Андрей Щупов - Великие экспериментаторы

Щупов Андрей

Великие экспериментаторы

АНДРЕЙ ЩУПОВ

ВЕЛИКИЕ ЭКСПЕРИМЕНТАТОРЫ

Охранник изучал документы чуть дольше, чем того требовала обычная бдительность. Вид его выдавал неприязнь, в позе чувствовалось пренебрежение. Беспричинно хмурясь, он листал бумаги, с сопением старого астматика вглядываясь в каждую подпись. Вероятно, наука, по его мнению, являла собой нечто совершенно отличное от того, чем занимались они. Кипы математических формул, калькуляторы, реторты и колбы - это он наблюдал ежедневно, к этому давно привык. И совсем другое дело - царство теней. К этому наука не имела никакого касательства и не должна была иметь. Любопытства по отношению к умершим охранник не принимал ни умом, ни сердцем, и превращать подземную лабораторию в морг казалось ему кощунством. Поэтому те несколько минут, что Нулин и Тония провели в обществе насупленного стража, показались им особенно дискомфортными. Когда с видимым сожалением он все-таки вернул им документы, Тония не смогла удержаться от язвительного замечания:

- Плохо спали, голубчик?

"Голубчик" поднял на нее изумленный взгляд и, побагровев, буркнул под нос какое-то ругательство. Нулин потянул девушку за руку, уже на ходу погрозил пальцем.

- Никогда не дразни диких зверей, девочка. У них есть зубы и когти.

- А у меня обворожительная улыбка! - Тония тут же не преминула добавить: - По счастью , он не будет дышать нам в затылок во время проведения опытов.

- Да, лаборант из него вышел бы никудышный, - вернувшись мыслями к предстоящему, Нулин зябко передернул плечами: - Сегодня у нас ответственный день, ты хоть понимаешь это?

- Я всегда все понимаю, - девушка упрямо тряхнула коротенькой челкой. - И всегда готова к любым испытаниям. А вот ты, Нулин, выглядишь неважно. Через каждые две минуты крутишь на пиджаке пуговицы и глаза держишь не в фокусе.

Глаза не в фокусе... Нулин рассмеялся. Так могла сказать только Тония. Он ласково взглянул на ассистентку.

- Я просто волнуюсь, дружок. В этом все дело.

- Ты неврастеник, - серьезно сообщила она. - Все великие были неврастениками.

- Спасибо...

- Пожалуйста! То, что считается нормой, на самом деле означает толстокожесть и в какой-то степени примитивизм. Я давно поняла, человечество мутирует в двух направлениях - в физическом и интеллектуальном. Отсюда все наши болезни и отсюда все наши гении.

Они остановились перед шахтой скоростного лифта, и Нулин рассеянно застучал по ярко-красной клавише. Дверцы бесшумно распахнулись, приглашая в полумрак кабины.

Пару минут спустя они покинули лифт пятью километрами ниже. Двигаясь по коридору, ведущему в лабораторию, Нулин все еще размышлял над словами Тонии.

- Я не псих, - заявил он наконец. - И не мутант. Просто у меня излишне чувствительная вегетативная система. Плюс неуемное воображение. Сам знаю, что ничего страшного не происходит, и все равно сердце колотится, как у бегуна, а вот здесь какой-то дурацкий ком.

- Вот поэтому я и взяла для тебя успокоительное.

- Успокоительное? - брови его взметнулись вверх. - Что ты имеешь в виду?

- Бурбон. Всего-навсего одну бутылку, но ведь кроме тебя в этом никто больше не нуждается.

- Отлично! - приободрившись, Нулин ущипнул Тонию за локоть. - Умница моя!

- У всех великих должны быть свои умницы...

- Черт возьми, где вы там ходите! - из открытых дверей лаборатории навстречу им шагнул черноволосый гигант. В зубах его дымилась сигара, в руках он держал измятый лист бумаги.

- В чем дело, Густав? Мы пришли точно в назначенный час.

- В назначенный час... А вот это вы видели! - Густав потряс листком. - По-моему, мы об этом не договаривались?

- Что это? - Нулин взял у него бумагу, пробежал глазами по строчкам. - Все в порядке, выписки из завещаний, разрешение на эксперимент, три тела... Что вас не устраивает?

Густав фыркнул.

- Один из мертвецов - мой старый знакомый!

- Вот как? - Нулин пожал плечами. - И что с того?

- Что с того?! - Густава затрясло. - Только не стройте из себя тихоню, Нулин! Я сразу сообразил, чьих это рук дело! Вы знали, что мы не ладили с покойным, и после того, как я устроил вам разнос...

- Разнос? О каком разносе вы говорите? - Нулин нервно ухватился за пуговицу пиджака. - Кажется, несмотря на все ваши потуги, эксперимент нам все-таки разрешили. Или я ошибаюсь?

- Не понимаю, - Тония отобрала у них документ, бережно разгладила ладонями. - Ладно, он ваш старый знакомый и вы с ним не ладили... Пусть. Но ведь он умер. Что вас беспокоит?

- Смелее, Густав! В конце концов мы не паталогоанатомы.

- Этого еще не хватало! - Густав метнул в сторону Нулина сердитый взгляд. - Как бы там ни было, вы обязаны были поставить меня в известность. Мне отнюдь не улыбается проводить опыт над человеком, которого я знал.

- Но мы можем заняться им в самую последнюю очередь.

- Это не меняет дела! Я не собираюсь возиться с ним!

- Вы и не будете этого делать, Тония прошла в лабораторию и, устроившись в кресле оператора, деловито защелкала тумблерами картографа. - Возиться с телами покойных придется нам, а вы будете только наблюдать. Или вы чего-то опасаетесь?

- Признайтесь, Густав, вы ведь боитесь мертвецов? - Нулин растянул губы в улыбке.

- Причем здесь это? Боюсь, не боюсь... Это неприятно, понимаете?! И потом, если не ошибаюсь, вы собрались доказать обратное? То есть, как раз тот факт, что они не мертвы или, вернее, не совсем мертвы.

- Ах вот что вас пугает! Великолепно!.. Но не вы ли на вчерашнем совещании выражали бурную уверенность в невозможности положительного результата?

- Совершенно верно! - загрохотал Густав. - Я и сейчас убежден в этом. То, что вы затеваете, не что иное, как несусветная чушь! Профанация всех последних научных установок! Об этом даже нелепо говорить... Вы опускаете аппаратуру для снятия энцефалограмм в одну из исследовательских шахт и ждете, что ваши покойники оживут, Чего ради?!..

- Никто не говорил об оживлении, - Обиженно возразил Нулин. - Все остается по-прежнему. Мы лишь изолируемся тела умерших от различного рода помех и многократно повышаем порог чувствительности приборов.

- Кроме того не забывайте о металлоодежде, - вставила Тония. - Живое человеческое тело тоже может являться источником помех. Кстати, Густав, вы получили комплект белья?

- Черт побери! Конечно, получил! И вы прекрасно об этом знаете!

- Но вы могли по забывчивости не воспользоваться им, - заметила Тония.

- Ага... Стало быть, мне раздеться? - Густав театрально склонил голову набок.

- Разумеется, нет. Мы охотно поверим вам на слово, - Нулин торопливо замахал руками.

- Благодарю покорно!

В лаборатории повисла тишина. Перенеся свое кресло в отдаленный угол, Густав немедленно принялся за примерку физиономических масок, перебирая все - от снисходительного презрения до горделивого безучастия аристократа-отшельника. В конце концов мина скептика-максималиста показалась ему наиболее соответствующей моменту и после долгого колебания он решил остановиться на ней. Не обращая внимания на оживленную мимику коллеги, Нулин занимался аккумуляторной сетью, Тония же легко и непринужденно сновала меж лежащих на прозекторских столах тел. Впрочем, тишина длилась недолго. Молчаливое созерцание оказалось для Густава занятием чересчур тягостным.