Николай Гомолкo - Шестой океан

Сделав какие-то записи, Олег отложил в сторону сводки, пододвинулся к Виктору и стал разглядывать карту. На ней в загадочном лабиринте переплетались десятки разноцветных линий и штрихов. Одни из них показывали поля притяжения планет, Солнца, другие их пути в океане космического пространства.

А что означают эти пунктирные линии? Как не понять — это потоки метеоритов. Они являются своеобразными облаками в космосе.

— Значит, с 20 по 30 июня на Землю выпадают боотиды, — задумчиво проговорил Олег.

— Из созвездия Волопаса, — подтвердил Виктор.

— Самый большой звездный дождь от них наблюдался в 1944 году. Если верно, что основная масса боотидов пролетает возле Земли через каждые 20 лет, тогда… — он умолк на минуту и озабоченно провел рукой по лбу. Потом, обернувшись к Виктору, окончил: Нужно держать ухо востро.

— Как ни держи ухо, а если суждено встретиться с ними, встретимся. Судьбу не обойдешь. Если бы от меня зависело, я назначил бы полет на февраль и март месяцы. Тогда можно было бы не бояться встреч в небе. Так нет же, нужно куда-то торопиться…

— Что ты говоришь, Виктор?! — вскинул глаза на друга Олег. — Как же не торопиться? Люди гибнут, просят помощи. А у нас ракета уже готова. Боотиды не так уж и страшны. Видишь, они проходят возле Земли узкой полосой, ее легко можно «пробить», если вылететь ровно в полдень. Смотри, эта трасса самая надежная, — показал он пальцем на жирную коричневую линию на карте.

— Это как сказать, — возразил Виктор. — Я слышал, Денисов говорил, что поток боотидов очень изменчив и в этом году может близко подойти к орбите Земли. Это должно нас насторожить…

— Это правильно, — согласился Олег. — Но я не верю в большую опасность. Скажу тебе другое. Многие наши ученые думают, что большая часть метеоров не куски камней и Железняков, а крупинки льда замерзших газов. Если это так, обшивка корабля — надежная наша защита. И учти еще магнитно-электронные пушки.

— Мало они помогут, если встретится целая скала. В таких случаях выручают только руки и глаза.

— Конечно, — согласился Олег. — Для чего же мы будем в ракете? Долетим, Виктор, долетим! — шутливо сказал он. — Если ты в ракете, можно считать, что победа обеспечена.

Виктор с упреком посмотрел на друга.

— Смеешься? — спросил он тихо.

— Нисколько. Тебе же имя дано в честь победы, — разъяснил Олег.

— А-а-а! — Довольная улыбка расплылась по лицу Виктора. — Виктор, Виктория… Победа… И в самом деле, это обнадеживает.

Неожиданно дверь в комнату открылась, и парни увидели на пороге Ивана Ивановича Денисова. Он был в парусиновом светлом костюме, сидевшем на нем немного мешковато, в легкой шляпе из рисовой соломки. Профессор был чем-то взволнован. Он осмотрел прищуренными глазами комнату, снял шляпу и, бодро взмахнув ею, подошел к парням.

— Ну, как вы здесь? Не дрожат хвосты?

— Страшно, Иван Иванович, — ответил Олег. — Страшно потому, что живем в какой-то неизвестности. Полетим или нет — никто не знает.

— Полетим! — обнадежил профессор и, обняв парней за плечи, тихо добавил: — Могу вам сообщить по секрету: на корабль погружают оборудование для ретрансляционной телевизионной станции.

— Наконец-то! — воскликнул Олег и, по-военному вытянувшись, спросил: Товарищ командир корабля, что прикажете нам…

Денисов остановил его:

— Запомни, Олег, я начальник экспедиции и никакой не командир.

— Корабль и без командира? Странно. — Олег пожал плечами.

— Напрасно ты так думаешь. Он есть, — пояснил Денисов. — Но клянусь, не я!

— Кто же? — в один голос спросили Олег и Виктор.

Иван Иванович хитро прищурил глаза.

— Это тайна. Придет время, он сам объявится…

Парни удивленно посмотрели друг на друга, не понимая, шутит Иван Иванович или говорит правду.

— Ну, друзья, пришло время штурмовать первую цитадель неба…

Они, как будто сговорившись, вместе подошли к высокому раскрытому настежь окну. Перед ними лежала во всем величии и вечерней красоте Земля колыбель ума, крылатой мысли, дерзновенных сердец. Иван Иванович вытер платочком лоб. Голубые глаза его блестели нетерпеливой радостью, на устах застыла улыбка.

Неожиданно в комнате послышался низкий протяжный гудок. Денисов круто обернулся. Он не ошибся: вспыхнул экран телевизофона. Чернобровая, с пухлыми губами девушка, глядя прямо в глаза Ивану Ивановичу, проговорила:

— Говорит Москва! Слушайте экстренное сообщение Правительства Союза ССР. 23 июня со специального космодрома в 12.00 будет дан старт ракете «Вулкан», которая возьмет курс на Луну. Осуществляется вековая мечта человечества…»

В глазах Олега поблескивали слезы. Денисов, увидев их, обнял парня за плечи.

— Дождался, сынок, — сказал он ласково и отошел от телевизофона.

Члены экипажа «Вулкана» прилетели на космодром на воздушном автомобиле. Всходило солнце. Дымилась утренними росами степь. Хотя облака в небе почти стояли на месте, нетрудно было заметить, как они, расплываясь, постепенно таяли.

Космонавтов встретили члены правительственной комиссии и корреспонденты разных газет мира. Провожающих было очень мало, потому что район космодрома являлся опасной зоной. Старт должен передаваться телецентрами крупнейших городов страны, и его увидят миллионы людей.

Денисов, Виктор Машук и Олег Дрозд… Казалось, это стояли два сына с отцом, одетые по-дорожному, в одинаковых костюмах. Вспыхивали огни «блицев», стрекотали кинокамеры. Такими — гордыми, со сдержанными улыбками — видели их в эту минуту в Москве, Ленинграде, Киеве, Минске…

Наконец к Денисову подошел начальник космодрома.

— Иван Иванович, извините, последний раз беспокоим. Вас просят зайти со своими орлами на санитарный пункт.

— Ох эти мне проверки! Измучили они нас, — вздохнул профессор и кивнул парням, чтобы те следовали за ним.

Они опустились по бетонным ступенькам в подземное помещение. Олег волновался. Он мало спал в эту ночь: не мог отделаться от беспокойных раздумий. Перед глазами мелькали корабль, пустое черное небо, представлялись неожиданные встречи с метеоритами. И вдруг вспомнилась Наташа… Она что-то говорила ему, что-то наказывала, предупреждала. Он видел ее отчетливо и близко, слышал даже легкий шелест шелкового платья, тревожное дыхание. Только к утру, когда начали таять сумерки, он уснул. Проснулся с шумом в голове. В мышцах чувствовалась какая-то скованность. Лишь когда принял холодный душ, бодрость вернулась к нему.

На санитарном пункте, где все сияло чистотой, белыми стенами и халатами, космических путешественников окружила целая толпа врачей. Слышались приветствия, смех, шутки.