Демон движения - Стефан Грабинский
Однако работе безумца не суждено было пропасть в безвестности. Рукопись, найденную после смерти ученого, Людзимирский бережно хранил у себя, чтобы когда-нибудь, дополнив ее собственными примечаниями и наблюдениями, издать как посмертный труд своего гениального приятеля. Пока что он как можно тщательнее изучил работу и, со-
____________
* Прогрессирующая меланхолия с признаками сверхценных идей (лат.).
** Все течет (др.-греч.).
- 380 -
поставляя ее с предыдущими исследованиями покойного, старался выявить в них связующие звенья. Ориентирование в мыслях, часто разорванных, сумбурно и неупорядоченно изложенных на бумаге, облегчали воспоминания о совместных беседах на любимую тему, которые он неоднократно вел с блаженной памяти паном Янчевским уже во время его пребывания в клинике.
Вопрос, очаровавший душу безумца в последний год его земных скитаний, казалось, с каждым годом все больше захватывал сознание Людзимирского, обретая полноту и завершенность форм.
Впрочем, не на одного только заведующего лечебницей труд безвременно угасшего мыслителя произвел столь сильное впечатление. Могучая индивидуальность Янчевского втянула в свою орбиту и другие души. Несмотря на почти полную изолированность его от остальных пациентов, влияние ученого быстро распространялось невидимыми кругами. Через несколько недель после того, как его приняли в заведение, Людзимирский обнаружил необычное явление, которое можно было объяснить лишь так называемой «психической заразой». Несколько больных начали внезапно проявлять склонность к навязчивым идеям, связанным с огнем и его символикой.
Наиболее любопытной подробностью было то, что несколько человек с уже устоявшейся структурой безумия покинули мир своего моноидеизма, предпочтя ему сферу идей Янчевского, могучий ум которого, похоже, был способен очаровывать и вести за собой даже в состоянии душевного нездоровья...
Людзимирский, как обычно, не противодействовал. Разумеется, убедившись, что этот духовный прозелитизм* в пользу умершего приятеля и его «огненного знания» происходил у разных пациентов полностью автономно и без взаимного влияния, он старался объединить их в нечто вроде товарищества или общины, чтобы облегчить обмен
____________
* Прозелитизм — стремление завербовать как можно больше сторонников (прозелитов) какого-либо учения; пылкая преданность новому учению или убеждениям.
- 381 -
мнениями благодаря частым встречам на территории «центрального зала».
После смерти философа его влияние выросло до небывалых масштабов и всевластно воцарилось над всем заведением; огненное знание покорило едва ли не все бедные души, заблудившиеся в лабиринтах собственных мыслей, затмевая собой чахлые ростки вторичных и третьестепенных личностей. Кроме нескольких безнадежных маньяков, больных dementia praecox, dementia paralitica progressiva или paranoia senilis* остальные пациенты безоговорочно исповедовали философию огня.
Через год после смерти Янчевского в больнице образовалось братство «Гебров», то есть «Почитателей огня» под протекторатом руководителя заведения. Ежемесячно они устраивали совместные беседы и чтения, обсуждали программу дальнейших задач товарищества, критиковали, спорили, вели яростные дебаты.
Фигура Янчевского выросла до масштабов пророка, будто бы духовно возносясь над этими собраниями; он становился святым клиники, его называли нашим Заратустрой; а его труд, который читали на заседаниях, со временем обрел значимость канона веры, превратившись в своеобразную библию и книгу откровений.
Вскоре развился религиозный культ огня. В лоне братства возникла отдельная группа, некая разновидность касты, которая должна была заниматься исключительно обрядовыми действиями. Этих людей называли мобедами**, то есть жрецами огня. Постепенно сформировалась иерархия и разделение на ступени согласно уровню посвящения. Был разработан церемониал, составлен ритуал для верующих.
Доминирующее положение в братстве занял сам Людзимирский, в котором огнепоклонники сразу почувствовали творца-организатора. Руководитель заведения был одновременно духовным наследником Янчевского-Заратустры и первым после него пророком. Он стоял над общиной, свободный от выполнения обрядовых предписаний и ри-
____________
* Шизофрения, нейросифилис, сенильная паранойя.
** В учении зороастрийцев — потомки первых учеников Заратустры.
- 382 -
туальных формул. Братья называли его между себя Атаром или гением природы.
Вторым творческим духом секты и правой рукой Людзимирского в организации братства был Атхрарван, или Пламенный Человек, верховный жрец огненной общины. Самый младший из верующих и наиболее ярый последователь огненного культа перед тем, как переступить порог заведения, был убогим студентом, которому грозил туберкулез легких, теперь же он поднялся до статуса духовного лидера благодаря своему фанатизму и страстности. Когда-то он вроде бы носил фамилию Заребский, однако его светское имя, записанное в книге пациентов, выпало у всех из памяти: потонуло в огненной сфере новой веры, чтобы выйти из нее очищенным от земной обыденности и чудесно заблистать в дымах жертвенных кадил, в пламени обрядовых алтарей.
Именно он с помощью управляющего фактически создал модернизированный культ огня, приспособил старую веру Авесты к новым временам и условиям. Наиболее прямолинейный и решительный из всех своих собратьев, он установил порядок богослужений, составил огненные литании и гимны. Именно по его распоряжению в клинике ввели торжественные ежемесячные богослужения, именуемые «Праздником шести огненных рук», под влиянием его пламенных проповедей дважды в год проводили обряды в честь Митры Страждущего.
И если бы не всесторонняя поддержка, которую Атар находил в его фанатизме, братство не удалось бы долго удерживать в форме, хотя бы немного приближенной к тому идеалу, который представлял себе Людзимирский.
Строптивый ум братии нуждался в сильной руке, чтобы держать их в узде, чахлые и рахитичные ростки их мыслей нуждались в непрестанном уходе, капризное воображение требовало постоянного сдерживания и строгой дисциплины, чтобы его не занесло на бездорожье абсурда.
Но, несмотря на обоюдные усилия, это удавалось им не всегда. Собрания часто грешили беспорядочностью мысли, искажением понятий и склочничеством. Какой-то тайный
- 383 -
чертик почти всегда портил серьезность настроения, внося в них вместо пиетета и возвышенности некий насмешливо-плутовской элемент.
И все же в целом то направление, которое в течение года приобрела пиролатрия*, крепко не нравилось обоим ее создателям и первосвященникам. Их поражала неисправимая легкомысленность, с которой ее сторонники трактовали вопросы веры и науки, беспокоила наивная чувственность в постижении глубокой символики стихии.
Однако наиболее отвратительной для них была явная склонность братии к интерпретации культа в сатанинско-сексуальном духе. Присутствие женщин среди огнепоклонников вне всякого сомнения значительно способствовало вспышкам нежелательных действий.
Метод непротивления, применявшийся до сих пор столь успешно, вскоре оказался опасным, возможно, даже пагубным: гебрам начало угрожать полное моральное разложение. Культ огня медленно, но неумолимо перерождался в исключительное поклонение Ариману и шести его сатанинским спутникам; возникло серьезное опасение, что священные обряды в конце концов превратятся в разнузданные оргии крови и развратной похоти. Уже несколько раз случалось, что во время торжественных собраний некоторые из мобедов увлекали вглубь зала охочих до наслаждений женщин, словно лесные силены в погоне за сластолюбивыми нимфами. В минуты наиболее возвышенной медитации из углов не
