Валерий Большаков - Другие правила

— Наверху они вялые, — рассказывал Бранкевич оживленно, — в песок закапываются, хрен найдешь. А тут — вода, хоть залейся…

— Разрезвились, — проворчал Жилин, ставя лучевик на предохранитель. — Какая здесь глубина?

Гирин посмотрел себе под локоть, на перевернутую приборную доску.

— Сто пятьдесят.

— Может, мы не тут ищем?

— Да тут они где-то… Стоп!

Платформа дернулась и остановилась.

— Слышите? — Гирин замер в неудобной позе, подняв руку.

Яэль затаила дыхание и вслушалась — слабеньким эхом докатился не звук даже — звучок. Ритмичное звяканье. Гулкий стук мерными очередями. Металлический стрекот.

— Вообще-то, — сказал Бранкевич, — там модуль и должен быть. Техно.

— Техно, говоришь? — Жилин спрыгнул с платформы и полувидным жестом позвал за собой: — Пошли. Платформа пусть здесь останется.

Дальше туннель ветвился — от главного ствола отходили еще два таких же. «Направо пойдешь, — вспомнилось Яэли, — коня потеряешь…» Шестиногие роботы побежали по среднему туннелю. Но скоро прискакали обратно. Нырнули в левый и тоже вернулись. Оба прохода оказались завалены породой — глыбами пемзы, спрессованным пеплом, обломками пенотитановых бандажей. Было ясно, что без подрывников здесь не обошлось. Отряд свернул вправо. В туннеле было заметно суше и теплее. Свету тоже прибавилось, Обомшелые стены углубились, расширяя площадь для огромных — метров десять в обхвате — гофрированных труб, выходивших из пола и наподобие толстых колонн упиравшихся в потолок. На одних была выведена большая латинская «D», на других— жирная «Т». А впереди, за парой громадных ворот, раздвинутых почти до самых пазов, шумел и сиял огнями технологический модуль. Огромный кубический зал, куда спокойно могла вместиться пятиэтажка, был залит ярким голубоватым светом и переполнен движением и блеском. Шаровые манипуляторы перекладывали какие-то каркасы; киберы с завораживающей монотонностью повторяли несложные операции, что-то с чем-то соединяя, налепляя на остовы органическую обшивку, заталкивая на место разные блоки — работал У-конвейер. Зигзагом, окольцованный магнитной подвеской, перетекал сверкающий ручей металла, разбиваясь в селекторе на струйки — словно ртутное дерево прорастало сквозь путаницу конструкций. Лязг, погромыхивание, стрекот, щелканье, высокие свисты и низкие гулы метались средь решетчатых ферм и цельных столбов, рикошетом отражаясь от гладких серых стен, мячиками прыгая по зачехленным энергогенераторам. Над полукруглыми воротами было выведено огромными светящимися буквами: «Производственная Группа», а ниже коряво добавлено: «Посторонним вход воспрещен! Стреляем без предупреждения!»

— Едрить твою налево! — раздался в наушниках голос Гирина. — Обнаглели уже до крайней степени!

— Вон они! Вон! — шепотом завопила Яэль, указывая на штабель ящиков, из которых торчали ульмотроны — толстые гладкие цилиндры в полтора метра длиной.

— Быстро грузим! — распорядился Жилин и подхватил упаковку с ульмотроном.

Яэль кинулась тоже, примериваясь к ящику, но Гирин отстранил ее без особых церемоний.

— Как-нибудь без вас! — шаркнул он сапогом огромного размера.

— Макс! — вознегодовала Яэль.

— Яэль! — прикрикнул Жилин. — В нем почти центнер весу! Следи лучше за коридором!

— Есть… — вздохнула Яэль, переживая свою слабосильность.

Все мужчины в группе были огромны и крепки, они подхватывали тяжелые ящики, волокли их к платформе и бегом возвращались обратно. Пять ульмотронов. Десять. Пятнадцать. В наушниках у Яэль хрипло дышали, хекали с натугой, отдувались.

Издалека донесся тихий гул — словно ядро катили по железу, и Яэль вскочила.

— Пурпуры! — крикнула она. — Глеб!

— Слышу! Макс! Гоша! Вы таскаете ульмотроны, мы вас прикрываем!

Под потолком загуляло эхо, и в круглой решетчатой сборке замелькала транспортная капсула. Она затормозила у вертикальной шахты и скользнула вниз. Мутно-прозрачная капсула вмещала четверых пурпуров в белой броне вершителей. Жилин быстро скомандовал:

— По соленоидам — огонь!

Прогремели удары из лучеметов. Баранки катушек разваливались, сыпя градом крупных синих искр, или сползали чулком по изломившейся шахте. Стена за ней покрылась пузырями. Фигуры в капсуле задергались, и тут шахта просыпалась на пол грудой раскаленных профилей. Капсула резко просела, скрежетнула и рухнула. Она раскололась, как банка с четырьмя консервированными патиссонами — распалась надвое, натрое, осыпалась блестками дробленого стекла. Пурпуров раскидало. Одного привалило упавшей штангой лифта, другой уже разгибался, вставая, но дезинтегратор он выронил, и Жилин одним импульсом поразил оружие. Лучемет расплескало лужицей вокруг керамического ствола — словно в жару обронили эскимо на палочке. Пурпур бросился было бежать, но «пауки», воинственно наскакивая, брызнули в него синими лучиками парализаторов. У человека в броне заплелись ноги, он ляпнулся на пол.

Но вот вторая двойка пурпуров быстро скумекала, что к чему. Залегла за изрезанными конструкциями шахты и открыла огонь «по всем азимутам» — двойка не различала нападавших, а переключить бопы на инфракрасный было недосуг. Или невдомек.

Плазменные заряды язвили стены, выплескивая пластолит, перебили магнитную ловушку, и жидкий металл хлынул на пол зеркальной струей. Плитки пола затрещали, лопаясь и заворачивая края.

— Яэль! — крикнул Жилин. — Прикрой меня!

Яэль открыла огонь, стреляя быстро, не целясь, в экономичном режиме. Колеблющиеся оранжевые струи прожигали титановые листы, жаля глаза слепящими вспышками, вязли в булькающей керамике, проливали стеклянный дождь, выли или гулко ухали, смотря какой длительности был импульс.

Жилин зашел пурпурам в тыл и двумя выстрелами подрезал решетчатый мостик, висевший метрах в пяти-шести над полом. Мостик обвалился, перекособочась, и придавил обоих пурпуров. Бандитам достаточно было встать на четвереньки, чтобы сбросить гудящий пролет, но на это движение ушло целых две секунды. Жилину их хватило. Длинным импульсом он намертво сплавил ножные сегменты обоих БК. Металлокерамика размягчилась от жара, вершители задергались, но Глеб хладнокровно прижал бронированные сапоги своим башмаком, чтобы шов не разошелся. В вязкой броне остался четкий след.

Подбежал Бранкевич, махнул в сторону туннеля и показал на пальцах «10» — идут, мол, десять боевичков, и с дурными намерениями. Жилин кивнул и спросил по внутрянке:

— Макс, все взяли?

— Двадцать два! — выдохнул Гирин.

— Все, отходим!

— Атака базы! — завыло под потолком. — Проникновение через блок «А»!