Лора Вайс - Призрак Джулии
чуть-чуть улыбнулась.
- Почему вы выбрали меня, Джулия?
- Восхитил ваш скептицизм. Вы явились сюда полным уверенности в
том, что истории о призраках полнейшая чушь, бредни пьяниц.
Видели бы вы себя в первый день! Такой напыщенный, самоуверенный
и довольный собой. Поначалу мне захотелось напугать вас до
сердечного приступа, не переношу гордецов и зазнаек. Но вот, когда
вы остановились и заговорили, я подумала: «Может не такой уж и
болван этот Джон»?
- Благодарю, - усмехнулся Даглаш. – Таким количеством любезностей
меня еще никто не осыпал.
- Не сердитесь. Я пробыла здесь достаточно долго, чтобы научиться
понимать живых. Сюда приходили авантюристы в поисках сенсаций,
вы же наоборот, пришли доказать, что меня не существует. Однако,
когда увидели своими глазами, то не убежали в Лондон, подобрав
юбку.
- Как так вышло, что вы явились ко мне во сне?
- Сложно объяснить. Это что-то вроде обмена мыслями.
- Очень интересно. Есть некий француз якобы практикующий
общение с духами, Ривайль, кажется. Он называет это спиритизмом
- Будь по-вашему, спиритизм так спиритизм. Вы все еще хотите
помочь мне, Джон? – резко сменила тему Оулдман.
- Определенно.
- Прелестно, - она спрыгнула с дерева, отряхнула лохмотья и
протянула руку Даглашу. – Пойдемте. Будете долго сидеть –
замерзните.
Джон снова коснулся ее руки, на удивления сейчас та была вполне
ощутимая, как у обычных людей только холодная. Он поднялся,
укутался в пиджак и двое побрели вдоль могил.
- Поведайте мне обо всем. Что с вами случилось?
- Слишком долго рассказывать. Я лучше покажу.
- Как же?
- Очередной ночью, когда вы, милый Джон, уснете сном младенца.
Обещаю, больше пугать сценами своей смерти не буду. Согласитесь,
вам же понравилось наблюдать за жизнью в доме Оулдманов.
- Что ж, это было весьма интересно.
- Ну вот, а дальше только интереснее, поверьте мне на слово.
- И все же, Джулия, чего вы хотите добиться? Хотите найти убийц?
- Нет-нет… Их я знаю. Мне важно другое, что было после моей
смерти.
- Но как я могу об этом знать?
- Вы – никак, но вот Энни знает. А чтобы вытянуть из нее нужную
информацию, вы должны знать всю историю. Не бойтесь, Джон, -
Джулия уловила обеспокоенный взгляд Даглаша. – Вам ничего не
угрожает. Все произошло пятьдесят с лишним лет назад, из семьи
Оулдманов жива только Энни, но она стара и вот-вот преставится,
поэтому мне важно узнать кое-что как можно скорее.
- Хорошо.
Они пришли к воротам. Журналист направился к Сомеру, а Джулия
осталась стоять у каменного изваяния ангела. Оулдман смотрела ему
вслед, когда же Джон оседлал коня, призрак произнесла на прощание:
- Благодарю вас.
А после исчезла.
Даглаш вернулся домой к утру, Нэша не было, видимо отправился к
молочнику, поэтому Джон сразу устремился в свою комнату, где
побросал с себя верхнюю одежду и лег в кровать.
Сон овладел сознанием уже через пару минут, вначале ему снились
очередные путешествия, выступления; как он бродит по родным
улицам Лондона, как на ходу записывает мысли в книгу. Но вскоре все
изменилось.
Из дверей здания городской библиотеки показалась мисс Олудман в
прелестном сером платье с муфтой в руках, она неспешно подошла к
Даглашу:
- Здравствуйте, Джон. Вы готовы?
- Да, - кивнул он и тут же спрятал в карман книжку. – Позвольте?
Журналист взял очаровательную Джулию под руку. Рядом с ним
ступала обворожительная леди: аккуратно зачесанные волосы, легкий
румянец на щеках, блеск в глазах, что уж говорить об изящной
фигуре. Джон какое-то время пребывал в шоке, настолько разнился
образ юной особы сейчас и тот, что был на кладбище.
Двое вошли в двери Редакции, где работал Даглаш. Только, когда они
оказались внутри, перед глазами журналиста возникли совершенно
незнакомые помещения:
- Где мы? – прошептал он.
- В доме графа.
И Джулия расплылась в улыбке, отпустив руку Джона. К ним
навстречу шел молодой статный джентльмен, Даглаш узнал в нем
Эрика:
- Как провела время? – заговорил младший сын графа. – Надеюсь,
мистер Беттани сделал все как надо?
- Да, дорогой брат. Шкатулка получилась чудесная.
- Он не видит меня? – спросил Джон.
- Нет, - покачала головой девушка. – Я воспроизвожу свои
воспоминания. Сейчас мне придется оставить тебя одного и
полностью окунуться в прошлое. А ты смотри, Джон, смотри
внимательно. Ты все поймешь.
Тогда Даглаш кивнул и позволил Джулии уйти вместе с Эриком.
Журналист следовал за ними всюду подобно тени, он наблюдал за
жизнью поместья: слуги сновали туда-сюда, в кабинете заседал сам
Бенинг и с кем-то вел беседу, молодая, но по-прежнему малоприятная
Энни вышивала крестиком у окна, посматривая и покрикивая на
служанок, старший сын графа чистил у камина охотничье ружье. Но
внимание Джона привлек сам Бенинг, поэтому он подошел к дверям
кабинета и прислушался:
- Мы с тобой с самого начала договаривались об этом, - спокойно
говорил кому-то граф. – Я спасаю вас, а ты в свою очередь даешь
согласие.
- Да, я знаю, - послышался женский голос. – Но, Бенинг, я не уверена
правильно ли поступаю?
- А в чем ты, собственно, сомневаешься? Разве тебя не волнует ее
счастье? Разве не хочешь, чтобы она жила в достатке и, не побоюсь
этого слова, роскоши?
- Конечно, хочу. Просто…
- Довольно, – уже с раздражением произнес граф. – Я свою часть
выполнил, теперь твоя очередь. И потом, не думаю, что у тебя есть
деньги, чтобы возместить мне все издержки вашего здесь пребывания.
Ты дала слово.
Спустя пару минут из дверей вышла женщина средних лет, она
осмотрелась и поспешила прочь, чтобы никто ее не увидел, а в это
время из-за шторы коридорного окна показалась Джулия, глаза
девушки сверкали от слез, она бросила на пол привезенную шкатулку,
отчего та открылась и тут же заиграла мелодия.
Вскоре Джон оказался в комнате Джулии. А там разыгрался
серьезный спор, юная Оулдман на повышенных тонах разговаривала с
той самой женщиной, которая вышла из дверей кабинета:
- Как ты могла, мама? За что?
- Это для твоего же блага! Я не хочу, чтобы моя дочь погрязла в
нищете.
- Нет, нет и еще раз нет! Я на такое не пойду.
- Послушай, Жули, - дама схватила Джулию за плечи. – Меня скоро не
станет, ты должна быть сильной. До недавнего времени мы выживали,
еле-еле сводили концы с концами, но Бенинг дал нам второй шанс. И
потом, я ему слово дала.
- Но почему такой ценой? – рыдала девушка.
- Однажды ты все поймешь и еще спасибо скажешь. Этот мир жесток.
Если нет денег, нет и уважения.
- Я люблю другого, - прошептала Джулия.
- Кого?! – вспыхнула мать.
- Эрика. Мы тайно встречаемся и уже давно. И если тебя волнуют
только деньги, то он также обеспечен.
- Глупая дура! – крикнула женщина. – Что теперь я скажу Бенингу?
Как я буду выглядеть?
- Просто расскажи ему все. Он же не будет мешать сыну.
Сейчас же мать Джулии выбежала из ее комнаты и скрылась в темноте
коридора. И снова картинка сменилась.
Джон стоял в саду, а на скамье утопающей в диком плюще сидела
пара, двое держались за руки. Джулия плакала на плече Эрика, а тот
успокаивал ее:
- Успокойся, любовь моя. Я поговорю с отцом, все будет в порядке.
- Нет, не будет. Ты его знаешь, он человек слова.
- Неважно, я не позволю этому случиться. Мы уедем, слышишь? Уедем
как можно дальше отсюда.
- Граф лишит тебя всего.
- Пусть, плевать на его деньги, на привилегии, на все, - обнимал тот
возлюбленную.
Вдруг Джулия подняла голову и посмотрела на Даглаша
заплаканными глазами:
- Все, Джон. Пора просыпаться. Слышишь? Проснись, Джон…
И он открыл глаза, ее голос так и звучал в голове, но вместо Джулии
журналист увидел Нэша, который обеспокоенно тормошил его за
плечо:
- Джон! Вы чертовски напугали меня. Я уже битый час пытаюсь
разбудить вас.
