Алекс Карр - 10-я книга. Варкенские перемены.

Весело хохоча, они трусцой побежали через цветущий лук к трехъярусной пирамиде, сверкающей в лучах искусственного солнца голубыми и белыми панелями. Оба этих здоровенных, босоногих парня были одеты в солдатские камуфляжные штаны и майки, туго обтягивающие их мощные торсы. Зак лишь немного уступал Рену Калвишу в росте, но был куда изящнее этого массивного, широкоплечего великана, который бежал по траве с лёгкостью юной девушки. Каждое его движение было быстрым, точным и элегантным, отчего Зака, порой, брала оторопь, ведь когда Железный Рен сидел или лежал, он производил впечатление неуклюжего громилы, выглядел эдаким портовым роботом-такелажником. Впечатление это было весьма обманчивым, так он за всю свою жизнь не встречал человека более ловкого и стремительного. Уж на что Нейзер был вьюном, но и он проигрывал этому великану в подвижности, особенно на турнирной арене.

Весело подшучивая друг над другом и громко хохоча, они влетели под синеватые, тающие в высоте своды пирамиды и замерли, остановившись на просторном балконе. Внизу перед ними простирался здоровенный зал, весь заставленный множеством прозрачных, стайларовых клон-кювез, в которых еще совсем недавно дожидались своих хозяев синевато-бурые квазибелковые, кремнийорганические тела-трансформеры, погруженные в густую, бирюзовую жидкость. Над ними висела в воздухе ажурная паутина из разноцветных пластиковых трубопроводов, протянувшихся к ним от сверкающего полированным хромом и белым кристаллокерамитом махины биореактора, построенного еще Нэксом и затем изрядно модернизированного Заком Лугаршем. Первым умолк хельхорец, а вслед за ним и папаша Рендлю. Постояв в молчании пару минут, Зак ткнул своего друга кулаком в каменно-твердый бок и негромко шепнул:

– Пошли, Рен, я намерен, для начала, хорошенько изучить все, на что ты способен.

– Сынок, а чего это ты шепчешься так, словно нас возьмут и схватят за руку? Ты что, сдрейфил? – Шепотом поинтересовался у него Рен вместо ответа и сам робко опустил глаза.

Зак, все так же тихо, пояснил ему:

– Понимаешь, старина, это для меня особое место. Ведь что ни говори, а именно здесь я вторгся в святая святых и приложил руку к тому, чтобы значительно улучшить человека, а он, что ни говори, творение Божье. – Увидев усмешку в глазах Железного Рена, он поторопился добавить – Ладно-ладно, не газуй, старина, Эд, Оорк и Вирати совершенно не робели, когда мы здесь работали, но им-то делать это не впервой. Ты же знаешь, что когда-то они вместе с Эмилем Борзаном создали первых людей, так что для них это дело уже привычное, а у меня, клянусь Священными Свитками Торы, от одной мысли об этом мороз по коже дерёт. Это же надо было случиться такому, чтобы я, сапог армейский, вдруг, взял и приложил руку к созданию новой расы бессмертных людей. Тут, старина, поневоле язык прикусишь, да, ещё и будешь дышать через раз.

Впрочем, когда они поднялись на третий этаж и вошли в просторный, светлый зал строгой, пирамидальной формы, заставленный различным медицинским оборудованием, к Заку Лугаршу тотчас вернулась его прежняя уверенность в себе и насмешливый тон. Он быстро прошел в центр зала, где стояла большая, молочно-белая, восьмигранная призма специального антропометрического биосканера. Папаша Рендлю был хорошо знаком с подобного рода оборудованием и сразу же стал внимательно рассматривать его пульт, оснащенный доброй полудюжиной больших пленочных экранов. Удовлетворенно кивая головой, он радостно пробасил:

– Да, сынок, если ты смог освоить эту шкатулку с призраками, я смело могу довериться тебе. Такую машину можно найти только у федералов и дело тут даже не в том, что она стоит бешеных денег. Просто не в каждом мире найдутся спецы, способные разобраться в тех компьютерных программах, которые в неё заложены. И как только тебя на такое сподобило, Зак?

Носатый хельхорец, довольный этим комплиментом, небрежно махнул рукой и веселым голосом сказал:

– Рен, ты не поверишь, но я в этой коробке почти всё переделал и даже написал для неё новый пакет программ. Старые были жутко убогими и едва читали данные на клеточном уровне. Зато теперь я запросто провожу сканирование даже на атомарном, а не то что молекулярном уровне. Давай, старина, заголяйся и полезай внутрь. Мне нужно погонять тебя пару часов прежде, чем я внесу коррективы в базовые программы. Ты ведь не хочешь чувствовать себя в новом теле так, словно ты натянул на себя боескафандр с чужого плеча? А для этого тебе придется здорово попотеть потому, что ты должен выложиться на полную катушку. Иначе нечего и мечтать о том, что твое новое тело будет идеально совпадать с твоим сознанием и всеми твоими представлениями о самом себе. Да, кстати, Рен, тебе не кажется, что все эти твои боевые имплантанты это уже атавизм твоего бурного прошлого? Представь себе, но твое будущее тело обладает способностью формировать внутри себя не только мощные биобластеры, но и куда более серьезные боевые системы. Тебе только нужно будет слопать пару килограммов терзия, а дальше квазибелковая структура трансформера сама произведет на свет все нужные органические соединения.

Папаша Рендлю, стаскивая с себя майку, закивал головой и бодрым голосом согласился:

– Это точно, Зак. Хватит мне пугать народ своей тушей, да, и Натали ругается из-за того, что не может обнять меня, но пуще всего мне достается от Малыша Бима. Тот просто бесится из-за моих имплантантов. Забыл уже, засранец, как они выручали нас на Бидрупе. Понимаешь, сынок, я ведь, можно сказать, всю свою жизнь готовился к тому бою и мне кажется, что я не посрамил флага. Так что я действительно сниму их и подарю Биму. Пускай он таскает эти цацки в своих карманах, они ведь не такие уж и большие, просто мне пришлось, вдобавок к импульсным микрореакторам, изготовить ещё и биоаккумуляторы, вот они-то и портят мне фигуру.

Вслед за этим старый солдат быстро выпотрошился от имплантантов и сложил их в большой пластиковый контейнер, но это лишь немного уменьшило его габариты. Железный Рен Калвиш и без своих имплантантов представлял из себя широченного великана с невероятно мощной мускулатурой, похожего одновременно и на громадный утес, и на стремительный, обжигающий ветер пустыни – хамсин, способный в считанные секунды ослепить беспечного путника. Сняв с себя мешковатые гастленовые штаны, он сделал для разминки несколько энергичных движений и лёгкой походкой пошел к призме биосканера. Зак Лугарш сел за пульт и его пальцы быстро запорхали над клавишами. Массивные, полуметровой толщины, двустворчатые двери распахнулись, папаша Рендлю вошел внутрь шкатулки с призраками и привычно занял место в середине пятиметрового зелёного круга.