Илья Твиров - Точка невозвращения

Маньяк, деловито расхаживая вокруг стола, что-то азартно бормотал себе под нос, пытался напевать какую-то веселую мелодию и с вожделением глазел на очередную жертву. На верстаке, рядом со столом, примостился богатый арсенал щипцов, ножниц, ножей, скальпелей, бритв и прочего пыточного оборудования, способного повергнуть в шок любого человека с неподготовленной психикой. Зверь несколько раз кидал маслянистый взгляд на свою коллекцию, видимо обдумывая собственные дальнейшие действия.

Мезенцев совершенно не сомневался, какого рода действия это будут. Пока еще был шанс спасти девушку, нужно было что-то предпринимать. В принципе, Григорий физически был более развит, к тому же он был куда моложе своего противника. Кроме того, эффект неожиданности (а маньяк совершенно точно никого к себе в гости не ждал) оказывался на стороне молодого человека и мог сыграть в противостоянии решающую роль.

По пути назад, в свое физическое тело, Григорий предусмотрительно исследовал сначала люк в полу ангара, а потом и сам вход в ангар. Если бы они оказались заперты, пришлось бы обдумывать какой-то запасной вариант противодействия убийце. Впрочем, насчет двери Мезенцев особо не беспокоился. Она не была железной, и если бы даже оказалась заперта, то сломать ее не стало такой уж большой проблемой. Насчет шума в этом случае молодой человек тоже не беспокоился, поскольку помещение подвала и пол ангара разделяло прядка полутора метров грунта. Другое дело — закрытый люк. Он мог осложнить Мезенцеву жизнь, но по счастливой случайности оказался не на замке.

Теперь осталось только просчитать свои действия там, внизу, и можно было претворять план в жизнь. Вернувшись в свое тело, Мезенцев вмиг ощутил надвинувшуюся на него усталость и апатию. Руки налились свинцом, сознание замутилось. Ничего паранормального он уже не способен был продемонстрировать, а идти в атаку на психопата, без козырей в рукаве, очень не хотелось.

Но медлить, действуя через силу, было нельзя. Действуя через силу, Мезенцев попытался отыскать в округе хотя бы какой-то намек на оружие, пока наконец не вспомнил о ржавой фомке, валявшейся на полу в ангаре. Аккуратно приоткрыв входную дверь, которая пару раз едва не скрипнула ржавыми петлями, Григорий подобрал инструмент, повертел им из стороны в сторону, проверяя, как фомка держится в его руке, и приготовился к штурму.

Предстояла крайне непростая работа, и Мезенцев это прекрасно понимал. Во-первых, он был не в должной физической форме. Специфическая разведка забрала слишком много сил, и времени восстановиться у него не было. Во-вторых, молодой человек не имел совершенно никакого опыта в освобождении заложников, да и маньяка он ловил впервые в жизни. В-третьих, достигнуть того необходимого эффекта неожиданности, на который Мезенцев изначально рассчитывал, никак не получалось. Маньяк в любом случае успевал среагировать на появление в подвале постороннего лица, да еще и агрессивно настроенного по отношению к его драгоценной персоне. А это, в свою очередь, означало, что угроза жизни невинной девушки многократно возрастала.

И все же ждать больше было нельзя. Там внизу находился человек, как никогда в жизни нуждающийся сейчас в его помощи. Три раза глубоко вздохнув и выдохнув, Григорий влажной от пота рукой ухватился за люк в полу и с криком «лечь на землю, милиция», разбавленным изрядной долей отборной матершины, дернул его на себя. На тот факт, что милиции в России не существовало уже года три, Григорий, попросту не обратил внимания.

Люк поддался с неожиданной легкостью, словно весил всего пару килограммов. В образовавшемся проходе квадратной формы в тусклом свечении лампочек мелькнули добротно сделанные бетонные лестницы. Видимо хозяин с большой любовью творил свое логово и обладал некоторыми навыками строителя.

Григорий нырнул в люк, держа свое оружие перед собой, впопыхах попал подошвой ботинка на угол лестницы и едва не полетел головой вниз. К счастью, ему удалось удержаться, и уже спустя пару секунд он стоял на полу злополучного подвала. Не переставая сквернословить (скорее, чтобы подбодрить себя, нежели кого-то напугать), Мезенцев бросился в сторону оторопевшего маньяка, в руке которого были зажаты кусачки. Неизвестно, кого больше Григорию удалось напугать своим появлением, маньяка, беспрестанно хлопавшего глазами или девушку, наконец пришедшею в себя и начавшую орать по чем зря, но его психическая атака сработала. С трудом осознавая, что он делает, Григорий сблизился с противником на дистанцию эффективной атаки и от всей души угостил того монтировкой куда-то в район ключицы.

Да попал неудачно, для маньяка, разумеется. Удар был нанесен не тупой поверхностью, а стальным клином, поэтому с большой легкостью вошел в человеческое тело по самое закругление. Дико взвыв, маньяк шлепнулся на пол, выронил кусачки, используемые им исключительно в садистских целях, и попытался ладонью зажать обильно кровоточащую рану. Не останавливаясь, Мезенцев со всей силы пнул того ногой прямо в лицо и, по всей видимости, послал садиста-убийцу в глубокий продолжительный нокаут.

Все кончилось, не успев толком начаться. Григорий не ожидал, что все пройдет настолько быстро и, по большей части, легко. На поверженного варвара он уже не обращал никакого внимания, а вот девушке, пребывавшей в глубоком эмоциональном расстройстве, стоило уделить время и немедленно. Хладнокровно выдернув окровавленный клин монтировки из пока еще живого тела, Мезенцев приблизился к пыточному столу, и попытался вскрыть удерживающие жертву оковы. Это у него удалось, но не с первого раза. Все же металл оков, да и их конструкция были прочными и надежными. К тому же, при их снятии нужно было озаботиться о девушке, точнее, о кистях ее рук, поэтому с освобождением пленницы молодой спаситель провозился еще порядка пяти минут.

Еще раз пнув пришедшего в себя изувера, обшарив его карманы и достав оттуда мобильный телефон, Мезенцев, придерживая дрожащую от переизбытка адреналина девушку, вывел ее на улицу, и сразу позвонил в полицию. К чести сотрудников правоохранительных органов, на анонимный звонок те отреагировали очень скоро, и уже через пятнадцать минут на пустырь высыпала куча народу. Памятуя о странности российских уголовных и судебных тяжб, новоявленный спаситель не пожелал перевидаться с людьми в погонах, а девушке, немного пришедшей в себя, попытался внушить, что ее освободил человек в маске. Не хватало еще пойти сначала свидетелем по этому громкому делу, а потом быть записанным в виновники нанесения тяжких телесных повреждений человеку, по большому счету, заслуживающему немедленного расстрела.