Паоло Бачигалупи - Заводная и другие (сборник)

– Постарайтесь, чтобы выжил, – с едва заметной улыбкой говорит Хок Сен. – Он нам еще нужен – чеки подписывать.

Доктор Чан смеется:

– Тин мафань. Давно я никого не шила, но ради вас вытащу это мерзкое создание хоть с того света.

– Если вы и в самом деле такой талант, подхвачу цибискоз – позову лечить.

– Чем она недовольна? – встревает ян гуйдзы, который ни слова не понимает.

– Тем, что вы все время вертитесь.

– Коряво работает. Скажи, пусть штопает быстрее.

– А еще доктор Чан говорит, что вам очень и очень повезло. Щепка прошла в сантиметре от артерии. Чуть в сторону – и вашей кровью тоже залило бы пол.

К удивлению Хок Сена, Лэйк улыбается и глядит на мясников, которые разделывают тушу.

– Щепка… Я думал, меня мегадонт убьет.

– Да, вы чуть не умерли.

Вот это была бы катастрофа – инвесторы мистера Лэйка тогда опустили бы руки. От одной этой мысли старику не по себе. Влиять на Йейтса было, конечно, куда проще, чем на ян гуйдзы, но без этого упрямого заморского демона фабрику точно прикрыли бы.

Хок Сен с досадой понимает, что когда-то у него завязались отличные отношения с Йейтсом, а теперь вместо них – натянутые с Лэйком. Собственное невезение плюс упрямство ян гуйдзы – и снова надо придумывать, как выживать дальше и как возрождать свой клан.

– Думаю, вам стоит отпраздновать спасение, – подбрасывает он идею. – Сделать подношения Гуанинь[12] и Будаю, поблагодарить их за такую удачу.

Лэйк ухмыляется, уставив на старика дьявольские омуты водянисто-серых глаз:

– Чертовски хорошая мысль! – Будто чокаясь, он приподнимает наполовину пустую бутылку «Меконга». – Всю ночь буду отмечать.

– Найти вам компанию?

На лице заморского демона тут же застывает нечто вроде омерзения.

– Моя компания – не твое дело.

Хок Сен проклинает себя, но вида не подает – очевидно, зашел слишком далеко и опять разозлил это создание.

– Разумеется. Я не хотел оскорбить вас. – Старик торопливо делает ваи.

Ян гуйдзы, начисто забыв о веселье, обводит взглядом цех.

– Большой ущерб?

Хок Сен пожимает плечами:

– Вы были правы насчет сердечника – он треснул.

– А основная цепь?

– Проверим каждое звено. Возможно, нам повезет и выяснится, что пострадали только второстепенные передачи.

– Это вряд ли. – Заморский демон протягивает ему бутылку, Хок Сен мотает головой, пытаясь скрыть отвращение. Лэйк понимающе подмигивает, отпивает и вытирает губы тыльной стороной ладони.

В толпе мясников опять шумят – из туши с новой силой хлещет кровь. Голова животного наклонилась – ее уже наполовину отняли. Чем дальше, тем сильнее останки напоминают не целое и когда-то живое существо, а, скорее, детский конструктор для сборки мегадонта из мельчайших деталей.

Хок Сен размышляет, как бы ему заставить профсоюз поделиться с ним прибылью от продажи незараженного мяса. Маловероятно, учитывая скорость, с которой они застолбили за собой право разделать тушу, но не исключено – когда станут пересматривать энергетический договор или требовать компенсации.

– Возьмете себе голову? – спрашивает он Лэйка. – Хороший выйдет трофей.

Ян гуйдзы оскорбленно отказывается.

Хок Сен раздражен ответом, но вида не подает. С этим заморским демоном и сам осатанеешь – тот вечно зол, настроение скачет, как у ребенка: сейчас весел, а через секунду уже скандалит. Но тут ничего не поделаешь: карма. Она сделала мистера Лэйка демоном, и она же свела с ним Хок Сена. Что толку жаловаться на ю-тексовский рис, если умираешь от голода.

Лэйк замечает недовольный взгляд старика и поясняет:

– Это была не охота, а уничтожение. Один выстрел дротиками – и готово. Спортивный азарт тут ни при чем.

– Конечно. Очень благородно с вашей стороны. – Старик расстраивается еще больше: он рассчитывал заменить остатки бивней составом из кокосового масла, а саму слоновую кость продать лекарям у храма Ват Бовонивет, но даже эти деньги уплывают из рук. Все без толку. Хок Сен подумывает, не втолковать ли Лэйку, сколько стоят лежащие перед ним мясо, калории и кость, но бросает эту затею – заморский демон ничего не поймет, а только разозлится еще сильнее, как, впрочем, и обычно.

– Смотри – чеширы явились, – замечает Лэйк.

Вокруг туши бродят заметные лишь по мерцанию шкур похожие на кошек существа – сгустки теней и бликов, которых привлек запах падали. Ян гуйдзы глядит на них с явной неприязнью, Хок Сен – отчасти с уважением. Эти твари хитры – благоденствуют там, где их все ненавидят. Можно даже подумать, что эти дьявольские кошки чуют кровь еще до того, как она прольется, будто умеют заглядывать в будущее и точно знают, где их вскоре ждет обед. Чеширы осторожно подходят к липкому красному озерцу. Мясник пинком отшвыривает одного, но воевать тут бесполезно – животных слишком много.

Лэйк отхлебывает виски.

– Нам их не выгнать.

– Можно позвать детей-охотников. Недорого.

Ян гуйдзы только машет рукой:

– На Среднем Западе такие тоже есть.

«Только у наших причины посерьезней», – думает Хок Сен, но решает не спорить. Позвать ловцов все равно надо: если этих дьявольских тварей не распугать, рабочие станут шептаться, что несчастье навлек пхи Оун, злой дух – повелитель чеширов.

Коты подходят все ближе, их то видно, то нет, шкуры принимают оттенки всего, что находится рядом. Животные опускают головы к кровавым разливам, и их переливчатые рыжие и угольно-черные пятна краснеют.

По слухам, чеширов вывела компания-калорийщик – то ли «ПурКалория», то ли «Агроген» – по приказу одного из начальников; говорят – как сувенир для гостей ко дню рождения его дочери, когда той исполнилось столько же, сколько кэрролловской Алисе.

Дети разобрали котят по домам, те дали потомство с обычными кошками, и через двадцать лет чеширы заселили все континенты; теперь только два процента их потомства напоминает старых животных – Felis domesticus с лица земли исчезли. В Малайе «зеленые повязки» ненавидели китайцев и чеширов одинаково, только последние, насколько известно Хок Сену, по-прежнему живут там и процветают.

Доктор Чан кладет очередной стежок, ян гуйдзы вздрагивает и бросает на нее злобный взгляд.

– Ну все, хватит.

Та делает ваи, пряча испуг за сложенным ладонями, и шепчет Хок Сену:

– Он снова дернулся. Анестезия плохая, я к такой не привыкла.

– Я дал ему виски для обезболивания. Заканчивай, я все улажу, – успокаивает ее старик и добавляет, глядя на сяншена Лэйка: – Осталось совсем немного.

Тот корчит недовольную мину, но оставляет доктора в покое и дает ей спокойно зашить рану. Затем старик отводит женщину в сторону и вручает конверт с деньгами. Та начинает кланяться, однако Хок Сен тут же прерывает поток благодарностей.