Игорь Гетманский - Планета безумцев

Я понимал, на что делал ставку Хаткинс, когда просил меня о помощи. Он не хуже меня осознавал недоказуемость существования организации ментальных шпионов. Но надеялся на мой статус самого популярного журналиста на Земле. Если бы в "Галактик экспресс" вышла статья с изложенными им фактами, она вызвала бы резонанс в самых разных кругах. А это немало. За дело могли взяться самые неожиданные люди и силы. И добиться успеха и победы над тайным врагом.

Но Хаткинс взорвался и свел мой статус на нет. За мое слово никто теперь не даст и ломаного гроша. Мне никто не поверит. И поэтому я должен не писать, а действовать. И докопаться до сути сам.

Шоссе достигло леса и, нисколько не смутившись, - не сужаясь и не петляя, - понеслось между двумя плотными стенами елей. В салон вместе с прохладным ветерком налетели запахи хвои, смолы и молодого папортника. Я с грустью подумал, что вдыхал запахи леса последний раз очень-очень давно, но то была мимолетная мысль. Сейчас меня занимало одно: кто ждет меня в пансионе? Кто такой Томас Брайтер? Кто - если Брайтер трансформировался пятнадцать лет назад в Томаса Хаткинса, а Хаткинса разорвало на мелкие кусочки у меня на глазах?

Кто он? Призрак? Оборотень? Или оживший мертвец? Последнее соображение никуда не годилось, потому что мертвеца как такого в наличии не имелось только никуда не годные рваные фрагменты...

Шоссе неожиданно сделало крутой поворот, вырвалось из леса и, пробегая по мосту над неглубокой речушкой, потерялось из виду в мешанине густых кустов, обступающих белые, выжженные на солнце скалы. И там, на въезде в скальный массив, в ста метрах впереди, поперек дороги стоял черный "Мерседес" с открытым капотом.

Дальше мне дороги не было.

Я сбавил скорость и остановился перед аварийным автомобилем. Рядом с ним, видел я, находились два человека. Как следует рассмотреть их я не мог: тот, что находился возле капота, стоял спиной ко мне, а второй был полностью закрыт кузовом автомобиля. Его силуэт смутно проступал сквозь дверные стекла.

- Эй! - окликнул я. - Доброе утро, джентльмены! Или оно для вас не очень доброе? Проблемы?

И вылез из машины.

Первым откликнулся невидимка за авто.

- Доброе утро, мистер! - радостно закричал он. Его голос показался мне смутно знакомым. А в следующий миг мой собеседник вышел из-за машины, снял некрасивые жалкие очечки и широко улыбнулся мне.

Моя нижняя челюсть упала на асфальт и недоуменно запрыгала по шоссе. Во всяком случае, мне так показалось. В первое мгновение. А во второе мгновение я покрылся холодным потом. Но, несмотря на это, уже лез за пазуху к своему револьверу.

Передо мной стоял Хаткинс. Собственной персоной. Мертвец, собранный из рваных фрагментов.

Улыбка стерлась с лица Хаткинса так же естественно, как и появилась. Зато в его руках оказался пистолет.

- Не нервничайте, мистер Рочерс! - сказал он. - Опустите руку и отойдите от машины.

И в этот миг второй мужчина обернулся ко мне. Он выглядел намного моложе Хаткинса. На нем была форма космического разведчика. Волевой, выдвинутый вперед подбородок, глубоко запавшие серые глаза... Лицо с фотографии Томаса Брайтера.

Значит, передо мной стоял Брайтер. Зомбированный инопланетянами разведчик.

Еще один несуществующий персонаж.

- А вот и я, Рочерс, - приветливо взглянул он на меня.- Капитан Брайтер, будем знакомы. Узнали? Это я вас вызволил из тюрьмы. Вы мне дорого встали. Поэтому пора отдавать должок.

И достал из машины помповое ружье. Одной пули, выпущенной из него, было достаточно, чтобы я взорвался, как вчера его дружок Хаткинс в ресторане.

Я пытался сообразить, что происходит. Они, эти ожившие мертвецы, собирались меня убивать. Я был у них на прицеле. Стоял в двух шагах. От мертвецов. От ходячих трупов...

Спокойно, Дэнни, сказал я себе. Ты когда-нибудь разгадаешь загадку этих ребят. Но для этого тебе надо остаться в живых. Зачем им нужно тебя убивать, кто они - теперь не важно. Важно другое - остаться в живых. Дуй от них подальше.

- Я что-то ничего не понимаю, - недоуменно пробормотал я, чтобы оттянуть момент расправы.

- А что здесь понимать? - спросил Хаткинс, надевая очки. - Вам не надо ходить в рестораны с сомнительными личностями и слушать всякий бред. А тем более нельзя передавать его другим...

- Но ведь вы сами... - начал я, обрадовавшись назревающему толковищу. Но он не стал со мной разговаривать. А щелкнул предохранителем и взвел курок.

Я испуганно отступил на шаг к своей машине. И незаметно скосил глаза: плоскость багажника находилась на расстоянии одного хорошо исполненного прыжка с места спиной вперед.

- Отойдите от машины! - скомандовал Брайтер. - Заляпаете кровью, а ваша тачка нам еще понадобится.

- И документы, - подхватил Хаткинс. - Они у вас в пиджаке?

- Да, - ответил я, хотя бумаги находились в бардачке машины. Я понял, что им важно, чтобы документы не пострадали при расстреле. Это давало мне еще пару секунд, чтобы собраться и улучить момент для прыжка.

- Дайте их мне. Но прежде достаньте пистолет и бросьте его на землю.

Я медленно полез во внутренний карман пиджака, не сводя с них взгляда. Они стояли и в четыре глаза наблюдали за моими движениями. Мне ничего не оставалось, как прыгать под дулами наведенного на меня оружия.

Я нащупал в пиджаке записную книжку, вырвал ее из кармана, затряс ею над головой и истерически закричал:

- Не получите вы моих документов! Не получите! - И зашвырнул несчастную книжку в воздух над своей головой.

Брайтер и Хаткинс инстинктивно проследили взглядами за летящим предметом. Оба дула - пистолета и ружья - рассеянно покачнулись и на чуть-чуть опустились к земле. И это был момент истины! Наверно, он. Сравнивать его с другими у меня не было никакого желания. Тем более что их, этих моментов, данных для спасения, больше не предвиделось.

Я сделал быстрый шаг назад и, почувствовав копчиком ребро жесткости кузова своего автомобиля, изо всех сил оттолкнулся обеими ногами от земли. Толчок был такой силы, что я почти перелетел через багажник, но все-таки упал спиной на дальнее крыло машины, а в следующее мгновение перекатывался по нему кувырком назад. И когда мне вслед загрохотали выстрелы, уже лежал на земле и лихорадочно рвал из кармана револьвер.

Мне в тот день дано было кое-что успевать. Когда они подбежали к моей машине и одновременно вскочили на нее - один на багажник, другой на капот - я скатился к подножию высокой дорожной насыпи и успел навести на них револьвер.

Вот такими они, наверно, и предстали перед Господом - взъерошенные, оскаленные, в неказистых позах, с оружием в руках. Я нажал на курок. Пуля пробила бензобак, и клубящееся пламя взрыва закрыло от меня и машину, и фигуры преследователей. Но грохот взрыва не смог поглотить ужасные крики, которые издавали люди в центре огня. В меня пахнула злая волна обожженного воздуха. Я упал на землю и прикрыл голову руками. Канистра с запасом бензина, что лежала в багажнике, взорвалась мгновением позже. И звуки этого взрыва уже никто не пытался перекричать...