Валерий Цыганов - Авария

Цыганов Валерий

Авария

Валерий Цыганов

Авария

1

Это становится невыносимым, подумал Клод Мастерсон и открыл глаза. На кухне вновь что-то грохнуло, и Мастерсон вздрогнул от неожиданности, хотя уже не менее четверти часа прислушивался к разбудившему его шуму.

Господи, что она там вытворяет?!

- Роза! - крикнул он - Ну, что там у тебя?

Ответа не последовало, и Мастерсон стал одеваться, бормоча под нос бессвязные угрозы.

Роза была его пятой - за последние три года - женой и с ней, как и со всеми предыдущими, происходило что-то невообразимое: она била посуду (в том числе и небьющуюся), забывала закрыть водопроводные краны; едва ли не ежедневно у нее выходило из строя что-нибудь из кухонного оборудования; рубашки, побывавшие под ее утюгом, можно было не глядя отправлять в утилизатор, а приготовленная ею пища требовала мужества, явно превосходящего возможности среднего мужчины.

Ворвавшись на кухню, Клод поперхнулся от чада и на мгновение растерялся.

Роза даже не обернулась в его сторону. Она стояла у плиты с тряпкой в руке, растрепанная, облаченная в коротенький и словно изжеванный сзади халат Плита была залита варевом неприятного ржавого цвета:

Мастерсон застонал от омерзения.

- Ты встал, дорогой? - прощебетала Роза, с изумлением уставившись на тряпку.- Тебе нездоровится?

- Ты с кем разговариваешь? - прошипел Мастерсон. - С тряпкой?..

Роза затравленно оглянулась, с ее лица еще не сошло выражение глуповатого изумления, а на глазах уже поблескивали слезы.

- Прекрати сейчас же! - рявкнул Мастерсон и упал на стул, внезапно обессилев.

Убирайся вон, - сказал он тусклым голосом, - сию же минуту проваливай, слышишь?!

Он ударил кулаком по большой красной кнопке на вделанном в стену пульте, и Роза исчезла вместе со всей кухонной обстановкой в неяркой вспышке света.

Мастерсон провел ладонью по лицу и поднялся. Сидеть на пустом месте было не менее удобно, чем на исчезнувшем стуле, но неприятно чисто психологически, хотя Клод прекрасно сознавал, что стул - всего лишь видимость силового поля.

Он не испытывал сожаления - только легкую опустошенность, которая в последнее время, как он иногда с беспокойством отмечал, становилась для него почти привычной.

Он прошел в ванную, отделанную редчайшими сортами венерианского перламутра, и механическими движениями пальцев набрал на клавиатуре нужную комбинацию символов.

Потолок комнаты подернулся легкой дымкой, теряя жесткие геометрические очертания, прогнулся вверх и поголубел. Матовое свечение сползло со стен и сконцентрировалось почти в зените в жаркое полуденное солнце, а сами стены растаяли, обнажив панораму морского побережья. Прогретый соленый воздух мягко пахнул в лицо, и одновременно к ногам Мастерсона подкатила, шурша и оставляя на песке обрывки прозрачной пены, сонная волна.

Клод глубоко вздохнул, обозрел пустынный и почти неразличимый в плотном мареве испарений горизонт и с облегчением сел - почти упал - на песок.

Хватит, подумал он, с меня довольно. В конце концов, жена в наше время не более, чем условность...

Босыми пятками он прочертил в песке две глубокие борозды и зябко пошевелил пальцами, когда очередная волна наполнила их водой.

Хотя... Нет, поначалу они не так уж плохи. И это изумительное ощущение новизны... Наверное, прав все же Чивер, который меняет своих подруг каждые четыре-пять месяцев - до тех пор, пока они не распоясались. Правда, есть в этом что-то... Но если не слишком увлекаться, стоит, может быть, попробовать?

Заложив руки за голову, Клод лег на спину, закрыл глаза и несколько минут лежал неподвижно, расслабившись и впитывая каждой клеточкой кожи солнечное тепло и воздух, шепот волн и запах моря:

Каталог куда-то запропастился (Розина работа, с остатками раздражения подумал Мастерсон) и пришлось заказывать новый.

Роскошный фолиант в переплете тисненой кожи прибыл почти мгновенно.

Мастерсон раскрыл его наудачу, примерно посередине и скептически воззрился на стерео-фото, запечатлевшее пухленькую блондинку в бикини на фоне комплекта кухонной мебели, сработанного под старину - из темного некрашеного дерева. Собрав губы куриной гузкой, так, что верхняя губа почти касалась носа, Клод с сомнением покачал головой. В его вкусе были более стройные женщины, к тому же, как следовало из краткого пояснительного текста, блондинка была одного с ним роста.

А эта рухлядь... Видно, умники из компании "Совет да любовь" воображают, что каждый тип женщины наиболее удачно сочетается с конкретным типом мебели, иначе чем объяснить отсутствие вариантов обстановки?

Мастерсон хмыкнул, пожевал губами и с ощущением скользящего холодка в груди набрал на пульте номер модели, указанный в верхнем правом углу фотографии.

Выполнение заказа, он знал по опыту, занимало не более пяти минут, из которых большая часть уходила на проверку платежеспособности клиента, тем не менее он успел задремать и проснулся от прикосновения узкой прохладной ладони к своему лицу.

- Доброе утро, милый! - прозвучало у самого его уха, и Клод с удовлетворением отметил мелодичность голоса новой жены. Больше всего он любил эти первые волнующие минуты узнавания и не спешил открыть глаза. Он высвободил правую руку, закинул ее назад, и она безошибочно легла на полную и неожиданно гибкую талию жены.

- Мари: - пробормотал он и почувствовал благодарное движение ее тела к нему навстречу. У нее были полные свежие губы, и Клод едва не задохнулся от долгого, полного затаенной страсти поцелуя.

- Ты завтракал, дорогой?- спросила Мари.

Клод с улыбкой покачал головой и открыл глаза.

2

Чивер появился из транспортировочной кабины ровно в шесть. Прежде чем открыть дверь, он дал предупредительный звонок.

Мастерсон вышел в прихожую и обомлел - Джон был облачен в тесный фрак, который смотрелся на нем как последняя парижская модель на огородном пугале.

Сдерживая усмешку, Клод проводил гостя в комнату, усадил в кресло и подкатил поближе столик с напитками.

- Займись пока этим, я мигом.

После недолгого раздумья он облачился в тогу римского сенатора и украсил голову изящным лавровым венком. Несколько массивных золотых перстней и красные сандалии довершили наряд. Удовлетворенно шевеля губами, он оглядел себя в зеркале, испробовал несколько поз, приличествующих облачению, и тут его осенило.

- Мари!- позвал он.

- Да, милый?- прозвучал из кухни ее звонкий голосок.

- У тебя все готово?

- Можно подавать?

- Подожди несколько минут!

Клод вернулся в гостиную и, не обращая внимания на обалдевшего от его вида Чивера, занялся трансформацией комнаты. За несколько минут он превратил ее в подобие древнеримской пиршественной залы: раздвинул стены и поднял потолок, стену с окном убрал вовсе и заменил ее открытой колоннадой, сквозь которую открывался вид на пейзаж к западу от усадьбы; он превратил материал постройки в нежно-розовый мрамор и на высоту человеческого роста забрал стены панелями массивного червоного золота с барельефами на мифологические темы.