Денис Грушевский - Добро с кулаками

— Это мы ещё посмотрим. Нас скоро трое будет, а ты один. Поимей же совесть. Вот рожу в этой квартире, доля твоя резко сократится. А потом доказывай, что не ты отец. Не доводи до греха, — по-деловому, под согласительное кивание Эди, в свою очередь парировала Олюшка.

И с этого дня усиленно быстро приступил Соломон Израилевич к поискам выгодного размена. Был у Соломона Израилевича ещё один козырь в рукаве, про который ни Олюшка, ни тем более её сожитель не имели ни малейшего понятия. Тайник был у Соломона Израилевича. Ещё давно Соломон Израилевич осознал для себя некоторые простые вещи. Бумажные деньги — это, прежде всего бумага. Банки и прочие подобные заведения — это миф, вода на мыльной основе. А значит, нету доверия ни тому, ни другому. В чем же хранить заработанное и накопленное? И главное где? На первый вопрос ответ пришёл легко и просто. Хотелось бы конечно в недвижимости или земле, но пока не тот ещё уровень был у Соломона Израилевича. Оставалось в камнях и золоте — вечных человеческих ценностях. Со вторым вопросом пришлось повозиться подольше. Конечно лучше всего под боком, но надёжно ведь надо и не прознал, чтобы никто. Простой сейф никуда не годится в таких вещах. Пусть и спрятанный сейф по обнаружению сам собою заявляет то, что он хранитель чего-то ценного. Тем более что спрятать более и менее подходящий сейфик в квартире Соломона Израилевича возможности не было. Творчески подошёл Соломон Израилевич к процессу. Техническим глазом, посмотрев на свой собственный дом со стороны, Соломон Израилевич к собственной радости убедился, что плиты перекрытия пустотные. Далее на стадии ремонта семь лет назад с помощью перфоратора и тонкого бура шестёрки прощупал Соломон Израилевич свой собственный пол в той комнате, где жил сейчас. Действовал осторожно и хитро, всегда сперва спровадив Олюшку по какому-нибудь делу или дождавшись пока та сама уйдёт из квартиры. Ещё тогда давно что-то подсказывало Соломону Израилевичу то, что лучше благоверной оставаться в неведении. Если всё удачно сложится, будет сюрпризом. Но удачно не сложилось, а потому факт сокрытия тайника оказался блестящим ходом. После прощупывания определил Соломон Израилевич, где именно проходит полоса пустоты. Затем с помощью простой болгарки и алмазного диска вырезал аккуратненькую прямоугольную дверку из бетона. Дверка получилась замечательно. Она как частичка пазла доставалась и так же здорово ложилась на своё родное место. Пришлось вогнать в неё маленький дюбель-гвоздь почти по самую шляпку, дабы именно за него тянуть при открытии. Настолько чётко ложилась крышка тайника на своё место, что ничем не подцепляя, голыми руками с ней нечего было и делать. И вот — тайник готов! Все имеющиеся в наличии ценности последовали в него, в него же последуют и дальнейшие накопления. Осталось тайник замаскировать. Чтобы добраться до дверки сперва необходимо пододвинуть и немного приподнять тяжёлый, объёмный комод. Затем снять по обе стороны угла съёмные плинтуса. После этой процедуры остаётся лишь поднять линолеум и вот они сокровища! Да кто бы знал! А знал только Соломон Израилевич. Знал и очень рассчитывал, после размена реализовав часть своих драгоценностей приобрести жильё другого более высокого качества, нежели достанется Олюшке.

— Пускай удивляются потом, и лопаются от зависти, — думал про себя каждый день Соломон Израилевич. Думал и злобно радовался. Хоть где-то он перехитрил. Думал и в этот великолепно распогодившийся вечер, потихоньку не торопясь, бредя домой.

Дома Соломон Израилевич уже по обыкновению прихватив верхнюю одежду и зимнюю обувь, прошагал к себе в комнату. Из Олюшкиной половины раздавался негромко звук какого-то фильма шедшего по телевизору. Поужинав остатками сегодняшнего обеда, Соломон Израилевич принялся за процесс чтения. Читал Соломон Израилевич в своей жизни много и очень любил это занятие, отдавая именно чтению предпочтение в свободные часы. Однако в век информации очень много интересного в книгах было не сыскать или же очень трудно накопать, а потому в последние годы Соломон Израилевич пристрастился и к интернету и всевозможным научно-популярным фильмам. Читал Соломон Израилевич в этот вечер где-то до половины двенадцатого. И вдруг, как раз около половины двенадцатого раздался звонок на мобильный телефон. Номер не определился. Ну, кто может звонить в такое позднее время? Да с моей работой кто угодно. Сам себе задал вопрос и сам же на него и ответил Соломон Израилевич. Соломон Израилевич нехотя взял трубку.

— Алло! Соломон Израилевич? Здравствуйте! — заговорил незнакомый мужской голос, как показалось с небольшим акцентом. — Слушайте внимательно! Тринадцать стрел выпущены! Для вас есть работа.

— Кто это? Какая такая работа? — отвечал немного изумлённый Соломон Израилевич. Отвечал, а мозг сам собою почему-то зацепился за фразу-маркер про стрелы.

— Кто мы догадайтесь сами. Привет от покойного батюшки вашего. Надеюсь, теперь припоминаете?! — спокойно продолжал голос с акцентом.

Конечно же! Припомнил Соломон Израилевич как раз эдак около пяти за всё время при жизни отца, тот говорил ему про стрелы, выпущенные по врагу. Что фраза эта является ключом к действию. Так сказать, паролем. Что проигнорировать её нельзя никак. Что само существование Израиля Яковлевича и сына его и его детей, заключалось в ожидании этой фразы и последующих за ней команд и указаний. Ещё говорил отец, что все они в роду по мужской и женской линии являются глубоко спящими агентами. Агентами, призванными быть может так никогда и не проснуться, но уж если понадобится, исполнить всё что от них потребуется. Это и есть наш священный долг! Говорил отец ещё маленькому Соломону. А кто такие эти указатели? И в чём смысл? Спрашивал Соломон.

— Они есть вся мудрость и вся сила. Они есть изменение мира. Они есть главное в возрождении нашего народа, — отвечал отец, мало чего понимающему Соломону. Повзрослев, Соломон Израилевич вовсе забыл про эти самые разговоры. Счёл эти разговоры Соломон Израилевич скорее за фантазию отца, чем за реальность. Скорее за подачу желаемого взамен действительного. Ерунда какая-то, вот что это, давно решил Соломон Израилевич и ерунду эту как обычно с ерундой поступают, попросту из головы отправил. Однако звонок вечерний говорил об обратном. Ведь не мог никто знать об их разговорах с отцом сто летней давности. Тем более в таких мелочах.

— Это какая-то шутка? Что вы хотите? — неуверенно, но вместе с тем заинтриговано отвечал Соломон Израилевич в телефон.

— Да какие же могут быть шутки в столь позднее время?! Ни в коем случае Соломон Израилевич! Всё полностью серьёзно. Про вас как видите, не забыли. Да кстати, пускай вас, более не тревожит вопрос непристойного поведения вашей супруги. Уверяю, завтра вечером дома вас будут ожидать только лишь тишина и покой. Никаких более пресловутых Эдиков, уж поверьте мне на слово. Не останется ни единой вещички на добрую память, — продолжал шокировать голос с акцентом.