Норман Спинрад - Стальная мечта

Моро улыбнулся, очевидно довольный происходящим.

— Достаточно, — бросил он наконец. — Уберите его.

Охранник поволок прочь искалеченного раба. Даже тогда этот несчастный не перестал бессмысленно скалиться и смеялся, захлебываясь собственной кровью.

— Действительно, — промурлыкал Моро. — Прекрасный наркотик. Взять его!

Один из солдат вцепился во Фрейдена. Барт не сопротивлялся, изначально ожидая чего-нибудь подобного.

— Рабыню тоже!

Руки Софии заломили назад.

— Рабыню? — взвизгнула она. — Ах ты гнида! Волосатый бычий пузырь, мать твою…

— Заткнись! — проревел Фрейден.

— Для человека, который был президентом, ты не очень-то умен, Фрейден, — злорадно оскалился Моро. — Ты и вправду рассчитывал, что я не отберу у тебя наркотик без лишних разговоров? Сильный — убивает, слабый — умирает. Сейчас ты прикажешь своему экипажу совершить посадку. Если будешь достаточно расторопен и не причинишь мне ненужного беспокойства, могу пообещать тебе сравнительно легкую смерть. Если же нет… — Пророк вздернул плечи и по-волчьи ухмыльнулся.

— Тебе тоже далеко до Эйнштейна, — спокойно ответил Фрейден. — Моим людям дано распоряжение подвергнуть город атомной бомбардировке, если они не получат дополнительных инструкций в течение часа.

— Сейчас тебя отведут к передатчику, и ты отменишь идиотский приказ!

— И не подумаю. Ты зря на это рассчитываешь.

Моро пренебрежительно поморщился.

— Пара минут надлежащих пыток вправит тебе мозги. Кстати, и день выдался таким скучным… Это взбодрит.

— Смотри-ка сюда, — проговорил Фрейден, широко разинул рот и дотронулся языком до коренного зуба. — Здесь стоит микропередатчик. Весь наш разговор идет на корабельные мониторы. Играй в открытую, или через пять минут превратишься в радиоактивную грязь. Мне надоели эти глупые кошки-мышки.

— Ты блефуешь! — сказал Пророк негодующе. — Бомба прихлопнет и тебя.

— На этот раз ты прав. Вся хитрость в том, что мне нечего терять. Ведь ты все равно собирался меня убить, вспомни! А вот ты потеряешь все. Хочешь играть с таким раскладом? Ну давай! Если ты выиграешь, в твоем распоряжении — отличный труп. Если проиграешь — сам покойник. Что до меня, то какая разница? Ставку делаешь только ты. Впрочем, я никогда не был особо азартным игроком.

Глаза Моро вспыхнули, он сжал кулаки. Потом вновь передернул плечами.

— Я тоже. К счастью, эту партию я могу позволить себе проиграть. Очень хорошо. Мне понравился наркотик. Назови свои условия.

— Наконец-то ты заговорил разумно! Я буду продавать тебе омнидрин — некоторое умеренное количество ежемесячно. Основной запас останется на орбите, на тот случай, если тебя посетят еще какие-нибудь сумасбродные фантазии. О цене договоримся сразу же, как только я ознакомлюсь, чего стоит местная валюта.

— Валюта? — переспросил Моро, нахмурившись. — Что это такое?

— Деньги, — объяснил Фрейден смеясь. — Ты, наверное, слышал о деньгах?

— Деньги?.. Ах да, символические знаки обмена. На Сангрии не существует денежной системы. Я владею планетой, Братством и Киллерами. У Братьев собственные рабы, мясные стада и Киллеры. Сильные отбирают все, что им нужно, у тех, кто слабее. Нет нужды в знаках обмена.

— Тогда, может, объяснишь мне, как ты собираешься расплачиваться за наркотик?

Моро стиснул зубы, на скулах у него заиграли желваки.

— Хм-м-м… Ладно, почему бы и нет. Ты лучше большинства этих глупцов. Ты будешь посвящен в Братство Боли. И останешься полноправным Братом до тех пор, пока не перестанешь поставлять омнидрин.

— Я уже обладаю всеми приглянувшимися мне почетными титулами, — заметил Фрейден. — Какие права даст мне это в реальности?

— Все, что может предложить Сангрия! — гордо возвестил Пророк. — Твои собственные Киллеры; Любые рабы, которых ты выберешь из числа никому еще не принадлежащих Животных. Мясные стада. Абсолютная власть над всеми существами планеты, исключая меня, других Братьев и нашей собственности. Место в Павильоне в День Боли. Земля, если захочешь.

Фрейден улыбнулся. Многообещающее начало. Гораздо больше того, на что он мог рассчитывать. Возможность действовать, возможность влиять.

— Что ж, сдача твоя, — кивнул он. — Но с землей я пас. Я парень городской.

— Хорошо. Завтра состоится посвящение. Сейчас тебе покажут твою квартиру. Ступай. Я желаю наблюдать за развязкой этого состязания в одиночестве.

Выходя вслед за сопровождавшим его солдатом, Фрейден увидел, что внимание Моро уже вновь полностью приковано к экрану. Сам он постарался не смотреть в ту сторону. «Наслаждайся, пока можешь, жирный боров! Грядет Революция!»

Глава 3

«Рабыня останется в доме».

Это была долгая ночь для Барта Фрейдена — ночь, полная размышлений, почти не оставивших места для сна. Вдвоем с Софией они оглядели отведенное им помещение — надо признать, довольно роскошное — и остаток дня потратили, шныряя по крепости, пытаясь определить ее местоположение.

Как обнаружил Фрейден, солдаты переполняли двор и, казалось, заправляли здесь всем. Их были сотни, если не тысячи. И все неестественно похожи друг на друга — одинаково жилистые, с выступающими подбородками, маленькими запавшими глазами, волосами, высоко поднимающимися от линии лба. Если бы существовали виды не только собак, но и людей, то эти сошли бы за настоящую породу. Бультерьеры, не иначе! Они могли ответить только на очень простые вопросы, касающиеся голых фактов: сами они звались Киллерами, город — Сад, аборигены, которых, кстати, нигде не было видно, известны под кличкой «Жуки» и принадлежат, судя по всему, к какой-то разновидности роя или муравейника. Любой наводящий вопрос, когда Фрейден осторожно пытался прозондировать почву, натыкался на бессмысленный непонимающий взгляд.

На свободу передвижений по открытому двору были наложены нелепые ограничения. Когда Фрейден попытался войти в одно из небольших приземистых строений, в дверях которого бесследно исчезла длинная вереница пухлых маленьких мальчиков, охранник завернул его прочь лаконичным движением ствола. В то же время никто не препятствовал Барту наблюдать за одиноким Киллером, муштрующим отряд пареньков постарше, одетых в маломерную форму Киллеров, вооруженных небольшими, но весьма убедительными винтовками и «звездами». Пацаны так походили на взрослых, словно были одним выводком этой странной породы — вплоть до острых подпиленных зубов. Но едва Фрейден вознамерился, вслед за группкой хорошеньких малышек, проникнуть в здание, где мелькали точно такие же, но уже взрослые девушки, ему опять преградили путь. А несколько человек в черных просторных мантиях, на которых вездесущий Фрейден случайно натолкнулся, вообще проигнорировали его, словно животное.