Гордон Диксон - Гильдия

— Джимус и его люди будут здесь всего через несколько минут с оборудованием, которое нам понадобится для этого путешествия, — произнес Хэл. Он не осмеливался отводить глаза от глаз Тама и видел в них, как старик пытается собраться с силами, пробудить в себе былой боевой дух для еще одного усилия. Но он ощущал, как утекает время, подобно воде в ручейке, около кресла Тама.

— Аманда, Рух, — позвал он, по-прежнему пристально глядя на Тама. — Разве нет никакого способа вызвать этот коридор, где мы находились?

Выясните, когда они прибудут сюда. Скажите им, что мы нуждаемся в этом оборудовании — и сейчас же!

Он снова сосредоточился на Таме.

— У нас все это время были средства попасть туда, — продолжал он, обращаясь к неподвижному лицу, за которым продолжалась яростная борьба, чтобы пробудить умирающий дух. — Они содержались в технологии фазовых перемещений. Той же самой, которая дала нам фазовые скачки и фазовые щиты. Но, возможно, даже это не является необходимым. Возможно, для мозга это только предлог, чтобы войти в Созидательную Вселенную. Я не могу судить об этом. Но теперь у нас нет времени, чтобы экспериментировать; и я использовал этот способ, когда пошел туда в первый раз. Так что...

Он говорил без паузы, отчаянно, как будто его слова были спасательным канатом, по которому Там взбирался в безопасное место. Он испытывал страх, что если он прекратит говорить, даже на секунду, Там выпустит этот канат, упадет, и они потеряют его.

— Видишь ли, — сказал он, — ты пройдешь через фазовый экран и в результате распространишься в бесконечность...

Наконец позади него послышался громкий стук открывшейся двери, и вскоре в его поле зрения появился обливающийся потом Джимус, который с помощью еще одного человека с трудом тащил один из фазовых экранов. Это сооружение, конечно же, сделали невесомым, но им все же приходилось бороться с его массой и неудобством, которое им доставлял предмет такого размера и формы.

— Есть шанс... — с трудом переводя дыхание произнес Джимус, когда они вдвоем остановились позади кресла Тама. — Возможен шанс, что ты можешь уйти — и вернуться через тот же самый экран — так что, чтобы сберечь время, мы принесли — только его. Хочешь попробовать это сделать? Если да, то где — где нам его поставить?

— Да! — отрезал Хэл. — Поставьте это прямо здесь, перед креслом Тама!

Он снова повернулся к Таму и прочел в его глазах согласие.

— Теперь мы пойдем, — мягко обратился он к Таму. — Мы пойдем вместе. Я знаю, что ты не можешь встать и войти в эту дверь, как сделал я. Но когда я возвратился во времена первой Гильдии Придела, я послал туда только мое сознание. Доверься мне. Ты можешь послать свое сознание через этот экран, как я это сделал тогда.

Он поднял голову и увидел, что Джимус с помощником как раз установили экран меньше чем в метре от ног Тама; а затем подсоединили ее к какому-то тяжелому кабелю, который исчезал среди иллюзорных деревьев справа.

Хэл охватил рукой широкую, хотя и костистую, холодную руку Тама.

— Иди со мной. Смотри на этот экран, как на дверь, что открывает тебе путь туда, куда ты только хочешь. Мысленно встань и пройди через нее в это место, и я пойду рядом с тобой, поддерживая тебя, как поддерживаю сейчас.

Он умолк. Вместо ровной серебристой пластины, как это было раньше в коридоре, теперь его взгляду открывался зеленый склон, поднимавшийся вверх, к гребню холма, всего в нескольких метрах за ним, а дальше было только синее безоблачное небо. Это было небо одного из Молодых Миров, в котором Хэл никогда не бывал; но видел его изображения. Это было весеннее небо северного полушария маленькой планеты Сент-Мари, мира, где умерли Джеймтон и Кейси.

Хэл поднялся, позволив руке Тама выскользнуть из его собственной. Но — если только это не было его воображением — казалось, что он все еще чувствует ее, хотя Там не пошевелился и никто видимый не стоял рядом с Хэлом.

Однако его не оставляло ощущение, что Там все еще находился около него и их руки соединены.

— Ну вот, мы идем, — сказал он и шагнул вперед.

Сразу Хэл оказался на склоне холма. Он перестал чувствовать руку Тама и, повернувшись в сторону, увидел его, стоящего рядом с ним.

Но этому Таму было не больше тридцати и одет он был в зеленую полевую форму, а также плащ корреспондента. Там шагнул вперед и замер, глядя на вершину холма.

В выражении его лица странно смешивались сумрачность и надежда. Сначала он выпустил руку Хэла. А теперь пошел прочь от него. Хэл стоял на прежнем месте и наблюдал за ним.

И вскоре, немного справа от них, над кромкой холма появился человек. Это был Кейси — такой, каким Хэл последний раз видел его рядом на коне; его сердечная улыбка была обращена к Таму. На Кейси была темно-синяя полевая форма наемной армии экзотов. В тот же самый момент другой человек, одетый в черную форму квакерского офицера прошлого столетия, пересек гребень холма слева от них. Он был худощав и высок, но заметно ниже Кейси, и также слегка улыбался, глядя на Тама.

Там не спускал глаз с Джеймтона, когда тот стал спускаться по склону.

На вершине холма появились еще две фигуры. Одна принадлежала молодой женщине, лет двадцати, с черными волосами и теми же острыми чертами лица, как у самого Тама. Она держала за руку мужчину, который выглядел не старше ее, в старинной серой полевой форме кассиданской армии без знаков различия. Эти двое также заулыбались, направляясь к Таму, — и он внезапно побежал вперед, к ним. Женщина была его сестрой, а мужчина с ней — ее мужем.

Все семейство, воссоединилось после разлуки.

Хэл повернул обратно и шагнул туда, где, как говорил ему инстинкт, находился фазовый экран, и снова оказался в комнате со стариком и тремя женщинами, около ручейка, в окружении иллюзорных деревьев.

Хэл оглянулся назад как раз вовремя, чтобы увидеть, как те, кого он оставил на склоне, и Там вместе с ними, пересекают гребень холма и исчезают из вида. Затем холм исчез, и поверхность фазового экрана снова сделалась серебряной и пустой.

Хэл повернулся к Аджеле и остальным.

— Вы видели? Вы видели, как они встретили его и увели с собой?

— Нет, — прошептала Аджела. Рух и Аманда медленно покачали головами.

— Я видел... — едва выдохнул Там, но все они услышали его. Веки Тама медленно опустились. Но новая, слабая улыбка на его губах осталась. Аджела подбежала к нему и обняла; но без отчаяния, а с сердечностью и радостью.

Глаза Тама закрылись, а грудь прекратила едва заметно вздыматься и опадать. Слабая улыбка все еще оставалась на его губах.

— Господи, — сказала Рух, — ныне отпущаеши раба Твоего, с миром.

И в этот тот же самый момент плащ, подобно существу, выпущенному на свободу, изменил цвет с белого и красного и засиял, как ему и полагалось, всеми цветами радуги Земли.