Александр Уралов - Первый день Вечности
Она сидела и молилась сама не зная, кому.
— Да осторожнее ты, а то стекло грохнешь, — сказал Андрей.
"Первый" пристраивал автомат на стеклянной столешнице. Перед этим он преувеличенно аккуратно сдвинул в сторону коробочки из-под препаратов.
— А микрофон как? — спросил он.
— Давай прицеплю.
— Я сам!
— Сам, так сам. Ты эту коробочку зацепи за ремень, там скобка есть…
— Там лампочка должна гореть, на корпусе, — забубнил динамик под потолком голосом Гошки. — Горит? Андрей?!
— Да горит, горит, — досадливо сказал Андрей и вздохнул. — Вот пятница, а?
— Это, как в анекдоте… ни хрена себе неделька начинается! — сказал из-за камеры Роальд и улыбнулся. — Андрюшенька, ты подвинься немножко вправо… в смысле, влево от тебя, я хочу вас обоих общаком взять. Что ты говоришь, Света?
В наушниках у него пропищал Светкин голос.
— А я, Светочка вторую камеру сейчас немного поверну, — заторопился Роальд Вячеславович, снимая наушники. — Третью — на коридор, да? Тогда у нас все три точки будут под контролем.
Отчаявшись отключить пейджер — что за ерунда? руки запоздало затряслись — Андрей вынул из него батарейки. Пейджер наконец-то перестал дрожать. Последнее сообщение было, кажется: "Держись!!! мы с вами! пригласите Вику в студию". Солдат, он же "первый", пыхтел, пытаясь левой рукой справиться с крокодильчиком радио-петлички. Андрей ещё раз вздохнул и сказал:
— Что ты ссышь? Давай я помогу! Никуда мы не денемся, не убежим.
— Сам ты ссышь… — заворчал раздосадованный "первый".
— Ты только случайно не пальни, ладно? А то мы все тут повеселимся…
Неловко повернувшись к солдату и прицепляя крокодильчика петлички, Нулин прошептал, стараясь придать голосу самые убедительные интонации:
— Галине Львовне плохо, ты обещал…
— Мустафа, нах! — вдруг повелительно заорал "первый". — Отведи тётку к остальным! Короче, боец!
— В микрофон не кричать! — возмущённо хрюкнул динамик голосом Гошки.
Всхлипывающую Галину за руку выдернули из студии. Какой-то раскосый солдатик, ещё не появлявшийся в студии, на секунду заглянул в дверь, ухмыльнулся и исчез. Слышно было, как несчастная Галина разрыдалась. Невидимый солдатик неожиданно ласково напутствовал её:
— Пошла, пошла прямо по коридору. Филон! Слышь, Филон?! Тут ещё одна к Малому!!
— А… — донеслось со стороны отдела новостей.
— Ну, мы работаем, наконец, или нет? — сердито рявкнула Светка. — Роальд, да хватит тебе там елдыриться!
— Всё-всё! — Роальд уже вернулся к камере и надевал наушники. — У меня всё. Андрей?
Андрей посмотрел прямо в объектив. На зубах почему-то скрипнула бетонная крошка. Он облизнул губы.
— Итак, мы продолжаем нашу программу… Несколько неожиданно тема нашей беседы, э-э-э… изменила свой вектор, как говорят политики. Вот, товарищ "первый" сейчас наконец-то сделает заявление. Кстати, я очень прошу все соответствующие органы не устраивать пока… не устраивать вообще никаких штурмов. Здесь, на телекомпании, полным-полно народу и… и все очень напуганы. Если уж говорить откровенно.
— Никаких штурмов, — сипло сказал "первый" и нервно сглотнул. — И газов! — Он вдруг полез в нагрудный карман.
— Петличка! — беззвучно простонал Роальд, делая страшные глаза.
Для телезрителей шорох клапана кармана, к которому и была прицеплена петличка-микрофон, превращался в грохот, заглушающий все звуки в студии. Андрей беспомощно пожал плечами. "Первый" наконец-то достал из кармана бумажку и неуклюже стал разворачивать её одной рукой, прижимая к пыльному стеклу стола. Андрей машинально помог расправить листок и поставил на его уголок коробочку "Бронхомунала".
— Так. Это, видимо, нечто… э-э-э… вроде вашей петиции? — сказал он.
— Чего?.. Это наше официальное обращение, — хрипло сказал "первый". — Мы его написали вчера. Ну… все вместе… — он откашлялся.
— Вы, пожалуйста, глядите прямо в камеру, хорошо? — Роальд работал так, как будто за столом сидел обычный гость. — Не в телевизор смотрите, а вот сюда, а то зрителю от вас только профиль видно будет. И не волнуйтесь.
В дверях снова появился раскосый Мустафа. Светка-режиссёр немедленно переключилась на третью камеру, и на экране возникла его переминающаяся с ноги на ногу фигура. Мгновение спустя, всплыли титры "Галина ПЕРВАКОВА, директор сети аптек "ЗДРАВИЕ". Титр мигнул, сменился на сакраментальное "На правах рекламы", и исчез. Зазвучала тихая музыка, которую иногда звукорежиссёр подкладывал мягким фоном на весь прямой эфир.
— Музыку уберите, а? — сказал Андрей. В голове по-прежнему стучало. Кажется, даже подташнивало.
— Это Сашка тут со страху портачит, — ответствовал динамик.
Музыка прекратилась. О, Господи, там же ещё и Сашка-маленький за компьютером! — вспомнил Андрей. Забился в свой уголок, ближе к батарее… Светка только покрикивает — у него это всего лишь второй месяц работы. Воистину, "повезло" парнишке. Он, бедняга и так-то вечно что-нибудь, да отчебучит на эфире, а тут… Надо будет попросить, чтобы его отпустили. Отпустили — куда? Может, здесь нам всем безопаснее? И как там Ольга? Сейчас, наверное, забилась в толпу журок, то бишь, журналистов, и трясётся, бедная. Мышка, ведь, по гороскопу… Эх, блин, пятница!
— Можно? — спросил откашлявшийся "первый".
— Легко, — пробормотал Андрей. — Работаем… Тишина в студии! Автоматом только не елозь, а то сам себя заглушишь. И скажите там, в новостях, чтобы потише галдели… или дверь в студию закройте.
Раскосый бессмысленно ухмыльнулся. С места он не тронулся. За стеклом, в режиссёрке уныло маячил Вован с автоматом наперевес. От Светки, как всегда, была видна лишь макушка.
— Давай, Андрюха. Работаем! — буркнула она в наушнике Андрея.
В принципе, всё было достаточно привычным. Так сказать, пошло по накатанной.
Из книги Яны Полозовой (1) "Прямой эфир: хроника захвата в диалогах горожан и документах"
— Эдуард Эдуардыч! Добрый вечер! Это я… Да, я! У нас тут ЧП… (в телефонной трубке слышны треск и сопение)
— Ты, давай, короче, а то я уже к ресторану подъезжаю.
— У нас тут захват на АТР.
— Где?
— На телевидении. На АТР! Ну, где директор этот… Чижов… Ежов… тьфу выскочило из памяти!.. Ершов!
— На АТР? На телеканале?
— Да! Захват! Это те самые солдаты, шесть человек… предположительно все шесть…
— Твою ж мать, вас там оставить нельзя ни на день! Ведь говорили же…
— Так откуда нам было…
— Давно?
— Минут двадцать назад. Эдуард Эдуардович, они в прямом эфире. Требуют, чтобы не отключали! Вы, как губернатор…
— Подожди ты!.. Ну, вы, блин, даёте… Ванников в курсе?
— Да! Он мне позвонил… он до вас не дозвонился и — мне… В Москве уже знают. Я думал, вам там уже сказали…
— Ну, етить-молотить… вот, как на грех, и-мен-но сейчас!..
Гудят, названивают телефоны…
— Пашка, ты?!
— (неохотно) А, привет… Ты чего?
— Паша, у меня информация — захват телестудии АТР. Я тут один пока, понял? Шёл к своим, бутылку нёс, а там… давай, шилом — баннер! И на первую страницу — молния! Я сейчас надиктую!
— Это… тут уже нет никого! Васька ушёл, а…
— Захват, дубина! Захват в прямом эфире! Дёргай всех, кого надо. Я сейчас около АТР. Толкани там кого-нибудь, пусть карточек купят МТС-овских и сюда, пока здание не оцепили! А то и просто кинут денег на мой номер, пункты ещё работают. У меня на сотовом деньги кончаются. Ты понял?
— Тут нет никого уже… там Вася… они… в этот пошли… с Димкой…
— Ищи! Всех!! Понял!!? Упустим на хрен! Я сейчас на первом этаже. Ты Вальке звони, понял? Слышны были выстрелы! Понял?! Мне уже Лариска от НТВ звонила!.. (прерывистое дыхание) Вот… я уже между первым и вторым этажом… Тут холодно… темно… (понизив голос) А на баннере — крупно "Террор" и три восклицательных знака. Ниже — "выстрелы в прямом эфире", понял?.. Кровь из носу — пиши всё, что показывают. Прямо с домашнего телевизора пиши! Всё, что показывают!
— Не слышно ничего… Игорь, где, говоришь, показывают?
— В Кар-р-раганде, мать твою!!! Недоумки чёртовы! Вы что там, обглодыши, охренели совсем?!! На АТР захват!!! АТР, понял?!! Может тебе ещё и по буквам прочитать, скотина?!
(телефонный разговор)
— И-ри-ноч-ка! Привет!
— Привет!
— Вы телевизор смотрите?
— Я только что пришла…
— Ой, включай скорее на АТР!
— Что?
— Ну, у нас это седьмая кнопка… АТР!
— Я…
— Там ужас такой! Мы с Витей сейчас смотрим. Там солдаты… Дезертиры прямо передачу захватили!.. Я даже звонить туда хотела, а номера не помню, а его уже не показывают… ты не помнишь?
— Солда-а-аты?
— Да! Солдаты! С автоматами!
— Ой… у нас АТР не показывает… Володя настраивал-настраивал… А что?
— А мы с Мансуром сидим, — он говорит, давай, переключи! А я говорю…
