Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Том 17

Пораженная, она подумала: «Он расстроен. Он и вправду расстроен».

— А-а-а, — продолжал Флэндри. — Я жестокий ублюдок. Лучше быть охотником, чем добычей, и разве в наше время существует что-нибудь третье? Так, или примерно так, я тогда думал. Ты… ты была лишь еще одной жизнью.

Доминик отбросил сигарету, вскочил с дивана и принялся ходить вдоль салона. Иной раз он сцеплял руки за спиной, иной раз совал их в карманы. Его голос стал быстрым и невыразительным.

— Ты, однако, не казалась мелкой фигурой. Зачем на тебя взвалили такую запутанную работу? Зачем отправили в рабство на Терру? Рано или поздно я бы все равно о тебе услышал. Но то, что я успел тебя перехватить до того, как ты попала в публичный дом, — чистейшей воды совпадение. И как бы отреагировал твой дядя, господарь, если б услышал эту новость?

— Может быть, кто-то хотел, чтобы он об этом услышал?

— Наши противники не могли в точности предсказать последствия, но ты склонила чашу весов в их пользу. Они, должно быть, потратили уйму времени и усилий, прежде чем сумели тебя обнаружить. Существует закон Флэндри: «При достаточно большом количестве населения найдется хотя бы один индивид, который будет отвечать заранее заданному набору характеристик». Фокус состоит в том, чтобы найти этого индивида.

— Что? — воскликнула Козара. — Ты считаешь, что, поскольку я есть то, что я есть, и занимаю то положение, которое занимаю, Денница… — Дальше она не могла говорить.

— Скажем так: ты была существенным фактором, — ответил Доминик. — Я не в состоянии точно определить твоей роли, но могу догадываться. На основании своих смутных предположений я сделал из тебя приманку. Каким образом — ты уже слышала. Для этой цели требовалось, во-первых, разжечь в тебе антагонизм во время полета, а во-вторых, хладнокровно поставить на карту твою жизнь, здоровье и здравый рассудок…

Он резко остановился, ссутулился и произнес так тихо, что она едва могла слышать, хотя его взгляд по-прежнему оставался тверд:

— С каждой минутой я все больше страдаю от того, что сделал. Она хотела сказать, что он прощен, — да, подойти, взять его за руки и сказать. Но нет, слишком уж часто он лгал. Превозмогая себя, она произнесла:

— Я удивлена.

Доминик криво усмехнулся:

— Я удивлен не меньше.

Он вернулся к столу, сел на диван, скрестил ноги, сделал большой глоток из стакана, взял пачку сигарет и, когда в воздухе завис сигаретный дым, продолжил:

— Теперь посмотрим на ситуацию с точки зрения противника. Они — или по крайней мере тот, кто занимает ключевую позицию, — он понимает, что Терранская Империя переживает эру, когда периоды гражданской войны так же вероятны, как приступы бреда у больных лихорадкой. Сам я лишь недавно ясно осознал этот факт. Одна беседа заставила меня задуматься и начать исследования. Но он, мой оппонент, знал об этом всегда. В конце концов я догадался, на чем он базирует свою стратегию на протяжении последних двух десятилетий. Зная его, зная его веру в теории, я, кажется, понял. В наши дни, Козара, мы легко идем на братоубийство. А что может быть лучше для Мерсейи — тем более если конфликт разжечь в нужном месте и в нужное время. Среди нас полно шпионов. Мерсейя имеет агентов, законсервированных в течение всей их жизни, — особенно в моей области, где они могут прикрывать друг друга… и особенно в последнее время, когда хаос сначала режима Джосипа, а затем борьбы за престол значительно облегчил проникновение вражеских элементов под видом добровольцев из колоний.

Те люди, что затевали революцию на Диомеде с помощью умно сработанной сказочки о родстве с ифрианами и пытались перевести наше внимание в сторону Ифри, — они не были денницианами. Это были агенты Ройдхуната, которые играли роль деннициан. О, отнюдь не вульгарно: это означало бы поражение. Они совершенно искренне желали начать мятеж, поскольку любое наше затруднение идет им на пользу. Но главная задача заключалась в том, чтобы вбить еще один клин между твоим и моим народами, Козара.

У девушки мороз побежал по коже. Она пристально посмотрела на Доминика и прошептала:

— Те, кто поймал меня, кто убил Тродвира, кто пытал меня и приговорил к рабству, они тоже были мерсейцами?

— Они были людьми, — прямо ответил Флэндри и принял более нормальное положение. — Они были сотрудниками терранской имперской военной разведки и приносили присягу, но служили Мерсейе. Они прибыли, чтобы «провести расследование» и таким образом добавить достоверности слухам о Деннице, которые их сообщники уже разносили по всей Вселенной. Им нужно, чтобы Империя почувствовала сильное недоверие к господарю, понимаешь? Тогда она будет вынуждена действовать. Ей нельзя ждать слишком долго. Но эти действия вызовут ответную реакцию господаря. Тем более что он уже имеет основания сомневаться в доброй воле Терры.

Флэндри затушил сигарету, выпил, положил локти на стол и, приблизив свое лицо к лицу девушки, тихо добавил:

— Господарь услышит о слухах и пошлет свое доверенное лицо, чтобы их проверить. Айхарайх — позже я расскажу о нем — Айхарайх из Ройдхуната знал, что этим лицом будешь ты. Он хорошо подготовился. Твое вымышленное преступление возмутит Терру, вынесенный тебе приговор — Денницу. Этого недостаточно, чтобы начать войну, но напомни мне когда-нибудь, чтобы я рассказал тебе об Ухе Дженкинса. Когда нации стоят на краю обрыва, достаточно небольшого толчка, чтобы они покатились вниз. Некоторые факты о том, как тебя заманили в ловушку на Диомеде, мне известны. Остальное ты можешь рассказать сама, если захочешь. Потому что Айхарайх если и не создает миражей, то воздействует на мозг. Он стер твои воспоминания, а вместо них насадил смутные фальшивые образы и ту ненависть к Империи, которую ты не пыталась скрывать. С его сверхъестественными телепатическими способностями, которые позволяют ему воздействовать на мозг так же, как наркотики, электроника и гипноз, он способен сделать то, что не под силу никому другому. Но я не думаю, что он полностью уничтожил реальные воспоминания. В этом случае подделка стала бы слишком очевидной. Скорее всего большая часть истины осталась в твоей памяти, замаскированная или погребенная под спудом.

Воздух с шумом проходил сквозь ее сжатые зубы. Лежавшие на столе руки сжались в кулаки. Флэндри накрыл их своей большой и ласковой рукой.

— Надеюсь, мне удастся вернуть то, что ты потеряла, Козара, — казалось, что ему трудно говорить, — и… и освободить тебя от тех эмоций, что связаны с условными рефлексами. Это легко сделать с помощью психотерапии. Я не настаиваю. Спроси себя: можешь ли ты настолько мне доверять?