Олег Готко - ЗЕМЛЯКИ ПО РАЗУМУ

Терпение, с которым Саньковский хотел было дождаться конца визита посетительницы, лопнуло довольно быстро. Осторожно высунувшись, он явился пред карие собачьи очи. Жулька его не подвела, и это вселило в него оптимизм. Выждав еще с полминуты, Семен начал медленно перетекать на еще теплый стул, а уже оттуда покарабкался на стол.

И там его ожидало фиаско.

Горелов еще не настолько пришел в себя, чтобы встретиться с разумным головоногом. Сказать по правде, он за всю свою жизнь не пришел бы в себя настолько, как того от него требовалось. При виде выпученного ока, он бросился к сейфу, открыл его в рекордное для закрытых помещений время и вытащил пистолет. В побелевших от ярости глазах читалось только одно – чертова кукла, сидела полчаса, лапшу на уши вешала, а потом смылась вместе с паршивой сучкой и подсунула ему вот это!

– Сволочь! Убью! Руки вверх!!! – участковый щелкнул предохранителем, подошел почти вплотную и приставил оружие, как ему хотелось того думать, к темечку.

Семен растерялся, а затем испугался. Еще никогда черная неизвестность небытия не смотрела на него своим загадочным и страшным глазом. Древние и чужие инстинкты пробудились от универсального для Вселенной вопля ужаснувшегося сознания и начали действовать. Одно из щупальцев выстрелило в лицо Горелову, и снова черный водоворот всосал в себя сознание Саньковского...

                                                                                                                                                               ***

Когда пришелец вышел, как ему казалось, на финишную прямую, и на холме забелел домик неизвестной ему бабки Груши, начали отказывать чужие ноги. Новое тело было измождено до предела. Оно не теряло сознания только потому, что своего у него не было. Его шатало из стороны в сторону, наклоняло вперед и выгибало назад.

Тохиониус в отчаянии принялся помогать ногам руками. Он никогда не сталкивался с трудами Руссо, но со стороны это было похоже на поход под девизом: «Назад, к природе!» Еще его, как и троглодита, мало заботил внешний вид, который также был ужасен. Кошки шарахались прочь, а собаки тоскливо выли вслед человеку, который прошел сквозь огонь, воду и медную мясорубку.

Исключительно благодаря нечеловеческому упорству, ему посчастливилось добраться до искомой полянки. Отдышавшись, он огляделся. Кроме почти белого и странного животного, которое, поймав его взгляд, начало рыть копытом землю, никого не было. Никогда в жизни Тохиониусу еще не приходилось испытывать большего разочарования. Обнаружение неисправности в гравитокомпасе не шло ни в какое сравнение с фактом пропажи родного тела.

Стараясь не приближаться к явно недружелюбной особи, пришелец почти добрел до воды и свалился. Силы были исчерпаны начисто. Ему оставалось только лежать и смотреть на речку. Безысходность ситуации заставляла делать это с вожделением.

Безжалостная, чужая и такая же враждебная, как и вся планета, звезда припекала голову и эффект не заставил себя ждать. Вскоре Тохиониусу начало казаться, что вот сейчас, с минуты на минуту, гладкая поверхность заволнуется, пойдет кругами и из-под воды вынырнет цель его поисков. Однако время шло и все оставалось по-прежнему. Он смежил веки и вырубился...

Очнувшись после обморока, Тохиониус было подумал, что умереть здесь, на месте ритуальных сборищ, будет слишком уж по-аборигенски. Затем, окончательно сориентировавшись в реальности, он ужаснулся как мыслям, так и положению своего тела. Существовал фактор, который ему просто нельзя было упускать из виду, и время здесь играло решающую роль. Отчаяние и только оно заставило его пустить в расход неприкосновенный запас энергии, хранящийся в клетках тела автохтона.

Оно неохотно пришло в движение. Сантиметр за сантиметром расстояние между ним и водой начало сокращаться. Минула вечность, прежде чем прохладная вода вернула тело к жизни. Промедление было смерти подобно, и Тохиониус заставил его нырять в поисках своего вчерашнего хозяина, но того нигде не было. Девственная пустота необитаемых миров царила на дне омута. Мысль о том, что всё навсегда потеряно здесь, потрясла пришельца до глубины души.

Выбравшись из воды, он принялся обшаривать берег. Рассеянно накручивая круги, галактический неудачник размышлял, куда мог подеваться проклятый абориген, ведь вряд ли сознание того правильно оценило происшедшее. Поверить в это было еще труднее, чем в утрату надежды всей жизни. Не могли же они его, тут Тохиониус задрожал мелкой дрожью, съесть?! Он принялся было вспоминать признаки каннибализма в первобытнообщинном строе и незаметно для себя забрел на территорию, находящуюся под опекой козла. Его внимание было привлечено стуком копыт, а когда обернулся на звук, новая смертельная опасность была уже в двух шагах.

Глаза козла горели мечтой. Нет сомнений в том, что она обязательно исполнилась бы, будь тело Семена вчерашним нетрезвым бревном, которое так позорно потерпело поражение от бородатого камикадзе. Однако так уж устроен мир, что все в нем течет и меняется. Сейчас козлу предстояло схватиться с чуждой формой жизни, обладающей реакциями не в пример заторможенным интеллигентам.

Катализированные рефлексы оказались на высоте. Пальцы впились в морду агрессивного копытного брата драконозавра. Контакт длился не более секунды...

                                                                                                                                                               ***

– Так ты, Вовка, говоришь, что оно извивалось, как клубок змей? – Димка посмотрел на водителя.

– Да! Правда, если ты говоришь, что это был осьминог... – Вовка начал жестикулировать, дабы нагляднее вспомнить увиденное. Машину повело на встречную полосу.

– Держи руль! – завопил Самохин. – Ты в городе, а не в колхозе!

Водитель выровнял автомобиль и благодарно посмотрел на нового знакомого, который снова спас ему жизнь – первый раз тот посоветовал удалиться от пьяных грузчиков на максимальное расстояние.

– И оно вылезло у тебя из цистерны?

– Ну! Сначала оно влетело туда откуда-то сверху, а потом начало убегать...

«Допустим, что насчет влетания ты загнул», – подумал Димка, и тут его осенило:

– Ты рыбу откуда возишь?

– Из «Светлого Луча». У нас, в Ставках пруды, где ее разводят. Вот я и привез ночной улов, – обстоятельно объяснил Вовка, не понимая, к чему клонит собеседник.

Самохин же самодовольно улыбнулся. Все сходилось. Пруды совсем рядом с озером. Ночью пьяные колхозники просто не заметили, кого их угораздило выловить. Если ему удастся поймать живого речного осьминога, то это будет наилучшим доказательством того, что тот имеет прямое отношение к странному поведению Семена. Это докажут в любой лаборатории, куда он сдаст его на исследование. Черт с ней, с работой! Отгул за прогул!