Владислав Жеребьёв - Проект «Сколково. Хронотуризм». Сталинский сокол

– Это нам известно, – осторожно кивнул Иванов сын, – и именно поэтому мой наниматель обратился к вам. Скажите, Петр, вы хорошо знаете Нидерланды?

– Странный вопрос для человека, который знает обо мне все. Ну, предположим, знаю. Допустим, хорошо.

– Замечательно. – Скрестив руки на узкой груди, Иван Иванович перешел с места в карьер. – Я представляю интересы одной очень богатой и влиятельной особы, имя называть не буду. Могу лишь намекнуть на его любовь к спорту и северным народам, но и этого более чем достаточно.

– Даже так? – вновь усмехнулся Петр.

– Не перебивайте. – В голосе Ивана Ивановича послышались стальные нотки. Бегающий взгляд стал твердым, холодным и цепким, а сам человечек будто раздался вширь. – Ерничать будете после. Сейчас не место и не время. Не о бабах и футболе разговариваем.

– О чем же тогда? – не изменив своей манере разговора и ничуть не смутившись, поинтересовался Петр. Ему, в сущности, было наплевать на Ивана Ивановича, на его шефа-олигарха, да и на дело, которое ему хотели предложить. Разведчик просто развлекался и в данный момент пытался составить представление о том, кто сидит перед ним.

Неброская внешность, серый костюм, странные манеры и мгновенное преображение из рохли в Наполеона. Занимательная смесь несопоставимых особенностей не говорила ни о чем, и в тоже время о многом. Человек, привыкший к подчинению и в тоже время приближенный к высшим сферам, к фигурам, способным повелевать, казнить и миловать, возносить до высот и сбрасывать в пропасть нищеты и бесславия. Раб лампы, джинн, призрак и легенда восточных народов, вот кто был перед ним. «Раб лампы – это интересно, – пронеслось в мозгу у разведчика. – Вот и звание тебе присвоили».

Иван Иванович, конечно, сам ничего не решал, он собирался только передать желание своего босса. Но вот те рычаги, за которые он мог потянуть, чтобы запустить мощный механизм, внушали уважение.

– Вот так-то лучше, – Иван Иванович отхлебнул из чашки. – Теперь я вижу перед собой здравомыслящего и образованного человека. Изложу вкратце, а уж если заинтересуетесь, можете требовать любые материалы по делу. Есть некий предмет, культовая вещь, оценка которой невозможна ввиду её уникальности и неповторимости. Есть прецедент, широкой общественности неизвестный и замалчиваемый властями уже многие годы. И есть желание некоего лица приобрести данный артефакт.

– Оставьте, Иван Иванович, ваши недомолвки. – покачал головой Петр и попробовал принесенный кофе. Напиток был самый обычный, чуть жидковатый и отдающий жжеными зернами. Стандартная бурда, выдаваемая питерскими кафе за то, чем она не является. – Вам, как я понял из нашего разговора, надо заинтересовать меня, а не загадывать загадки. Разгадыванием подобного я занимался всю свою сознательную жизнь и, как следствие, остыл к таким развлечениям.

– Вам нужна конкретика?

– Да. Именно этого я от вас и добиваюсь.

– Пеняйте на себя. Если я начну излагать прямым текстом, возможности отказаться у вас уже не будет. Слишком крупные фигуры замешаны в этой игре, и чем дольше мы тут с вами будем препираться по мелочам, тем больше обострится ситуация.

– Излагайте, – кивнул Петр, – и предоставьте мне решать, насколько она обострится.

– Хорошо, как знаете, – усмехнулся Иван Иванович. – Для начала позволю себе небольшое историческое предисловие.

В 1972 году в Нидерландах из музея Маурицхейс пропал шедевр мирового искусства, картина Яна Вермеера, «Девушка с жемчужной сережкой». Не спешите делать выводы, мой друг, – замахал он руками, видя, что Петр собирается возразить. – Данный инцидент известен далеко не всем. Более того, дабы не вызвать общественного волнения, факт кражи был скрыт, и шедевр не найден до сих пор.

Дело в том, что каждому холсту, пусть даже он находится в идеальных климатических условиях, рано или поздно предстоит реставрация. Именно в такой момент второго мая семьдесят второго года прошлого столетия картина была украдена, и сделано это было виртуозно.

Нет, вор не стал пробираться в ночи и красть ее из музея. На тот момент это было фактически невозможно. Четыре контура сигнализации, несколько колец охраны и участие военных, как никогда пристально наблюдавших за реликвиями, не давали ни единого шанса похитителям. Картина была украдена во время транспортировки в реставрационную мастерскую. Как это получилось у злоумышленников, остается такой же загадкой, как и местоположение оригинала, но я постараюсь как можно более точно описать события тех лет. Схема транспортировки, как правило, такова. Перед тем как поместить картину в контейнер, музейный эксперт производит тщательный анализ и дает заключение о ее подлинности. После чего объект, предназначенный для реставрации, помещают в специальный герметичный сейф, запираемый на два ключа, один из которых курьерской почтой отправляется в мастерскую, а второй остается с вооруженным отрядом полиции, призванным предотвратить возможные попытки похищения. И вот, после того как все формальности были соблюдены и «Девушка с жемчужной сережкой» скрылась в недрах кейса, полицейские, в количестве шести человек, отобранные с таким расчетом, чтобы по роду своей деятельности они ранее не пересекались, отнесли его в машину и отправились в путь.

По прибытии же на место, контейнер был вскрыт, и эксперт мастерской дал заключение. Какое бы вы думали?

– Подделка? – попытался предположить Васнецов.

– Именно! – всплеснул руками Иван Иванович. – Картинку похитили, хоть она и была под присмотром нескольких пар глаз, похитили не откуда-нибудь, а из движущегося броневика, оснащенного всеми возможными степенями защиты, какие были доступны на тот момент. Более того, ее не просто похитили, ее подменили. Сама подделка была выполнена виртуозно. Материалы, холст, цвета и даже состояние краски были подлинные и отличались от времени появления шедевра на свет всего на десять лет. Потрясающая мистификация, фантастическая, грандиозная! Кто бы мог подумать, что такое возможно?

– Что же вы хотите от меня, – пожал плечами Васнецов, – если десятки сыскарей, роя носом землю, не нашли «Девушку», хотя и искали на протяжении полувека? Хотя бы установили личность преступника?

– В том то и дело, что нет. Ни картины, ни заказчика, ни исполнителя преступления. Более того, ни одной улики, способной указать следственным органам того времени, в какую сторону нужно смотреть. По подозрению некоторых особо ретивых сыщиков, на лицо была подтасовка фактов и изъятие некоторых документов в ходе следствия. Но это скорее наблюдение, некий задел к предстоящей работе. От вас же требуется сущий пустяк. Найти реликвию и привезти ее в наше время.