал было примериваться, но вдруг замахнулся и метнул мяч одним плавным движением.

Он чуть не застал Стэгга врасплох. Времени замахнуться не было, и тот просто выставил биту. Мяч ударил по ней и на секунду прилип, застряв острием в медной оковке.

Стэгг рванулся к первой, вцепившись в биту, как ему позволяли правила, когда мяч прилипал к бите. Могучий Кейси понесся за ним, рассчитывая, что по дороге мяч упадет. Иначе, если бы Стэгг добрался до первой и сохранил мяч, он становился питчером, а Могучий Кейси — бэттером.

На полпути к первой мяч отцепился.

Стэгг бежал, как олень, на которого он и был похож, потом бросился головой вперед и растянулся на траве пластины. Битой в вытянутой вперед руке он ударил первого бейсмена в голень, по кости, и сбил его с ног.

Что-то стукнуло Стэгга в плечо. Он застонал от боли и почувствовал в теле шип. Но он подпрыгнул, потянулся рукой назад и вырвал шип, не обращая внимания на теплую струю, потекшую вниз по плечу.

Теперь, поскольку он выжил после удара мяча и сохранил достаточно сил, он мог бросить мяч либо в питчера, либо в первого бейсмена.

Первый бейсмен попытался удрать, но от удара биты Стэгга он даже и ходить не мог. Он выхватил из матерчатого футляра у себя за спиной собственную биту и приготовился отбить удар Стэгга.

Стэгг бросил, и первый с искаженным от боли в ноге лицом попытался отбить мяч.

Глухой тяжелый удар. Первый зашатался, потом упал на колени. Шип глубоко погрузился ему в горло.

У Стэгга был выбор: оставаться в безопасности на первой или попытаться взять вторую. Второй бейсмен, в отличие от первого, отступил в сторону. Стэгг от огромной инерции пролетел мимо пластины. Извернувшись, он перекатился назад и коснулся второй базы.

С громким хлопком мяч влетел в необычайно толстую бронированную перчатку второго.

На второй базе Стэгг был — теоретически — в безопасности. Но, видя ярость на лице второго, он вскочил на ноги и поднял биту, готовый двинуть парня по голове, если тот забудет правила и попытается поразить Стэгга мячом.

Видя поднятую биту, противник бросил мяч на землю. Из его пальцев капала кровь — так сильно сжалась его рука, не желавшая отпускать мяч.

Был объявлен тайм-аут, над первым бейсменом сказали какие-то краткие молитвы и накрыли его одеялом.

Стэгг попросил воды и еды, поскольку начинал слабеть от голода. У него было на это право, раз тайм-аут взяла другая сторона.

Он как раз кончил есть, когда маскотка объявила:

— Мяч в игру!

Теперь Стэгг, стоя в узком квадрате вокруг второй базы, должен был отбивать. Могучий замахнулся и бросил. Стэгг отбил мяч влево, не выбив за линию фола. Он побежал, но на этот раз игрок, заменивший погибшего первого бейсмена, успел к мячу как раз в момент приземления. Стэгг на долю секунды прервал бег, не в силах решить, бежать к третьей или вернуться на вторую.

Первый низом бросил мяч Могучему, который подбежал близко к дорожке между второй и третьей, почти на дороге у Стэгга. Продолжая бег, Стэгг становился беззащитен. Он резко повернулся, босые ноги поскользнулись на траве, и он упал на спину.

На одну страшную секунду ему показалось, что он погиб.

Могучий был очень близко и замахивался для броска в простертого на земле Стэгга.

Но Стэгг успел вцепиться в биту и в отчаянии поднять ее перед собой. Мяч скользнул по ней, выбив биту у него из руки и отскочив на несколько футов.

Стэгг победно взревел, вскочил на ноги, подобрал биту и стоял, угрожающе ею покачивая. Если он не был задет мячом, находясь между базами, он не имел права его поднять и бросить в противника. Не мог и оставить маркированную дорожку и угрожать тому, кто захотел бы этот мяч поднять. Но если мяч лежит на земле достаточно близко, чтобы до него можно было дотянуться битой, сделать это правилами разрешалось.

Над полем разнесся женский голос, начавший отсчет до десяти. Противникам Стэгга давалось десять секунд на решение, попытаться добыть мяч или дать Стэггу безопасно дойти до третьей.

— Десять! — выкрикнула маскотка, и Могучий отвернулся от размахивающей биты.

Могучий бросил снова. Стэгг махнул и промазал. Могучий улыбнулся и бросил мяч Стэггу в голову. Стэгг махнул битой и не попал по мячу, но и мяч не попал в него.