Евгений Прошкин - Истребитель «Родина»

Он еще не закончил бритье, когда в каюте появились Ксена со Стивом. Проснувшись голым, Андрей так и не оделся. Во взгляде Ксены читалось одобрение: если в прошлый раз она рассматривала его как обычные мандарины, то теперь как мандарины отборные.

— Ничего, что я босиком? — спросил Андрей. Она молча села на его неубранную кровать и повернулась к Стиву.

— Нам не нравятся процессы в вашей психике, — произнес тот.

— Серьезно? —брякнул Андрей.

— Вы сознательно маргинализируете свое отношение к действительности. Это опасный симптом. Мы наблюдали ваше пробуждение. Вы разговаривали вслух.

— У вас микрофоны?! Черт, а я тут пукал, и вообще... — Андрей покосился на Ксену и обернул вокруг бедер полотенце. — Ладно, вас трудно смутить. Но в психи меня записывать не нужно.

— Вы называли свое лицо мордой, — сказала она.

— Свое — никогда!

— Теперь это — ваше. Привыкайте к нему, начинайте его любить.

Андрей почесал горло:

— Я постараюсь.

— У вас не так много времени, — напомнил Стив. — Несколько суток.

— И я проведу их в этой консервной банке?

— Нет, конечно, — ответила Ксена. — Вам необходимо социализироваться, на борту это невозможно.

— Э-э-э, барышня... э-э-э... то есть Ксена. Выражайтесь попроще, а? С такой мордой... с таким лицом, как у меня...

— Мы всего лишь изменили вам внешность. Мы не вторгались в ваше сознание.

— А зачем туда вторгаться? Там ничего хорошего. — Андрей поймал себя на том, что не может прекратить дурачиться. Так ему было легче. Чуть-чуть.

— Возьмите себя в руки, Волков, — проговорил Стив. — Если не желаете, чтобы испытательный срок завершился, не начавшись. Ваша одежда в шкафу. Ксена, его это травмирует.

Она, не переспрашивая, встала и отвернулась к стене.

— Почему же травмирует? — хмыкнул Андрей. — В другой раз я бы... — Он осекся и взглянул на зеркало. — Где мы сейчас? Если не секрет.

— Крейсер направляется к западным берегам Австралии, — сказал Стив.

— Запад Австралии? — Он достал из шкафа шорты. — Случайно не «Голд Сэнд»?

— Не случайно.

— Ясно, круиз по спецлагам продолжается. И сколько еще неохваченных?

— «Голд Сэнд» — последний. У вас одна смена белья, остальное вы купите сами, по своему вкусу. Это для жары, а сейчас только май. В Москве значительно прохладней.

— В Москве?..

— А вы хотели бы жить в Австралии? — Ксена повернулась и посмотрела на Андрея, как всегда, безразлично.

— Я? Нет.

— Тогда почему вы спрашиваете? Ваши новые документы оформлены в Москве, кредитные карты — там же. Здесь вы приобретете билет на самолет и ближайшим рейсом отправитесь в Россию. До вылета вы сможете о себе позаботиться? Насколько вы владеете английским языком? Если угодно, мы вас обучим.

— Вы — меня?.. Английскому?!

— Это займет около часа.

— Справлюсь. Я всю жизнь в Сети.

— Вы самостоятельный человек, — сказала Ксена, снова садясь на кровать. — Разумеется, вы забудете о нашей договоренности так же крепко, как и о своем прошлом. При возникновении какой-либо угрозы вы можете полагаться на нашу помощь, но учтите, что от собственной глупости вас не спасет никто. Провала мы не допустим ни при каких условиях. О нашей гарантии вас уже проинформировали.

— Да, Стив обещал вшить в меня какие-то штуки.

— «Штуки» — неверное определение, но они уже введены.

— Уже?!

— Симбионты находятся в вас, Волков, — подтвердил Стив. — Вывести их из организма невозможно. Не беспокойтесь, вреда они вам не причинят, пока не получат на то приказа. В данный момент они успели восстановить функцию вашей печени и отчасти — простаты.

— Ага, — вякнул Андрей. — Печень у меня и так будто у младенца — после пяти-то лет на постных кашах. А за второе спасибо, надеюсь, еще пригодится, вообще-то, печенка тоже. Я на нее рассчитываю.

Он снова почувствовал себя крысой, на сей раз — крысой благодарной. В первый момент Андрей даже испугался этого, но вдруг открыл, что ненавидеть себя сильнее уже не может: он давно дошел до крайней степени осатанения — не сейчас, раньше. Еще откисая в душистой пене, а затем пользуясь услугами того паршивого стилиста и тех замечательных девчонок. Он уже тогда заподозрил себя в слабости. Продолжал верить, что сдюжит, но... как-то не душой он верил, а лишь мозгами. Не верил, одним словом.

— Если бы вы хоть немножко прояснили... — начал Андрей, но Ксена его прервала:

— Детали вашей работы я пока сообщить не могу. Возможно, вы нам вообще не понадобитесь.

— Вот же счастье... Из тюрьмы выпустили, здоровья прибавили, еще и денег дадите... — На стол упал конверт, и Андрей отрешенно кивнул. — Я возьму. Чего ж не взять, дают — бери. И за все это — «возможно, не понадоблюсь»?

— Вероятность такого исхода мала. Вам следует настраиваться на работу, непростую и напряженную. Но я вас уверяю, что ни одно из заданий не будет направлено против ваших соплеменников.

Раскрыв конверт, Андрей вынул из него то, что ожидал: паспорт, две кредитки, карточку соцстраха и немного наличных. Новые деньги он видел в газете, но держать их в руках ему еще не приходилось. Впрочем, деньги были обыкновенные. Земля уже имела подобный опыт, когда в Европе вводили евро. То же сделали и пять лет назад: общий рисунок на аверсах и национальные символы на реверсах. Банкноты Андрею попались из Кении, Австралии и России. На двух сотнях был изображен Пушкин, на третьей — кенгуру. Динары, рубли и доллары сравнялись в курсе, теперь это было одно и то же.

— А как называется ваша родина? — неожиданно спросил Андрей.

Новые хозяева переглянулись — кажется, он их удивил.

— Это важно? — произнесла Ксена.

— Это интересно.

— У нашей звезды нет названия. Точнее, нет собственного имени.

— Но ведь вы ее как-то называете?

Она задумалась.

— На русский это можно перевести как «светило». В нашем астрономическом каталоге оно стоит под номером один. Но в быту говорят просто: «Светило».

— А планету вы, наверно, зовете «Почвой»?

— «Колыбелью», — возразил Стив. — Кстати, для носителя английского языка ваша версия была бы не так очевидна.

— Мне плевать, я ношу русский.

— И этим вы тоже отличаетесь, — заявила Ксена.

— Вы вербуете только славян? Хотя нет, откуда они в «Голд Сэнде»... Но вы берете на службу исключительно преступников.

— Советую вам отказаться от подобных определений. Мы набираем разных людей. В разных регионах.

— И все эти люди... они чем-то обижены, — догадался Андрей.

— С вами поступили несправедливо, и мы это исправили, — сказала Ксена. — Службу у нас вы расцениваете как предательство, но вы заблуждаетесь. Скоро вы окажетесь на свободе и увидите, что у вас отняла ваша родина. Мы вам это вернули. Мы вправе ждать от вас многого, но какое бы задание вам ни поручили, оно не принесет Земле вреда.