Мелкий писец - Олег Мамин
Я не рассчитывал на пиво, потому не взял с собой «фильтр» — это такая тростниковая трубочка, чтобы не поглощать хлебную гущу. Оказалось, что всё не так плохо. Пиво налили уже не мутное, так что можно было пить просто глотками, а не цедить.
Перекусив, мы отправились-таки осматривать крепость.
Сам лагерь занимал несколько бо́льшую площадь, чем крепость, которая не так уж и велика. Это прямоугольник около полутора сотен метров по меньшей стороне.
Тренировки воинов проводились вне стен крепости, но около оборонительной. Мы с Уарсу, стоя на стене, понаблюдали за упражнениями лучников и метанием копий.
Честно говоря, не очень у них получается. Стрелы, сделанные из тростника, почти всегда летят мимо целей — вязаных из тростника же моделей людей.
Наконечники у стрел кремниевые, я осмотрел их, взяд в корзине, стоящей на стене. В них они лежат и гниют пучками. Судя по цвету — давно уже их не брали. Да я и не припомню, чтобы при моей жизни в этом мире, то есть за десять лет, были нападения. Границу-то отодвинули почти до второго порога.
Это около трёхсот километров на юг, вверх по течению. Для древнего мира — очень большое расстояние. Кругозор многих людей ограничивается в лучшем случае парой десятков. Они слышали что-то о более далёких местах, но даже не представляют, что такое расстояние в дневной переход.
— Вон Пенту, — указал Уарсу сверху.
Как всегда, не обошлось без дуболомов. Один из стрелков пустил стрелу в другого. К счастью, всего лишь повредил мягкие ткани на плече, и, видимо, тот самый Пенту занимался раной.
В самом деле старик, как и описал его Уарсу. Худощавый, высокий. На нём жреческая повязка через плечо, кожаное подобие передника — треугольное нечто, висящее на поясе, кожаная сумка с хирургическими инструментами. Небольшой набор, но что-то есть. Он применял ланцетовидный скальпель, когда вырезал наконечник стрелы из плоти.
— И часто такое случается? — поинтересовался я.
— Каждый день, — буднично ответил мальчишка. — Пенту говорит, что глупцы никогда не переведутся.
— А они пьют пиво, перед тем как стрелять из лука?
— Конечно, — мне показалось, что Уарсу не понял вопроса. Ну да, тут это вторая вещь в рационе после хлеба.
Я не стал комментировать, мы просто отправились дальше.
Каково было моё удивление, когда я увидел катапульту! Точнее, её остатки. Рамы, и горизонтальная, и вертикальная — целы, и балка с чашей имелась, а вот жгуты или что там было в качестве торсиона — отсутствовали. Даже снаряды имеются, лежат пирамидкой. Немаленькие.
Конструкция стояла в задней части крепости, рядом со вторым входом, выходящим на реку, и направлена в сторону реки. Уж не знаю, на что её нацеливали в последний раз. Тут же порог, судоходства-то нет.
Ещё посетили квартал мастерских. Ничего особенного, в основном стрелы делают, да чинят луки и копья. Своего медного литья тут нет, с древесиной напряжённо. Да и медной руды, насколько мне известно, в районе Асуана нет.
Кроме копий видел ещё бронзовые топоры на длинном древке. Скорее даже секиры, рубящая часть у них серповидная. Кажется, в будущем их называют то ли «эпсилон», то ли «ипсилон». (авт.: эпсилон, вариант глазчатого топора)
Хопеша (егип: «передняя нога»), кривого меча, который в первую очередь приходит на ум, когда говорят об оружии Древнего Египта, видимо, ещё не придумали. Это лишний раз подтверждает мою гипотезу о том, что гиксосы ещё не приходили на территорию Двух Земель. Гид говорил, что от них пошли эти мечи, ассоциирующиеся исключительно с египетской армией.
Лошадей и колесницы даже для военачальника нет. Есть только ослы, которые тащат возы с припасами. Уточнял у Уарсу. Он даже не знает, что это за животное, первый раз слышал это слово. Я даже засомневался, про лошадей ли мне рассказывал дед. По описаниям, вроде бы они, хотя я его подробно не выспрашивал. Просто почему-то решил, что речь о лошадях. А кто ещё может тянуть повозку быстрее, чем ослы и волы?
И эта весть меня обрадовала, она подтверждала мою датировку, ведь и лошади тоже появились относительно поздно. Понятно, что только фараон и знать могли их себе позволить, так что мальчишка из глубокой провинции может и не знать, в отличие от моего деда, видевшего фараона лично. Однако всё-таки думаю, что дед имел ввиду какую-нибудь зебру или что-то подобное. Верблюда, например.
Почти у каждого, даже у тех, кто вооружён копьём или секирой, имеется булава-буздыган. Они, естественно, каменные — шар размером с небольшое яблоко, насаженный на палку.
Вообще, металлических вещей очень мало. В основном наконечники копий из меди и изредка бронзы. Видел кинжалы, но они есть далеко не у каждого.
Честно говоря, отсутствие металла заставило меня немного засомневаться, правильно ли я определился с периодизацией. Больше похоже на Древнее царство, чем на Среднее. В городах это так не бросалось в глаза, всё-таки те воины, кого я там встречал, скорее полиция и охрана правителя, телохранители важных людей. «Провожатые», — так их называют. Их довольно щедро одаривают, покупают лояльность, так что они могут себе позволить нормальное вооружение.
Но здесь-то регулярная армия. Странно, что так плохо вооружены. Мог бы заподозрить Мерикара в присвоении средств, но пока не буду делать поспешных выводов. Он, конечно, не образец честности, но и заочно порочить его не хочу. Возможно, средства исчезли на предыдущем этапе распределения.
Доспехи — это отдельная тема. Я у Уарсу уточнил специально, не берегут ли их для реального боя. Нет. Он подтвердил, что нет никаких запасников, где хранятся чудесные латы.
Набедренная повязка — на этом всё. Не носят даже сандалий! Типичный воин-пехотинец выглядит так: босой человек в набедренной повязке, со щитом и копьём. Именно такие меня «спасали», а ещё подумал, что они просто не хотели выдавать свою принадлежность к войску, вот и пошли налегке.
Большинство воинов всё-таки лучники. Как я и ожидал, моё прогрессорство в этой области не вызвало никаких тектонических сдвигов в военном деле, просто у некоторых важных людей появились игрушки, которыми можно хвастаться.
У рядовых воинов всё просто, и нет
