Проект «СЛОН» - Анастасия Клепиковская
Он сам не понял, как дошел до этого, но в течение полугода он изучил много информации от научной до конспирологической о влиянии радиоволн на клетки. Он углубился аж до истории античности, когда Платон и Демокрит анализировали воздействие музыки на сознание человека. Максимально раздобыл информацию о таких секретных проектах, как «Синяя Птица» и «МК-Ультра», суть которых было воздействовать психотропными веществами и электромагнитными радиоволнами. Они в свою очередь основывались на данных III рейха. А до них выделился советский ученый Михайловский, о котором было всего одно конспирологическое упоминание в интернете.
Андрей настолько хотел внести вклад в эту идею Вити, что проявлял не свойственную ему активность. Он настолько помешался на этом, что даже чуть не оставил учебу, на что профессор Беленков напомнил ему о необходимости диплома, чтобы и дальше работать здесь.
Рейтинг доверия к Андрею зашкаливал. Единственное, Эльдар Германович с опаской к нему относился. Он вообще не особо любил тихих и молчаливых людей. Считал их подозрительными. А тут получается, очень неприметный Андрей вдруг столь сильно поменялся.
– Нужна золотая середина, – говорил профессор Вите и Глебу, – Поосторожней с ним.
Как-то вечером в лаборатории Андрей остался один. Хотя такое не одобрялось для младшего научного персонала. Но для него это был шанс, именно та самая возможность отойти от протокола исследований и провести свои эксперименты на основе его расчетов. Задействовав искусственный интеллект, он загрузил необходимые данные, и казачок стал просчитывать разные вариации. Таких исходных значений у него было четыре пары.
– Это… в-время уже почти полночь, необходимо… п-покинуть помещение, – вяло с запинками произнес охранник.
Андрей с легкой улыбкой утвердительно кивнул головой, собрал свои вещи и вышел из лаборатории. Это была улыбка победы. Ему удалось найти то, что искал.
3.
Сейчас Матвей студент второго курса магистратуры и уже как год работает биотехнологом в «Заслоне».
Он с трудом верит в то, что с ним происходило в том году. Видимо мозг таким образом пытается защитить его от пережитого стресса или он просто принял всю ситуацию. В любом случае, если бы не этот случай с палочкой, он бы не стал частью уникального проекта «СЛОН».
Исследование пришлось засекретить из-за риска того, что палочка попадет не в те руки. Этому отделу выделили отдельное здание с собственной экосистемой: свой зашифрованный канал связи, сеть, вход в каждое помещение по биометрии. Персонал, участвовавший в проекте, подписал договор о неразглашении, за нарушение которого грозила уголовная ответственность. А также каждому, в зависимости от должности, присвоили свой уровень секретности. Если информация о проекте выйдет за пределы не просто технического центра, а здания, то последствия могли бы нести глобальный характер. Ведь одно дело, когда манипуляции с клетками нацелены на излечение болезней, а другое – на контроль человеческого разума.
Сложнее всего пришлось как-то объясняться с родителями Дениса. Для них он упал с высоты и повредил мозг, но поскольку профессор обнадежил их экспериментальным лечением, то они дали согласие оставить его здесь на обследование.
Кирилл из-за неправильного лечения впал в кому и умер в больнице. Эльдар Германович не успел его перевезти в центр из-за волокиты бюрократических вопросов. Он хотел забрать тело или хотя бы провести вскрытие, но его родственники не дали согласие.
Оказаться здесь в «ЗАСЛОНе» стоило Матвею больших усилий.
Когда он узнал о смерти Андрея, в его голове словно переключился какой-то тумблер. Он стал вспоминать вообще все, что знал о своем одногруппнике. Давалось это тяжело, потому что они особо не общались и мозг за ненадобностью этой информации просто оптимизировал и заархивировал ее.
Почему Андрей так поступил? Значит, действительно это он приложил свою руку к этой палочке. Просто так люди не шагают в окно. Откуда он вообще ее взял? А профессор? Как только он узнал про эту штуку, тут же спохватился и занялся решением этого вопроса. Определенно он в этом тоже замешан.
На компьютере Матвей открыл фотографии жезла, которые он до этого успел сделать. Как же он жалел, что отдал его, но деваться уже было некуда. Он стал тщательно изучать их. Хорошо, что додумался сделать целую серию в разных ракурсах: вблизи, вдали, каждую деталь. То и дело увеличивал изображения, переворачивал.
Спустя часа четыре он совсем отчаялся. Ничего не мог понять, кроме надписи: «Хочешь весь мир приобрести, волшебным жезлом ты взмахни». Матвей подумал, не просто так она здесь, может в ней что-то скрыто. Он выписал ее на лист и чуть ли не на атомы разобрал ее: отдельно каждое слово, записывал их в столбик, расставлял в обратном порядке, через слово, по первым буквам, составлял анаграммы, подставлял цифры. Ничего, абсолютно ничего, что могло дать какую-то подсказку. Даже в интернете ничего похожего.
На обратной стороне палочки, тоже была вязь похожая на фразу, но написанная на неизвестном языке. Расшифровка ее также осталась безуспешной.
«Надо к лингвистам обратиться, – подумал Матвей, – Может они распознают».
Время два часа ночи. Голова после такого мозгового штурма готова была отвалиться. Придя к тому, что утро вечера мудренее, Матвей пошел в душ.
Шлепая мокрыми тапками после банных процедур, он подошел выключить компьютер и рефлекторно взглянул в зеркало, стоящее на столе. Что-то екнуло внутри, и он уже пристально посмотрел в него. Он не мог поверить в то, что видел. Вот и правда слона и не приметил. В зеркале отразилось фото с палочкой, которое было открыто на компьютере. Это был фрагмент изображения с непонятной надписью. Оказалось, что она была просто зеркально написана.
– Теперь ты потерял себя. Твое желание вернет тебя, – прочитал Матвей.
На утро он уже был у входа в научно-технический центр и безуспешно сорок минут пытался попасть в него. К счастью, он увидел подъезжающую машину профессора. Матвею пришлось прыгнуть на капот, чтобы Эльдар Германович его выслушал, так как тот просил не вмешиваться в это дело. Не помогла даже подбежавшая охрана. Матвей оказался настойчивее и уже через десять минут он сидел в кабинете профессора.
– Я так понял, он должен сам захотеть, вернуть себе свой разум, – на эмоциях говорил Матвей.
– Каким образом он это сделает? – раздраженно спросил профессор, – Ерунда это.
– Пока не знаю, но смысл тогда ее… эту фразу там размещать, – не унимался он.
– Эх… Видишь ли, – после небольшой паузы сдался Эльдар Германович, – Мы же эти несколько дней обследовали твоего друга Дениса. Большая часть нейронов выключена, а некоторые участки вообще повреждены и их там просто нет. Он
