Дмитрий Федотов - Аберрация

— Держи, командир. — Береснев протянул ему длинное двухцветное перо. — На память.

На скале гриф, видимо, наконец сообразил, что его обокрали, и возмущенно заорал, распустив великолепные крылья.

— Обиделся, — хохотнул Заремба, вертя в пальцах перо. — Ну, брат, облачайся и пошли.

— Вы обещали ответить на мой вопрос, командир…

— Экий ты упрямец! Не зря я тебя своим замом назначил, — покрутил головой Заремба. — Если честно, я и сам толком не знаю. Но сегодня должен прибыть один очень осведомленный человек, и как раз по этому поводу. Так что, идем. И чтоб ни одна мышь!..

Через несколько секунд оба «геккона» превратились в призрачные силуэты, метнувшиеся в сторону полуденного солнца.

Вот уже десять дней база «Крым-2» гудела, как рассерженный улей. Сюда срочно был стянут почти весь личный состав отряда «Геккон». Не хватало двух-трех человек, отсутствовавших в это время на Земле.

Собственно, члены отряда были не совсем людьми. То есть, конечно, они оставались и внешне, и психически вполне нормальными гомо сапиенс, но на самом деле являлись добровольными участниками проекта «Next», разработанного биохимиками и физиологами Службы космической безопасности. Проект представлял собой своеобразную альтернативу биотехам: не создание искусственных организмов, а улучшение свойств натуральных с той же целью — для максимальной адаптации к агрессивной внешней среде. Проект предложил еще предшественник Шактибинду на посту директора СКБ, Руслан Джимбинов, известный российский ученый, открывший «эффект сурка» — управляемого феномена пробуждения наследственной информации.

С помощью специально подобранной смеси пептидов и кофакторов* у человека активировали эпифиз — самую загадочную железу организма, а затем подвергали низкочастотному электромагнитному облучению по особому алгоритму. В результате у испытуемого появлялись самые разные и необычные способности вроде инфракрасного зрения, управляемой терморегуляции, кожного дыхания, электросенсорики и множество других. Однако ожидаемого пробуждения так называемых «экстрасенсорных» способностей не случилось. Правда, вместо телепатии, к примеру, удалось включить биологическую радиосвязь, известную у некоторых животных.

Одним из важных приобретений явилось и так называемое «чувство пространства». Собственно, из-за него членов отряда, а затем и все подразделение, и окрестили «гекконами». Парни получили возможность двигаться в сверхскоростном режиме, подобно биотехам, а также легко преодолевать вертикальные преграды, если только они не были из какого-либо гладкого материала. Скорость расчета оптимальной траектории и цепкость бойцов отряда оказались поразительными. Исследования показали, что, по крайней мере, некоторые из «гекконов» действительно были способны изменять адгезивные свойства* своей кожи.

Проект был первоначально отклонен, так как в Совете по новым технологиям ООН преобладали сторонники модного тогда генетического конструирования. Джамар Шактибинду, возглавивший Службу космической безопасности после трагической и загадочной гибели Джимбинова, вернулся к проекту «Next» и настоял на его реализации для нужд Службы. Возможных противников ему удалось успокоить тем, что все официальные спецподразделения были укомплектованы биотехами. Таким образом «гекконы» оказались на полулегальном положении, что не помешало им принять участие в нескольких весьма громких и сложных операциях Службы. Отбор кандидатов в спецотряд проводил лично директор Шактибинду, вызвав волну недоумения среди подчиненных.

Теперь же все «гекконы» усиленно тренировались по индивидуальным и групповым программам, причем не только физически. В биотехнологическом корпусе также кипела работа. Невидимая для глаз, она была, пожалуй, еще важнее, чем преодоление различных полос препятствий и освоение новейшего оружия. Руководил там нелюдимый и вечно недовольный профессор Акимов из Центра нанотехнологий Российской академии наук.

Каждый «геккон» обязан был по окончании ежедневной тренировки посещать лабораторию Акимова, но рассказывать или обсуждать, что там с ним происходит, не имел права. Однако люди оставались людьми, и внутри каждого подсознательно росло чувство неудовлетворения. Отрицательным эмоциям требовался выход, и каждый сбрасывал негатив на свой лад.

Кто-то обзавелся необременительным хобби, вроде выращивания эмпатиков* или дрессировки сусликов, легко приручаемых, веселых зверьков; другие рукодельничали, вырезая из дерева и мягкого крымского сланца фигурки людей и животных; несколько «гекконов» даже взялись за раскопки обнаруженного рядом с базой древнего городища. Виктор же при малейшей возможности забирался на вершину плоской скалы в километре от базы, активировал унитач и устраивал видеосеанс с Мирой.

Девушка откликнулась на записку Береснева буквально на второй день, позвонив по оставленному номеру. Виктор, если честно, не очень ожидавший продолжения «пляжного» знакомства, хотя и втайне желавший его, одновременно удивился и обрадовался.

— Это здорово, что ты позвонила, — выдохнул он, с трудом уняв заколотившееся сердце. — Спасибо!

— Опять кого-то нужно спасать? — прищурилась Мира.

— Такая у меня работа.

— Жаль… Я хотела сказать, мне жаль, что тебе не удалось отдохнуть.

— Ничего. Вот закончим тут… и я сразу прилечу в Науру. К тебе.

— Буду ждать!..

После того, первого, разговора Береснев будто обрел крылья. Он буквально летал по тренажерным комплексам и «полосам препятствий», выполняя все упражнения в немыслимом даже для «геккона» темпе и гоняя отряд до полного изнеможения. В конце концов Заремба был вынужден осадить своего нового заместителя: угробишь парней, а им еще в деле работать!

Поскольку территория базы была закрытой для внеслужебного общения, Виктор быстро нашел место, чтобы без помех разговаривать с Мирой. Он настолько свыкся с мыслью о скорой встрече с девушкой, что даже не сразу понял, что имел в виду командир, сказав: «Завтра все узнаем».

Собственно, на базе давно уже ждали решающего шага от руководства СКБ, и такой момент наступил. Причем, как оказалось, точно рассчитанный самим директором Шактибинду.

Ровно в час пополудни на центральную посадочную площадку базы опустился черно-синий винтолет с эмблемой Службы космической безопасности, из него легко выпрыгнул невысокий, смуглый и седой как лунь человек, одетый в комбез безопасника.

Встречали гостя лишь двое — дежурный по штабу отряда майор Заремба и угрюмый молчаливый молодой человек из лаборатории Акимова.