Влад Менбек - Переоценка ценностей

Влад Менбек

Переоценка ценностей

Префект осторожно снял ногу со спусковой педали пулеметов, вмонтированных в стол. Он это сделал не потому, что доверял военному боссу, стоявшему посреди кабинета с правой рукой на перевязи, нет. Префект боялся этого квадратного человека с бешеным нравом. Вчера, при прочесывании нейтральной зоны между куполами, босса стегнула электрическим разрядом песчаная змея – ужас Марса. Не все выживают после встречи с этим кошмарным созданием природы. Но босс был железный: лишь два-три дня его рука будет парализована.

Кроме того, префект знал, что его пулеметы не помогут: у босса была звериная реакция. Не раз она спасала его от выстрела в упор. Шестым чувством он видел траекторию полета пули и всегда оказывался вне ее. Префект понимал, что парализованная правая рука не сделала его собеседника бессильным, он одинаково хорошо стрелял с обеих рук. На правом и левом бедре у босса всегда висело по кольту. Но самое главное, почему префект снял ногу с педали: его заинтересовал план босса.

– Ты понимаешь! – рычал босс. – Они там на Земле деградировали от избытка всего! Вспомни: последний раз к нам присылали переселенцев семьдесят лет назад, а на Титан у Сатурна никого не шлют сто лет! Затем, на Альма Матер почти пятьдесят лет назад прекратилось радиоизлучение! Ты понимаешь, что это значит?!

– Ты хочешь сказать, что все они занялись сельским хозяйством? Тихо пашут землю, собирают урожай, живут при свечах? Электростанции им стали не нужны, они пришли к финишу? – сделал вывод префект.

– Ты догадлив, – ухмыльнулся босс. – Их сейчас можно брать голыми руками. Они всех нас записали в преступники и сослали, как каторжан на Марс под купола, на Титан в шахты: отправят и успокоятся. Мы им мешали балдеть в комфорте. Представь себе: ходить по поверхности без маски, жить не под куполом, воды – океаны…

– Представляю, – мечтательно отозвался префект.

Он действительно мог все это представить, так как регулярно смотрел старые фильмы о Земле.

– У нас есть крейсер и три шхуны, – деловито взял быка за рога босс. – Я возьму крейсер, пятьсот своих бешеных и пойду в разведку. Префект понимал, что босс с пятьюстами бешеными может свободно взять всю Землю на абордаж, если ее население действительно деградировало. И тогда он никогда не попадет на Альма Матер – босс его туда просто не пустит. А доживать на Марсе ему ох как не хотелось, тем более, если недостойные, по мнению префекта, будут пользоваться всеми благами Земли.

– Не пойдет! – заявил префект. – Если мы ошибаемся, и у них все в порядке, то потеря крейсера может выйти нам боком. Я не хочу оголять Марс. Вдруг эти крысы с Титана опять захотят взять нас на абордаж? Нет, так не годится. Возьмешь бронированную супершхуну, в защищенности она не уступает крейсеру, двенадцать человек и действуй!

– Боишься? – снова ухмыльнулся босс, поняв ход мыслей префекта.

– Если на Земле все не так, как мы себе представляем, то потеря супершхуны и взвода разведчиков не подорвет защиту Марса. И еще я хочу, чтобы у вас остался за спиной хороший тыл.

– Хитрый ты жук, префект, – прищурился босс. – Умеешь разжевать. И со всех сторон прав. Ну, что же, будь по-твоему, – босс нацелился уходить. – Следите за радиоэфиром круглосуточно. Если все так, как мы думаем, – будем радировать.

– Договорились, – согласился префект Марса, кивком отпуская военного босса. Завершив торможение в расчетное время, супершхуна вышла на круговую орбиту вокруг Земли. Лоцирование окружающего пространства и наблюдение при помощи оптики за мегаполисами на поверхности планеты подтвердили догадку военного босса Марса: население Альма Матер регрессировало.

В околоземном пространстве не было ни одного аппарата, ни одного спутника, в то время, как раньше их было огромное количество. Они представляли смертельную опасность для взлетающих и садящихся на Землю ракет. Не было болтов, гаек, кусков от отделяемых ракетоносителей и выброшенных за борт контейнеров с отходами.

– Очевидно, разреженная атмосфера их затормозила, и они сгорели в плотных слоях, падая на Землю, – сделал вывод штурман. Боссу не нравились штурман и медик, которых ему подсунул в команду бешеных префект. Они явно были его шпионами и у обоих было по таинственному парализатору. Босс слышал, что яйцеголовые изобрели такую карманную штуковину, но его о ней официально не информировали. Это одновременно и раздражало его, и вызывало чувство удовлетворения: префект его боялся. Но пока приходилось терпеть.

– В мегаполисах никакого движения, – продолжал штурман. – Ясно, что они живут в поселках, среди рощ и лугов…

– Ты мне картинки не расписывай! – в своей манере перебил босс штурмана. – Докладывай суть, а с остальным я сам разберусь. Штурман моргнул рыжими ирландскими ресницами, пожал плечами и сказал, что у него все. И тут начались неприятности. Снаружи что-то основательно ударило по шхуне, да так, что все затряслось. Мелкие незакрепленные вещи посыпались с полок на пол. Босс тут же приказал остановить вращение шхуны вокруг продольной оси, что создавало в корабле видимость притяжения при помощи центробежных сил. Когда душераздирающий скрежет и вздрагивания шхуны прекратились, босс приказал топать за борт для осмотра и определения повреждения.

Его выбор пал на одного из бешеных и на медика. Он слегка прищурил левый глаз, глядя на своего бешеного, что на их языке означало: медик лишний. Бешеный его понял. Клацание магнитных подошв по сталелитовой броне доходило до мембран ушей через кости скелета и слышалось, как присасывающееся цоканье. Бешеный зло покрикивал по рации на неуклюжего молоденького медика. И медик начал суетиться, чего и добивался бешеный. По показаниям приборов удар пришелся в кормовой отсек. Они брели по цилиндрической поверхности шхуны, лавируя между острых выступов зачехленных приборов и радиаторов энергоустановки.

– Шевелись, козел! – подстегнул напарника бешеный и, подкрепляя свои слова действием, сильно толкнул его в спину. Удар звероподобного бешеного сбил хилого медика с ног, и он полетел вперед, по пути зацепившись за острый угол какого-то сооружения. Мягкий скафандр не выдержал и разорвался. Воздух моментально вылетел в пустоту белым облачком пара. Медик дернулся и затих, плавая в метре от поверхности шхуны.

– Ну, что там у тебя? – нарочито небрежно спросил бешеный, развернув тело медика лицом к себе. Ему было ясно, что с медиком, но он не спешил бить тревогу. Лица погибшего не было видно, весь шлем под стеклом был забит моментально замерзшими парами воды. Казалось, что в шлем натолкали снега.