Игорь Пронин - Космос есть космос

– Зачем? Немного подождать осталось. Но как это происходит?

– Не знаю. Может, бактерии всякие, вроде нанороботов, а может, она химические элементы из атомов как хочет, так и конструирует. Или вообще частицы из вакуума создает.

– Не она, – поправил капитан, – а он. Мы будем называть его Илаем.

– Илаем? – Рябтсев пожал плечами. – Ну да, логично. Не зря погиб наш молчаливый друг. Скажи пожалуйста: взлетать здесь надо на втором режиме, да? А так как одной дюзы нет, выставить баланс на три и просто сразу после отрыва выдать форсаж, верно я рассуждаю?

– Ну, в целом, да. Ты что, обучался всю ночь?

– Похоже на то, – серьезно кивнул Рябтсев. – Проснулся – и знаю, как пилотировать. Вот только, подозреваю, Илай дал мне твои знания, так что пилот я так себе. Не обижайся. Но взлететь смогу не хуже тебя… А что удивительного? После всего предположить, что мы включены в единую информационную систему – плевое дело.

Гаррисон, подумав, согласился. Если бы с утра Рябтсев обнаружил в себе способность летать вообще без корабля и крыльев, это тоже было бы не слишком странно – после всего, что они видели. Илай тот еще фокусник.

– А что касается твоих слов насчет мыслей… – Рябтсев осторожно забрался в кресло и пристегнулся, чтобы не вывалиться. – Ну, твои это мысли или не твои… Я тоже вчера много думал об этом. Знаешь, если мысли в моей голове – значит, это мои мысли. Не важно, как они возникли. Я вот когда-то читал об одном паразите хитром. Он живет в крысе, а потом ему зачем-то надо попасть в кошку. Не помню зачем. Так этот гад выделяет какую-то пакость, которая стимулирует у крысы выработку гормона смелости, что ли… М-да, память Чен для нас, боюсь, потеряна. А жаль. Так вот, крыса становится смелой и прет на кота. Кот, понятное дело, ее душит. И заодно приобретает нового паразита. Или хозяина, уж не знаю. В общем, чьи это были мысли – крысы или нет? Я думаю, просто крысу надо рассматривать с паразитом как одно целое, вот и все. Это ее мысли.

– Ты очень изменился за эту ночь. Не очень понял про крысу, но в целом я согласен. Других мыслей и желаний у меня все равно нет, так что будем считать, что они мои.

– А еще… – Рябтсев уверенно щелкал тумблерами. – Еще я читал, что в нас клеток с чужой ДНК на порядок больше, чем с нашей. И как все эти паразиты, симбиоты, митохондрии на нас влияют, неизвестно. Но разум у нас один на всех, коллективный. Так что если в нас поселился еще и Илай, то принципиально ничего нового в этом нет.

– Рябтсев, ты зануда.

– Потерпи, немного осталось. Шестнадцать процентов кислорода… Будем ждать до двадцати или как?

Послышались шаги. Оборачиваться не потребовалось, оба откуда-то знали, что это Огински.

– Чен снилась. Сказала, после полудня можно взлетать.

– Ну вот и определились, – Рябтсев довольно потер руки. – Ты со мной?

– Да. А капитан?

– Думаю, капитан остается.

– Понятно… – Огински замялся. – Очень хочу на Землю. Только я боюсь карантина. Можно мне с тобой поговорить… Наедине?

Гаррисон беззлобно рассмеялся. Попробовал бы суперкарго сказать такое при капитане еще совсем недавно! Даром что должность громко называется, а драил бы все металлические части до самого возвращения.

– Извини, кэп! – Рябтсев, тоже улыбаясь, выбрался из кресла. – Нам в самом деле стоит кое-что обсудить. Или хочешь поучаствовать?

– Нет. Наши пути расходятся, так что валите в трюм.

Земля. Гаррисон попытался вернуться туда хотя бы мысленно. Видимо, в последний раз – Илай не хотел думать о Земле. А поскольку Илай навсегда поселился в Гаррисоне, то желания Илая – это их общие желания. И все же…

Он не испытывал никаких угрызений совести. Конечно, жаль, что жене придется расстаться с приобретенным в кредит домом, а дети не поступят в хороший колледж. Что ж, так бывает – потеряли кормильца. Именно потеряли, потому что их муж и отец, капитан космического корабля, погиб на далекой планете. Дело даже не в профессии. На Земле люди тоже постоянно умирают, это судьба. А судьба далеких землян мало волновала сейчас Гаррисона, его собственная судьба не имела к ним никакого отношения.

Конечно, можно попросить Рябтсева и Огински сочинить какую-нибудь историю о гибели капитана. Тогда родные вполне могут получить приличную пенсию. Однако парочка подозрительно истосковавшихся по родной планете космонавтов вроде бы сговаривалась прямо сейчас о том, чтобы попасть на Землю по возможности коротким путем. Если им это удастся… Что за значение будет иметь какая-то пенсия? Гаррисон не верил, что Земля выдержит удар. Илай наверняка готов к вторжению в чужую экосферу. Войны не будет – слишком быстро и мощно распространится новая жизнь. Которая к тому же умеет неплохо встраивать в себя старую. Или Илай сам встроится. Положа руку на сердце, Гаррисон представления не имел, как поведет себя его новый друг на Земле. У него, наверное, много вариантов поведения.

И не гибель несет он землянам, а лишь изменения. Раз так – почему он, Гаррисон, должен мешать? Тем более что, как сказал Морган, у нечеловеков и цели нечеловеческие. Они больше не земляне, они илайцы.

Вспомнив о Моргане, капитан наклонился к экранам и поискал его снаружи – отчего-то просто знал, что инженер там. Действительно, фигура в скафандре мелькала среди кустарника.

– Морган! Ты там еще цветочки не нюхаешь?

– Жрать охота, – хмуро отозвался инженер. – А еда вот она, на ветках. Я точно знаю – это очень вкусные ягоды! Но их грызут какие-то ящерки, а я боюсь снять шлем. Хотя это уже не смертельно.

– Потерпи. Огински снилась Чен, она сказала – после полудня. И придется, наверное, набрать еды побольше для наших отбывающих. Не голодными же им лететь? Ягод много?

– Их полно! – Морган на экране всплеснул руками. – Разноцветные, спелые такие… И очень, очень питательные! Еще есть корешки. Они не такие вкусные, но полезные. Пусть эти отщепенцы не ждут, а выходят и набирают сами, у нас не рабовладельческий строй! И слышь, Гаррисон? Я вроде бы видел птичку. Там, к северу.

«Тут будет лес. Огромный лес на всю планету. И я буду в нем жить».

– Морган, а деревья еще не растут?

– Кое-где, в основном хвойные. Смешные такие синие елочки, их тоже можно есть. Но лучше подождать, может, завтра уже орехи будут.

От этих разговоров у капитана забурчало в животе. Голод просыпался – значит, Илай и в самом деле готов подать к столу. Гаррисон посмотрел на солнце. Оставалось еще немного. А потом – прощай корабль. Он задумался, что взять с собой, и сразу понял: не возьмет ничего. Раздеваться только не хотелось, и без обуви ходить капитан пока не решался.