Ричард Матесон - Когда бодрствующий засыпает

Ричард Матесон

Когда бодрствующий засыпает

Если бы кто-нибудь пролетел над городом в это время суток, которые ничем не отличались от любых других суток три тысячи восемьсот пятидесятого года, он мог бы подумать, будто все живое исчезло.

Проносясь над сверкающими шпилями, он напрасно высматривал бы какие-нибудь следы человеческой деятельности. Он пристально вглядывался бы в бесконечные ленты скоростных шоссе, продернутые друг через друга подобно нитям гигантского ткацкого станка. Но не увидел бы автокаров, не увидел бы ничего, кроме пустынных переулков и огней светофоров, сменяющихся без какого-либо смысла.

Нырнув поглубже и начав петлять между сверкающими башнями, наблюдатель увидел бы движущиеся дорожки, размеренно вращающиеся огромные уличные вентиляторы, которые нагнетают теплый воздух зимой и прохладный — летом, открывающиеся и закрывающиеся крошечные двери, парковые фонтаны, ритмично выбрасывающие в небеса водяные столбы.

Чуть дальше, и он оказался бы над обширным открытым пространством, где перед своими ангарами выстроились рядами сверкающие обшивкой космические корабли. Еще дальше наблюдатель заметил бы проблеск реки, покоящиеся вдоль берега суда, прозрачные клубы пара, поднимающиеся от кормы благодаря никогда не прекращающейся работе вентилей.

И снова он взмыл бы над городской застройкой, высматривая хоть какие-нибудь признаки жизни на широких проспектах, в паутине улиц, в упорядоченном узоре жилых кварталов, в стальной цитадели делового района.

Поиски были бы бесплодны.

Всякое движение внизу производилось лишь механизмами. И, поняв, что это за город, наблюдатель перестал бы высматривать людей, его взгляд выхватил бы из пейзажа приземистые металлические конструкции, расположенные в километре друг от друга. В этих круглых строениях помещались не знающие отдыха машины, гудящие слуги горожан.

Это машины делали все: очищали воздух, приводили в движение дорожки и открывали двери, посылали синхронные импульсы светофорам, управляли фонтанами и космическими кораблями, судами на реке и вентиляторами.

Машины, на непогрешимую безотказность которых обитатели города возлагали свои надежды.

В данный момент эти обитатели отдыхали в своих комнатах, на пневматических лежаках. И музыка, звучащая из их стенных колонок, прохладный бриз, веющий от их домашних вентиляторов, сам воздух, каким они дышали, — все это производили машины, безупречные, надежные, безотказные.

Вот в ушах раздалось жужжание. Город начал просыпаться.

Все жужжит и жужжит.

Ты услышал этот звук из черной пучины дремоты. Ты сморщил свой римский нос и переключил два десятка мозговых рычажков, открывая выезды на скоростные шоссе своих конечностей.

Звук прошел глубже, взрезал пелену сонного дурмана и ткнул нетерпеливым пальцем в пульсирующую плоть мозга. Ты повернул на подушке голову и скорчил гримасу. Усилием воли резко открыв один глаз, ты выдохнул, пробормотав что-то в микрофон.

— Капитан Рэкли!

От полоснувшего ножом голоса у тебя свело зубы.

— Да, — ответил ты.

— Вам надлежит немедленно явиться в штаб вашего полка.

Сон и раздражение как рукой сняло, так желчный старик сметает с шахматной доски фигурки. Мышцы живота пришли в действие, и ты уже сидишь на постели. Внутри внушительных размеров грудной клетки тот пульсирующий комок плоти, что задает ритм кровотоку, резко сжался и снова принялся за свою размеренную работу. Потовые железы вернулись к привычной деятельности, готовые к действию, опасности, героизму.

— Неужели?.. — начал ты.

— Прибыть немедленно! — сказал трескучий голос, и у тебя в ухе раздался оглушительный щелчок.

Ты, Джастин Рэкли, уронил трубку на рычажки и, в развевающейся пижаме, ринулся из постели под душ.

Метнулся к двери гардероба и распахнул ее. Нырнув в глубины шкафа, ты вскоре вышел, держа в руках плотно облегающие брюки и китель сорок второго размера в руках. Надел эти брюки и китель, шлепнулся на ближайшее сиденье и сунул ноги в черные армейские ботинки.

А на лице у тебя отражались ох какие невеселые мысли. Причесывая свои густые светлые волосы, ты уже точно знал, откуда такая спешка.

Растоны! Они снова принялись за свое!

Окончательно проснувшийся, ты от отвращения сморщил нос. Проглоченная пища начинала подниматься обратно к горлу при мысли о растонах с их двенадцатью ногами, наследием инопланетных предков, и растягивающей пасть кривой ухмылкой рептилий.

Когда ты стремительно выбежал из своей комнаты, перемахнул через балюстраду и помчался вниз по ступенькам, ты снова задумался о происхождении этих кошмарных растонов, об омерзительном кровосмешении, породившем расу чудовищ. Ты размышлял, где они живут, где выводят своих жутких детенышей, устраивают военные сходки, откуда толпами сползаются в разломы в земле, готовясь к очередному нападению.

Так и не найдя подходящего ответа ни на один из бесконечных вопросов, ты выскочил из дома и сбежал по ступенькам к своему верному автокару. Скользнув внутрь, нажимая кнопки, педали, переводя рычаги и что там еще, ты уже скоро вел его по улицам по направлению к широкому скоростному шоссе, идущему в сторону штаба.

В это время народу на улицах, естественно, очень мало. Если точнее, ты не увидел ни одного человека. Всего через несколько минут ты резко повернул и поднялся по пандусу на шоссе и только тогда увидел другие автокары, со свистом несущиеся к башне в десяти километрах отсюда. Ты решил, и был совершенно прав, что это твои товарищи-офицеры, вырванные из сна точно таким же приказом.

Здания замелькали мимо, когда ты вдавил педали в пол; лицо твое всегда сурово и сосредоточенно в предвкушении опасности, ты великий воин! Все верно, ты не упустишь шанс приняться за работу после месяца безделья. Однако дело складывалось не лучшим образом. При мысли о растонах содрогнется кто угодно.

Что заставляет их просачиваться из их неведомых нор? Почему они постоянно ищут способ уничтожить машины, оставляя кислотные язвы своей проедающей металл слюны, от которой зубцы шестеренок опадают, словно лепестки мертвых цветов? В чем их цель? Неужели они хотят разрушить город? Править его обитателями? Или же истребить их? Нехорошие вопросы, вопросы без ответов.

Что ж, подумал ты, въезжая на стоянку генерального штаба, вам повезло, что растонам до сих пор удалось добраться только до немногих внешних машин, не тронув, по счастью, ваших.

Просто они пока не лучше тебя знают, где помещается Главная Машина, этот сакральный первоисточник энергии, движитель всех остальных механизмов.